– Рада познакомиться.
– Я тоже, – вежливо ответила девушка, нежно улыбаясь Каллуму снизу вверх.
На ее месте я бы взбесилась, если бы мой жених передо мной хватал другую женщину за задницу. На ее месте… «Ерунда, Джо, – оборвала себя я. – Полную ерунду ты говоришь. На ее месте ты бы постаралась притвориться, что ничего не видела, чтобы не вызвать ссору и не расстроить его».
Глядя на бывшего бойфренда и его свежую невесту, я поняла, что ничего не изменилось. Пусть эта девушка – невысокая брюнетка, но она, скорее всего, еще одна версия меня. Тот проблеск желания в глазах Каллума, возможно, был данью нашему прекрасному сексу, но и только, потому что… он меня не знал.
Я была ему идеальной парой. Думая о прошлом, не могла припомнить ни одной ссоры между нами. Почему? Потому что я никогда не спорила. Я всегда соглашалась с ним или прикусывала язык. Мне было все равно, что делать, лишь бы это доставляло ему удовольствие. Я могла считаться образцом прирожденной подхалимки.
И когда я наконец перестала исполнять каждую его прихоть, когда я поставила нужды моей семьи выше его капризов, он вышвырнул меня ко всем чертям.
Содрогнувшись, я отпрянула от Каллума, все теплые воспоминания мгновенно испарились. Это ли видел Кэм, глядя на нас с Малкольмом? Неужели с нынешним парнем я веду себя так же? Мы никогда не спорим. Я всегда соглашаюсь… Но ведь это же помогает удержать мужчину, так? Украдкой взглянув сверху вниз на Малкольма, я заметила, что он хмурится. Ведь я хочу, чтобы этот человек в один прекрасный день предложил мне руку и сердце, так? И неважно, будет он делать предложение настоящей мне или нет.
Меня замутило.
Это правда?
Неважно.
…правда?
Я натянуто улыбнулась Каллуму:
– Мне лучше вернуться к компании. Было приятно увидеть тебя после стольких лет, и я рада познакомиться с тобой, Меган.
Я кивнула им и улизнула к своему стулу.
Я поняла, что парочка ушла, когда взгляд Малкольма вернулся ко мне.
– С тобой все в порядке?
– В полном.
– Кто это был?
– Мой бывший парень.
Бекка подавилась смешком:
– Шаловливые ручонки у бывшего.
– Слишком шаловливые, – пробормотал Кэм, и я вздрогнула, когда наши взгляды схлестнулись.
Мне было никак не понять, что происходит в глубине его глаз. Он что, сердится?
– Да уж, – теперь помрачнел и Малкольм. – Он явно плевать хотел, что рядом стоит его невеста.
«А ты? Малкольм, тебе было не плевать?» – Я взглянула на него и чуть не выругалась, увидев, как он смотрит на Кэма. Не на Каллума – на Кэма. Я нахмурилась, совершенно сбитая с толку.
– Ты сердишься?
Все так же пристально и странно глядя на Кэма, Малкольм улыбнулся мне и положил руку на спинку моего стула:
– Сегодня вечером ты будешь в моей постели, милая. Мне не на что сердиться.
Я слабо улыбнулась в ответ, озадаченная и смущенная нехарактерным для него высказыванием, а потом украдкой бросила еще один взгляд на Кэма. Судя по всему, наибольший интерес у него вызывала тарелка с едой, и, раз уж его глаза были от меня скрыты, я смотрела на тело. Стиснутые челюсти, закаменевшие плечи, вилка сжата в кулаке так, что суставы побелели.
Теперь злится Кэм?
Боже, что за игру мы ведем друг с другом?
Глава 10
– Куда ты? – Малкольм обнял меня за талию и не дал выбраться из постели.
Я застыла, растерянная. Я всегда уходила на этом этапе вечера.
– Останься. Останься сегодня со мной.
После явления Каллума обед превратился в совсем уж странное мероприятие. Малкольм был словно сам не свой, его поведение удивительным образом переменилось и стало одновременно высокомерным и собственническим по отношению ко мне, а Бекка с Кэмом скисли. Я обрадовалась, когда Малкольм объявил, что мы уходим, и увез меня к себе. И как только мы вошли в квартиру, он набросился на меня. Его поцелуи были жадными и требовательными, желание – неотложным и пылким.
В итоге мы занялись сексом на диване в гостиной, а не в его кровати – впервые.
И теперь я бы хотела счесть его просьбу волнующей и вдохновляющей, только она таковой не была. Напротив, ясно ощущалось, что это заявление прав на меня, и хотя собраться с мыслями мне сейчас было трудновато, такое предложение не казалось ни приятным, ни заманчивым. Поверить не могу: после стольких месяцев молитв об этом моменте я еще и раздумываю, хочу остаться или нет.
После диванного секса Малкольм перенес меня в спальню, на кровать, и там любил нежно, ласково… Но я, как ни старалась, не могла отключить голову. Мысли носились и крутились, будто в одном проходе супермаркета собралось слишком много тележек – вроде бы все по делу, а двигаться в каком-то осмысленном направлении не получается.
– Я чувствую, ты сегодня где-то витаешь. – Малкольм потянул меня за талию, придвигая поближе. – Я бы предпочел, чтобы ты осталась, но только если тебе самой этого хочется.
Я сделала глубокий вдох, стараясь напомнить себе, что именно к этому и стремилась. Итак, Малкольм думает, что знает меня, а на самом деле – нет. Это хорошо. В любом случае, Коул ночует у Джейми.
Единственное, о чем мне стоило тревожиться, – это мама, но тут можно было только надеяться, что она не сожжет квартиру.
Я расслабилась и прижалась к Малкольму:
– Ладно.
Он крепче обнял меня, ласково поглаживая мою руку:
– Хорошо бы ты рассказала мне, что у тебя случилось.
Я напряглась:
– Ничего.
– Ты все время так говоришь, но я тебе не верю.
Я стала спешно подыскивать какое-нибудь объяснение.
– Просто сейчас все сложно с мамой.
– Ты могла бы позволить мне помочь.
От его доброты я растаяла и подарила нежный поцелуй в шею.
– Ты и так помогаешь. Просто быть с тобой помогает.
Малкольм поцеловал мои волосы:
– Ты не была сегодня со мной ни в первый раз, ни во второй. А всего получается уже три раза.
О господи! Он понял, что я опять не кончила. Если секс со мной так плох, то Малкольм меня бросит?
– Я не критикую. Я тревожусь. – Он отодвинулся и приподнял мне подбородок, чтобы заглянуть в глаза. – Ты мне дорога, Джо. Надеюсь, я тебе тоже.
Я быстро закивала, совершенно искренне:
– Ты мне тоже дорог. У меня просто выдалась трудная пара недель, но обещаю исправиться.
Он мягко поцеловал меня в губы и укрыл нас одеялом:
– Давай начнем с того, чтобы как следует выспаться. Ты слишком много работаешь.
Я прижалась к нему, чувствуя, как его терпение и доброта бальзамом растекаются по моим взвинченным нервам. Я уже уплывала в сон, когда Малкольм тихонько спросил:
– Ты, кажется, хорошо поладила с Кэмом?
Мои глаза сами собой распахнулись от вопроса.
– Да не особенно.
– Хмм. – Его рука скользнула вниз и легла на мое бедро, притягивая наши тела друг к другу. – Есть у меня сомнения насчет него. Мне не нравится, как он на тебя смотрит. И не нравится, что он живет так близко к тебе.
Мое тело тут же попыталось напрячься от подозрения в голосе Малкольма, и потребовались все мои силы, чтобы сохранить расслабленность. Он так странно себя сегодня вел.
– Ты нынче был немного не в себе. Я думала, это из-за Каллума…
– Нет, – фыркнул Малкольм. – С ним ты чувствовала себя неуютно, всякому было видно.
А Кэм, значит, обеспокоил. Чуть высокомерное собственничество Малкольма и заявление прав на меня в гостиной на диване проявились не из-за Каллума. Причиной этому был Кэм. Малкольм заметил, как Кэм смотрел на меня, и это задело его внутреннего альфа-самца. И хотя Каллум открыто хватал меня за задницу, Малкольма это не обеспокоило, потому что я на бывшего не реагировала.
А вот Кэм обеспокоил.
Потому что на него я реагировала.
Я потерлась щекой о плечо Малкольма, пытаясь замедлить пульс усилием воли.
– На меня он тоже как-то нехорошо действует. – Я хотела скрыть влечение к Кэму и придумывала оправдания своей реакции на него. – Честно говоря, на работе мы едва словом перекидываемся.
