Я заметила, что Сунвааль часто переглядывается с голубоволосым Шанваалем. Скорее всего, слишком давно знают друг друга и доверяют исключительно. Они, как мне показалось, без слов понимают друг друга, да и похожи темпераментом и повадками. Только Шан посматривал на меня холодными голубыми, но проницательными глазами, наверняка исподволь оценивая и изучая. Его я опасалась наравне с Дартваалем. Очень уж взгляды у них неоднозначные.
Моя золотоволосая заноза Дартвааль отличается от остальных более стройным телом, словно клинок из первоклассной стали — такой же несгибаемый, сила в котором буквально звенит от напряжения. Как и темперамент, который сквозит во всех его движениях, мимике и взгляде желтовато-карих глаз. Стоило лучам солнца осветить его волосы, как они начинали буквально переливаться чистейшим золотом, а глаза щурились, превращаясь в желтые горящие щелки. Его рога, в отличие от остальных, торчат как у Рейна, при случае надо бы спросить — почему так?! Бросив на нас очередной взгляд, он уже в который раз потер ладонью рог, словно снимая зуд, и танцующей походкой, помахивая из стороны в сторону толстым, золотящимся на солнце хвостом, направился в нашу сторону.
Я забеспокоилась — вот занимался бы там делами, а нам и без него не скучно. Дартваааль подошел ко мне, заставив сделать неуверенный шаг назад и притянуть Хема к себе поближе. Отметив мое движение, недовольно нахмурился, и его хвост начал отбивать раздраженный ритм по бедрам, заставляя меня нервничать еще больше. Так хищники готовятся к атаке.
— Не бойтесь меня, леди Хельвина, я не причиню вам вреда! — убедительно произнес он.
Выпрямившись и задрав подбородок, стараясь чтобы голос не подвел, глухо заявила:
— Посмотрим!
Он хмыкнул, бросил взгляд на что-то позади меня, но я побоялась отводить взгляд. Потом, вновь взглянув на меня, ощерился в ослепительной улыбке. Хм-м-м, интересно — это он меня обаять решил? У демонов клыки тоже не менее внушительные, чем у темных, и когда он улыбнулся, стало заметно, как те выступают наружу. Очень многообещающая улыбка, если ты плохо прожаренный кусок мяса, такими зубами порвут и перетрут как миленького.
Неожиданно бархатистым голосом демон мурлыкнул:
— Пойдемте к костру, леди, наследник. Там теплее и скоро будет гораздо сытнее, чем здесь…
Протянул руку и взял меня под локоть. Я ощутила жесткую хватку, заставившую непроизвольно напрячься и заупрямиться. Медленно, осторожно высвободила руку из его хватки, вымученно улыбнулась, сглаживая ситуацию, и промямлила:
— Спасибо, Дартвааль, мы с Хемом сейчас присоединимся к вам, — а потом, вспомнив, о чем хотела спросить, поторопилась задать вопрос. — Позвольте уточнить кое-что. Если я не ошибаюсь, обращение аро у демонов принято к высшей знати приближенных к королевской крови, да? А эро — к остальным аристократам?
Дартвааль молча кивнул, а я вновь поинтересовалась:
— А как мне к вам всем обращаться? А то мне кажется, будет не вежливо с моей стороны обращаться исключительно по имени, это может повлечь нежелательные сплетни или непонимание…
Блондин насмешливо хмыкнул, перетек ко мне поближе и вновь вкрадчиво мурлыкнул:
— Мы — личная охрана наследника, и все происходим из высших аристократических родов, значит — эро. Хемвааль и Рейнвааль имеют право именоваться аро. — Не успела порадоваться, что неплохо усвоила правила обращения у разных народов, как последовал странный вопрос: — А что для вас, леди Хельвина, это что-то меняет?
— Я не поняла вас, эро Дартвааль? Что именно это должно менять?
Он еще ближе скользнул ко мне и хрипловато ответил:
— Отношение! Между нами?
Сделала шажок назад, попытавшись уйти хоть на минимальное расстояние.
— А что, между нами имеются какие-то отношения?
И стоило это пролепетать, как золотоволосый демон опять проявил бешеный темперамент: потемнел лицом, а желваки, напротив, побелели от напряжения, с которым он сжимал челюсти. Но, по-видимому, контролировать свой вспыльчивый нрав тоже умеет, потому что неожиданно спокойным голосом ответил:
— Все может быть, пчелка!
Кивнул и, резко развернувшись, направился к костру. А я с диким облегчением смогла перевести дух. Правда, через мгновение чуть не подпрыгнула, стоило над моим ухом прошелестеть голосу Ранвааля:
— Занятно! Его боишься, всех остальных тоже боишься, а меня — нет. Я так безобиден с виду?
Не нашлась, что ответить. Действительно, сама не знаю почему, но в его присутствии почти спокойна. И даже позволила себе проявить некоторое ехидство:
— Ну что вы, аро Рейнвааль, — жуткий даже!
Брови с фиолетовым отливом взметнулись вверх, а затем этот «безобидный с виду» с мрачной усмешкой поинтересовался:
— Мне любопытно, почему его боишься больше остальных?
Я бросила осторожный взгляд в сторону демонов, которые возились возле котла, кипящего над костром, а потом тихо ответила:
— Он так разозлился, когда вы принесли меня с Хемом. Рычал на меня, а потом вообще кинулся на вас и пытался забодать…
Дальше я пожаловаться не успела, Рейн захохотал.
— Забодать?! — произнес он и снова засмеялся, привлекая к нам внимание остальных. — Не переживай, девочка, к боданию и недовольству твоим присутствием это не имело никакого отношения! Это… чисто мужское… развлечение.
Я заметила, что спутники Рейна не сводят с него изумленных взглядов. Зато Хем, видимо, не вслушиваясь и не понимая, о чем речь, тоже расплылся в обаятельной улыбке. Э-э-эх, будущая гроза женских сердец растет!
Рейн успокоился, покачав головой, а я, воспользовавшись его хорошим настроением, проворчала:
— Хорошенькое развлечение! Загнали леди на дерево… А что такое сейла?
Улыбка с лица Рейнвааля сразу стерлась, будто и не было вовсе. Помолчав, он ответил чуть резче, чем обычно:
— Это женщина такая — непредсказуемая темная лошадка, от которой можно ожидать чего угодно, но только не хорошего!
«Это меня опять обозвали?» — обиженно подумала я, а вслух полюбопытствовала:
— А как это относится ко мне? Почему вы решили, что я сейла?
Рейнвааль потрепал Хема, который переводил взгляд с меня на демона, по голове и, развернув за плечо, направил к костру.
— Не думай об этом! — ответил уже мне, так же подхватил под локоть и проводил к костру.
— Но… — попыталась добраться до сути.
— Я все сказал! — резко ответил Рейн, заставив меня замолчать и насупиться.
В молчании мы съели приготовленную на скорую руку из сушеного мяса и крупы похлебку, но от того не менее вкусную — хвала демонам. Затем, попив воды из бурдюков, прикрепленных к седлам лошваров, снова тронулись в путь.
Опять в седло с Хемом я садилась с трепетом: все же ехать в надежных объятиях Рейна было гораздо комфортнее и не так страшно. И вновь монотонное покачивание словно на волнах и порядком надоевшее созерцание мужских спин или окружающих деревьев и кустов. Иногда везло спугнуть какую-нибудь пичужку, и шум крыльев вырывал меня из тягостных раздумий о будущем и, вообще, дальнейших действиях.
Перебирая в уме немногочисленные варианты, все больше убеждалась, что выход один: предупредить деда о том, что жива, а затем продолжить путь с Хемом к его отцу. Хотя бы для того, чтобы убедиться, что моему приемному ребенку с родным отцом будет лучше, чем со мной. Ну, или помочь Хему привыкнуть к своему новому дому и другим условиям.
— Мам, а давай поиграем как тогда, в карете?! — неожиданно предложил Хем, до этого усердно теребивший гриву Терна.
— Давай! — тут же согласилась, а то скучно до зевоты, и вынесла условия игры. — На этот раз пройдемся по растениям.
Обняв Хема и положив подбородок ему макушку, с удовольствием играла с мальчиком, чувствуя, как он все больше раскрывается, выходит из своей ракушки и вновь просыпаются его скудные эмоции.
Наша незамысловатая игра в той или иной степени привлекла внимание всего отряда. Дартвааль начал активно подсказывать Хему, когда у того возникали затруднения, Кервааль посмеивался, Рейн глядел задумчиво, прищурив лиловые глаза. И даже Терн все чаще поворачивал морду и смотрел своими черными блестящими глазами странно и загадочно. Любопытное все же животное.
