— Боже, какой ужас, — хмыкнул молодой человек, поняв, что ничего ужасного не случилось. — Кто посмел?
— Кто? Как кто? Денни, это же твоя Маша сидит и изменяет!
— Чип? Изменяет мне? — засмеялся ее кузен звонко на пол-улицы и даже по колену себя хлопнул. — Инга, ты что? Мой Чип сейчас сидит дома.
— Вы оба считаете, что сидите по домам, — насупилась та. — Сам-то где был? Выглядишь пожеванным.
— В клубах.
— Всю ночь?
— Еще и весь прошедший день.
— Не спал?
— Нет.
— Ну ты и дурак, Дэн. Так… по боку это. Что ты будешь делать с Марией своей? — уперла руки в боки принципиальная девушка.
— Ничего. А она нашла кого-то себе? Какая Чип прыткая, — Дэну не верилось, что Мария действительно «изменяет» ему. Заявление сестрицы его только развеселило.
— Нашла! Это ее одногруппник. Я его узнала, — отозвалась Инга важно. — Иди и разбирайся с ними. Борись за свое счастье!
— Борюсь. Надо же, Чащин активизировался, — потер подбородок парень. — А, пусть дети развлекаются. Слушай, меня люди в тачке ждут, мне пора.
— Она твоя девушка! — воскликнула Инга.
— У нас свободные отношения, — зевнул ее троюродный брат. — Ладно, я пошел.
— Ты куда? — разочарованно возопила Инга. И даже флегматичный Иван вопросительно уставился на друга.
— Пусть Маша развлекается, — устало отозвался тот. — Я думаю, она просто встретилась со своим другом. Не делай из ничего трагедию. — Он мягко улыбнулся сестре, не зная, то ли сердиться на нее за то, что она оторвала его от дела и заставила волноваться из-за какой-то чуши, то ли благодарить как раз за то, что оторвала. — Все хорошо.
— Никакой он ей не друг. Маша твоя для него разрядилась, как на парад!! Ты бы ее видел! Платьице — во, — махнула ребром ладони Инга, обрисовывая в воздухе предполагаемую длину платья Бурундуковой.
— Чип в платье? — расхохотался еще громче Дэн. — Невероятно!
— Не веришь? Вот, смотри, фото, — показала длинноволосая ему не слишком качественное, слегка размазанное фото с изображением Маши и Димки, наклонившегося к ней и закрывающего ее лицо.
— Что это? — вгляделся в экран мобильника парень. — Это вообще кто?
— В голубом — твоя великолепная Машенька. Не признал? Иди, посмотри, она как раз так и одета — в коротенькое платье. А это ее друг. И они целуются! — обличающее произнесла Инга.
Вообще-то Смерч хотел сказать, что может быть, они вовсе и не целуются, может, Дима просто наклонился к Маше, но неожиданно ему на плечо положило когтистую лапу еще оно из его личных чудовищ — Ревность. Безумная полупрозрачная женщина с сумасшедшими взором алых белков без зрачков, худыми ладонями с невероятно длинными когтями, острыми белоснежными клыками и темно-бордовыми губами, светящимися на миловидном бледном лице, слегка коснулась губ Смерча. Поцелуй Ревности — что может быть хуже для человека, который влюбляется по-настоящему?
— Где они сидят? — Спросил он тихо, все никак не желая признавать, что девушка в платье цвета чистого летнего неба — его Бурундучок.
— В кафе, где еще. В «голубой» зоне. Я покажу, Дэн, — засуетилась его троюродная сестра и поежилась: с реки подуло ветром и ногам сразу стало холодно.
— Хорошо. Подожди, — вдруг сообразил парень, что около кафе находится его небольшой компромат — Ника. Он открыл дверь автомобиля, в котором без него царило молчание, улыбнулся Нике и попросил сидевшего там парня вылезти наружу.
— Все в порядке? Помощь нужна? — спросил Ник тут же, оказавшись рядом со Смерчинским.
— Все в порядке, это личное. Сейчас… разберусь. Ник, будь другом, уведи куда-нибудь эту девушку, — попросил самым серьезным тоном Смерч. — Похоже, у меня намечается встреча с моей милой Марией, присутствие Ники будет немного лишним. А мне нужно доставить ее домой, потому что в «Венеру» ее увез я.
Никита, секунду поколебавшись, кивнул. Он не любил быть должником. А то, что Дэн самовольно взвалил на себя ответственность по поводу светловолосой Ники, ему даже пришлось по душе.
— Я отгоню тачку на противоположный конец улицы, мы посидим там. Я присмотрю, чтобы она не помешала тебе, — кивнул Кларский Денису.
— Спасибо, брат, — хлопнул его по спине тот. — Выручаешь!
И, вручив ему ключи от автомобиля, брюнет скрылся в дверях кафе, последовав за молчаливым Иваном и торжествующей Ингой.
Ник только головой покачал. Дэн умел заставить работать на себя всех окружающих, и делал это с непринужденной легкостью и даже шармом — он признавал это, хотя Кларскому и не нравилось, когда им манипулируют.
Он сел на переднее сидение и завел машину. Дэн водил очень плавно, Никита, напротив, резковато.
— А Дэн где? — с беспокойством спросила у него Ника. — Мы куда едем-то?
— Отгоню машину подальше. Он сейчас решит свои проблемы и вернется, — отозвался Никита сухо. Ника ему не то, чтобы не нравилась, но он оставался к ней совершенно равнодушен. Ему вообще редко нравились девушки, но если это все же случалось, тогда он испытывал сильные чувства. Девушка с похожим именем, перелезающая прямо на ходу на переднее сидение и задевшая его пару раз то локтем, то боком, совершенно не цепляла его, скорее несколько нервировала.
Они сидели в автомобиле в совершенном молчании, играла только музыка по радио — минут десять или пятнадцать. Потом Нике надоело это однообразное ожидание. Обычно она была веселой и жизнерадостной, но из-за последних событий стала озлобленной на полмира.
— Включи что-нибудь приличное, — сказала она слегка раздраженным тоном.
— Что? — повернулся к ней парень.
— Что угодно, эта долбежка надоела еще в клубе, — отозвалась Ника.
Никита ткнул в кнопку на панели управления, и в салоне заиграл шансон: печальная песня о тяжелой воровской доле в местах не столь отдаленных.
— Это тоже выключи, — поморщилась девушка тут же. — Эй, парень переключи, слышишь?
— Слышу.
— Я хочу другую музыку. Найди что-нибудь стоящее по радио. Нет, лучше включи диск какой-нибудь?
— Я тебе не прислуга, — огрызнулся Ник, вообще не обращающий внимания на музыку и думающий о чем-то своем. Светловолосая шумно выдохнула и состроила скорбную мину, показывая всем своим видом, что она думает о парне, сидящем сейчас за рулем.
— А я тебя и не называю прислугой. Переключи, пожалуйста, этот тюремно-воровской бред, — твердо сказала она, думая о том, какой же Дэн по сравнению с Ником милый. Пожалуй, ее тон был грубоват, а «пожалуйста» звучало вовсе не вежливо, а насмешливо.
— Тебе надо, ты и переключай, — даже не пошевелился Ник. В отсутствие Дэна он стал еще более холодным и равнодушным, не считая нужным вести себя вежливо при девушке «легкого поведения». А именно такое мнение сложилось у него о спутнице. К тому же она не являлась его одногруппницей или хорошей знакомой, чтобы он вел себя прилично и тактично. Всего лишь была одной из тех, с кем Смерч развлекался этой ночью. Той, кого в народе называли «шалавами».
— Так радио около тебя находится, — Нике же парень казался не только черствым, но и донельзя скучным и высокомерным типом.
— Не мои проблемы.
Ника попробовала перегнуться через недовольного чем-то Ника, только он отстранил ее от себя, сказав:
— Без объятий. Сиди спокойно.
Ника одарила его нелестным взглядом и только фыркнула.
— Ну ты и козел, парень. Я пойду, наверное, к Дэну.
— Сиди, — холодно отвечал ей Ник.
— В смысле — сиди? — тоже придав голосу необходимого льда, спросила Ника. — Мне надоело с тобой сидеть, умник.
Девушка попробовала открыть дверь, но Ник, который прекрасно ориентировался в управлении этой большой машины, заблокировал тут же все двери. Было бы очень интересно посмотреть, как Маша и эта стервочка будут ругаться из-за Смерчинского, если вторая прибежит в кафе, но обещание он нарушать не собирался.
— Дверь мне окрой! — не на шутку рассердилась Ника.
— Нет. Сиди, жди.
— Ты это своей собаке говори, урод, — начала в открытую хамить Ника. Она редко хамила, но этот парень ей очень и очень не нравился.
