Ужинала Даша всегда одна. Ложилась спать или, скорее всего, делала вид, что спит, когда не было еще и одиннадцати. На самом деле она ложилась поздно, всегда после двенадцати; чем она занималась, Антон не знал, но был уверен, что девочка лишь делает вид, что спит. Она продолжала его игнорировать.
И, когда Антон понял, что от самой Даши ничего не добьется, он решил принять решительные активные меры. Путем наступления. По всем фронтам. Если гора не идет к Магомету, Магомет пойдет к горе!
Утром следующего дня, проснувшись бодрым и отдохнувшим, он прямиком направился на кухню.
Даша, едва его завидев, иронично скривилась, на его приветствие удостоив его лишь кивком головы.
Антон сел напротив и впился в нее испытывающим взглядом. Даша молчала, будто не обращая на него внимания, а потом вдруг резко поднялась.
— Мне пора, — выпалила она, стремительно бросившись к двери.
— Когда заканчиваешь? — поинтересовался Антон, глядя ей в спину.
— У меня факультатив, — бросила она, не обернувшись. Будто этот ответ мог Антону что-то сказать!
Он опомниться не успел, как за девчонкой уже захлопнулась входная дверь. Он ощутил непреодолимое желание вернуть негодницу на место и расспросить о том, что его волновало. Только вот он сомневался, что Даша станет отвечать на его вопросы, а потому уставился на Ольгу Дмитриевну.
— Ольга Дмитриевна, — окликнул он домработницу, — а Даша вам, случайно, не рассказывала…
— О чем? — удивилась та, смерив Антона подозрительным взглядом.
— О том, как она… — запнулся Антон, понимая, что то, о чем хотел спросить, нельзя было поинтересоваться просто так. — …как ей жилось в Москве, пока я учился в Лондоне, — нашелся он, чувствуя себя Штирлицем. Причем Штирлицем-неудачником. А еще адвокат! Правильно задавать вопросы и получать на них ответы, его работа, а тут на тебе, — двух слов связать не может!
Ольга Дмитриевна нахмурилась, что Антона тут же насторожило.
— А почему вы спрашиваете?
— Она никогда не рассказывала мне об этом, — признался Антон, — сколько бы я у нее не выпытывал. А мне хотелось бы быть уверенным в том, что она жила… нормально.
Женщина горестно вздохнула, и он почувствовал, как сердце забилось чаще, а потом покачала головой, прикрыв глаза.
— Даша не любит об этом говорить, — сказала она. — Я у нее не спрашивала, но она упоминала вскользь, что ей было… нелегко.
— Нелегко? — в горле внезапно вырос острый комок.
— Да. Трудно, — она бросила быстрый взгляд на Антона. — Но оно и видно, по ее-то одежде.
А это, кажется, была шпилька в его адрес? Антон насупился, но промолчал.
— Разве вы не видите, что девочка ходит, в чем попало, Антон Олегович? — упрекнула его экономка. — Уже конец апреля, погода разгулялась, а она все в своей курточке. Потому что ей надеть больше нечего!
И он в один миг ощутил себя мерзавцем.
— Я… я не заметил, — пробормотал он, опуская глаза. — Как-то… упустил из виду, — пропустив мимо ушей неодобрительное «Ох!» Ольги Дмитриевны, мужчина продолжил: — Я обязательно исправлю это.
— Было бы неплохо, — пожала плечами женщина. — А то, вы же сами должны понимать, что девушкам в ее возрасте, главное получше выглядеть. Все сейчас на одежду смотрят, чтобы поновее, получше, подороже. Да и мальчики…
— Мальчики? — воскликнул Антон, нахмурившись. — Какие мальчики? Она вам рассказывала что-то?
Ольга Дмитриевна уставила на него с удивлением.
— Рассказывала?.. Да нет… нет, — проронила она озадаченно. — У нее и парня-то, вроде, нет. Но это я так, к слову, когда-то же появится, — она улыбнулась. — Она девочка красивая… Да вообще не в этом ведь дело, Антон Олегович! — махнула она рукой. — А в том, что девочка ходит, в чем попало. Этой куртке уже года четыре, не меньше. Да и вся остальная ее одежда не моднее и не новее. Вы, разве, не заметили?
И снова этот упрек в ее голосе. Он ударил Антона прямо в сердце. Обоснованный, жесткий упрек.
— Заметил, — пробормотал он сквозь зубы.
— Мне кажется, Антон Олегович, — откровенно произнесла экономка. — Только это между нами, хорошо, а то Даша ругаться будет? — Антон зачарованно кивнул, а Ольга Дмитриевна продолжила: — Мне кажется, что эта ваша Маргарита Львовна совсем о Дашеньке не заботилась. Деньги-то она брала, только вот до адресата они не доходили.
— Почему вы так думаете? — охрипшим вмиг голосом поинтересовался Антон.
— Да это видно сразу! — воскликнула женщина так, будто все и так ясно. — Даже по ее отношению к этой… женщине. Она ни разу не вспомнила о ней, ни разу доброго слова не сказала, вообще ничего. Да и одежда ее, опять же, излишняя самостоятельность и какая-то… сдержанность, что ли, будто она чувствует, что не имеет на что-то права, — Ольга Дмитриевна вздохнула. — Ужасно это. На вид-то Дашеньке едва тринадцать можно дать, а по развитию уже восемнадцать, если не больше. Не на пустом месте всё это в ней выросло. Ох, не на пустом месте…
Да, не на пустом месте, права была Ольга Дмитриевна. И уже на следующий день, задумавшийся над ее словами Антон, стал ужасаться тому, насколько правдивыми и пророческими были слова экономки.
Поговорить с Дашей вечером того дня ему не удалось, так как девушка позвонила ему и заявила, что остается ночевать у своей подружки. Прямо так и сказала, даже не спросив у него разрешения. Конечно, он мог воспротивиться, отказать ей, приехать и забрать домой, доказав тем самым, кто есть кто. Но какой в этом смысл? Что это дало бы ему, кроме новой волны гнева и негодования со стороны Даши?
И он лишь осведомился, когда она теперь появится, и, услышав ответ, не стал скандалить. Завтра, после уроков, беспокоиться не нужно, она не в первый раз ночует у подруги.
— Кроме того, — иронично добавила она, — ты сможешь от меня отдохнуть. Даю тебе полную свободу.
Ответить он не успел, просто не придумал ничего более или менее путное, а Даша уже отключилась.
А на следующий день он вернулся с работы раньше, не было еще и пяти, желая поговорить с девушкой. Он рассчитывал увидеть в квартире свою воспитанницу, но уж точно не ту светловолосую фурию с глазами цвета сапфиров, что выскочила ему навстречу, едва он распахнул дверь своего жилища.
Невысокая девушка, на вид, лет шестнадцати, стройненькая, округлившаяся, красивая.
— Я думала, это Даша… — скованно проговорила девушка, застыв в дверях.
— А вы кто? — опешил Антон, так и застыв на пороге.
— А вы? — в тон ему ответила девушка и только что ручки не уперла в бока.
— Я Антон Вересов, — мрачно выговорил мужчина, начиная осознавать, кто перед ним. — Опекун Даши.
Лицо светловолосой девушки накрыло тенью, глаза ее, сузившись, блеснули.
— Ну, вот и здрасьте, — не совсем дружелюбно проговорила незнакомка. — Познакомились, наконец.
Она окинула его таким презрительным взглядом, что его прошиб холодный пот.
Антон уставился на нее. К гадалке не ходи, это лучшая Дашина подружка. Как ее звать? Леся, кажется.
— А Даша где? — вгляделся он в симпатичное, но мрачное личико девушки.
— Ей Ольга Дмитриевна позвонила, — скрестив руки на груди, заявила девушка, так и не представившись.
— Ясно. А ты..? — бегло осмотрев ее с ног до головы, спросил Антон.
— Я Леся, — вскинув вверх подбородок, сказала девчонка. — Точнее, Лесандра Ростовцева. Слышали о моем отце?
— Нет, не довелось, — коротко бросил Антон, не понимая презрения, которое ощущал в девочке по отношению к себе. — Чем же я не угодил тебе? — проходя вперед, спросил он.
— Мне? — удивилась она, и ее бровки подскочили к корням волос. — Ничем. Так и Даше ничем, вот в чем дело. Лучше бы ты нам с отцом позволил о ней заботиться, раз сам не мог, чем отдал в руки этой ведьмы, — едко прошипела она. — Неужели ты не понимал, что делаешь? Или специально это делал?
Ему не нравилось, что девочка разговаривала с ним как с равным и обращалась исключительно на «ты».
— Я не понимаю, о ком ты, — нахмурился Антон. — О Маргарите Львовне?..
