В лицо тут же ударила волна ледяного воздуха: одно из окон открыто для проветривания и, похоже, давно. А в кабинете - никого.
«Куда же он подевался? - недоумевала Зиночка, закрывая окно.
- И планерка закончилась».
- Вы не знаете, где шеф? - обеспокоенно спросила она у охранника.
- Мне не докладывал, - пожал тот плечами, оторвавшись от журнала. - Незадолго до вашего прихода вышел. Одетый.
-Ясно...
Зиночка закрыла дверь и задумалась. Не предупредил, куда поехал, не дал никаких указаний - для середины рабочего дня это более чем странно.
«И планерку пропустил. Вот до чего любовь доводит даже упертых холостяков и циников! Они только на первый взгляд такие
- задубевшие внутри и снаружи, броней покрытые. А колупнешь корку - там все живое: болит, страдает, плачет, - посочувствовала она шефу. - А вдруг он Катю поехал искать?» - солнечным лучиком мелькнула мысль...
...Отвлекаясь на рабочие звонки, Лежнивец наконец добралась до истории болезни заинтересовавшей ее пациентки из гинекологии.
«Очень знакомая фамилия... - еще раз обратила она внимание.
- Прописка не наша. Тем более любопытно, кто такая и почему поступила без согласования. Осмелели вы, Ольга Михайловна, а зря... Итак, пришла сама, беременность малого срока, угроза выкидыша, в настоящий момент проживает на Чкалова... Ну, допустим. Закроем на это глаза. Только здесь одно «но»: больным с улицы дефицитные лекарства не назначают... И где же эта краля работает? Вдруг... Что? «ВСЗ»?! Не может быть!.. - оторопела Валерия
Петровна - И она лежит на сохранении в моей больнице?! Да как посмела! - едва не задохнулась она от возмущения. - Так... Какая палата?.. Сейчас я ей устрою!..»
Лежнивец в сердцах сгребла ключи и бросилась к выходу, но тут же нос к носу столкнулась с влетевшей в кабинет запыхавшейся Огородниковой.
~ Ой, здравствуйте! Вызывали?
Сделав глубокий вдох, Валерия Петровна на секунду замерла, молча развернулась, подошла к столу, взяла в руки историю болезни Проскуриной и швырнула на стол.
- Что это? - рявкнула она, не в силах сдержать гнев. - Я спрашиваю: кто позволил назначать больной дефицитные препараты?! Как вы это объясните? И почему я обязана так долго вас ждать? Что у вас за дисциплина!
Ольга Михайловна не удивилась такому приему. О том, что Лежнивец, мягко говоря, недолюбливала гинекологию, в больнице знали все. Сложно вспомнить, с чего началось противостояние, но с первого дня назначения новый начмед взяла под пристальное внимание именно это отделение. Возможно, в силу того, что сама когда-то была гинекологом, а возможно, потому, что заведующий отделением [увы, бывший) когда-то считался главным претендентом на вакантное место начмеда.
Кому, как не ему, и следовало возглавить лечебную часть? Во-первых, ученая степень; во-вторых, столько лет практики на одном месте, ученики, в число которых когда-то попала и Огородникова. И руководство, и персонал ходатайствовали за него. Портил картину лишь предпенсионный возраст. Тем не менее все были уверены - это не станет помехой.
И вдруг, как снег на голову, назначение никому не известной дамочки. Стоит ли говорить, как все сочувствовали заведующему. Хотя он внешне воспринял это спокойно. Лишь однажды позволил себе высказаться в сердцах: куда, мол, катится медицина, если руководит ею все больше непрофессионалов. И что-то там добавил насчет темной истории с криминальным абортом...
Кто-то, видимо, донес его слова новому начмеду. И властвующая дама невзлюбила не только заведующего, но и все отделение. А через год сделала все, чтобы тому не продлили контракт. В силу пенсионного возраста. Ох и шум тогда поднялся! Сплотившись, коллектив решил отстоять учителя и написал ходатайство, больше похожее на ультиматум, в Минздрав. Редкий случай - никто не испугался возможных санкций. Подписали петицию все до последней санитарки.
Слухи о взбунтовавшихся медиках поползли по министерству, по другим больницам, и, дабы не накалять обстановку в верхах решили пойти навстречу: пенсионеру продлили контракт. Той же ночью он умер - сердце не выдержало...
Воздав усопшему положенные почести, тут же назначили новую заведующую отделением, но опять же не свою - взяли со стороны. Страсти постепенно улеглись, но, как говорят, осадок остался. Как никуда не делась и конфронтация коллектива с начмедом.
К счастью, новая заведующая оказалась человеком принципиальным: на сближение с начальством не шла, могла постоять и за себя, и за подчиненных. Да и профессионалом была отменным, бралась за сложнейшие случаи. При этом установила в коллективе железную дисциплину любимчиков не заводила Поговаривали: у нее в верхах тоже есть рука, однако это уже не имело значения: здесь хотя бы заслуженно человека продвигают.
- ...Извините, я только что из операционной, - объяснила Огородникова. - Могу присесть?
- Меня не волнует! - на прежней ноте продолжила Лежнивец, но вовремя спохватилась. - Бардак, да и только! - выдохнула в сердцах и показала на стул. - Присаживайтесь. Разговор предстоит серьезный. Я хочу знать, как и почему здесь оказалась эта женщина, - подвинула она доктору медкарту. - Это первое. Второе: почему вы назначили ей лимитированные препараты? За какие такие заслуги? И третье... Ладно, с третьим подождем... Внимательно вас слушаю.
Ольга Михайловна присела на стул, глянула на фамилию больной: да, такие лекарства назначаются строго по показаниям и проходят процедуру утверждения. В данном случае все соблюдено: завотделением подписала, замначмеда подписал. Оснований достаточно: поздняя беременность, ранний токсикоз. При поступлении анализы Проскуриной оставляли желать лучшего, о чем даже Катя не знала. Все на грани самопроизвольного аборта. Именно поэтому Огородникова и назначила усиленную терапию. Хотелось подстраховаться, чтобы наверняка. И не зря. Состояние стабилизировалось, к концу недели она планирует выписать пациентку.
То есть с медицинской точки зрения все вполне оправдано. Если, конечно, не брать во внимание, что каждая третья беременная в стране нуждается в подобного рода терапии и подобного рода лекарствах. Но что есть, то есть. И в данном случае, понятное дело, порадели своему человечку.
Ради справедливости надо сказать, врач Огородникова такими вольностями не злоупотребляла. И новая заведующая, считая ее опытным специалистом, никогда не подвергала сомнению ее назначения.
И вдруг из-за этого начмед вызвала на ковер. Непонятно.
- Я слушаю, - ледяным тоном напомнила о себе Лежнивец.
- Объясняю, Валерия Петровна, - тщательно подбирая слова, тактично начала Огородникова. - Здесь уникальный случай. Женщина десять лет лечилась от бесплодия. Ни одной беременности, но при этом не выявлено никаких патологий ни у нее, ни у супруга. ЭКО прошли - не получилось. И вдруг беременность. При этом тяжелейший токсикоз на раннем сроке. Она как зашла ко мне в кабинет, я ее даже не сразу узнала: потеря веса, обезвоживание.
