— Размечталась.
— А на тебе комар сидит. Он пьет твою укропскую кровушку. Волшебный комар.
— Ника, дай мне свои руки. — Чувствуя, как ненавидит эту девицу все больше и больше, произнес Кларский. Он решил пойти на хитрость.
— За-а-а-че-е-ем?
— Затем. Я кое-что хочу тебе сделать. Ну же, обними меня? Ты ведь хотела этого? Обними. — Кажется, девушка впервые слышала такой ласковый тон из уст этого человека. И она, поверив этому тону, доверчиво потянулась к парню, закрыв блестящие от ярких новых эмоций глаза.
— Умница.
Парню пришлось пойти на уловку. Отвлекать Нику он стал ни чем иным, как довольно долгим поцелуем, который из простого прикосновения его губ к ее щеке перерос в продолжительный и, как ни странно, довольно страстный. Во время него она прекратила сопротивляться, стала беззащитной и слабой, и Никита, все же поймав ее непослушные руки, кое-как смог перетянуть ей запястья ремнем.
Напоследок он мстительно слегка прикусил ей губу, небрежно провел по растрепанным светлым волосам рукой и рассмеялся, увидев ее большие жалобные глаза и, довольный собой, поехал дальше.
— Эй, ты меня обманул, — ныла всю оставшуюся дорогу девушка. — Мальчик, эй, мальчик! Поцелуй меня еще раз, а?
— Перетопчешься.
— Зачем ты завязал мне эти… как их, руки?
— Чтобы ты сидела спокойно, дура.
— Дядя Укроп, ты…. Того… целуешься плохо. Дэн лучше, и мой бывший тоже лучше. — Засмеялась Карлова по-детски громко. — М-м-м, у тебя такие губы жесткие. А-а-а, там огни горят, смотри!!
— Чертова кукла. Закрой пасть. — Повернул по направлению к собственному дому Никита. Сначала он хотел заехать к ней в квартиру и оставить там, но подумав, решил, что она обязательно что-нибудь сделает если не с квартирой, так с собой, и тогда у него больше не будет подружки, покрывающей Ольгу. Поэтому, скрепя сердце, повез к себе.
— Ой, смотри, стая изумрудных бабочек, — вдруг уставилась вперед Ника.
— Где?
— Они сидят у тебя на стекле. Много. Серебряного цвет. Искрятся.
— Просто прелестно. Передавай им привет от меня.
«Глюки начались. Скоро успокоится», — довольно подумал про себя Никита. «Карри» славился тем, что от него частенько ловили какие-нибудь клевые галлюцинации.
— Так они серебряные или изумрудные? — вежливо поинтересовался водитель.
— Золотые. Теперь золотые. — Зрачки девушки метались из стороны в сторону, словно она наблюдала за чьим-то полетом.
— Отлично, это просто… Nзапрещено цензуройN, — отреагировал парень.
Золотистые бабочки сопровождали Нику еще долго — она играла с ними, пробовала поймать, без устали танцевала для них и даже разговаривала и пела им. Еще, кажется, она видела пролетевших в небе полупрозрачного молодого человека, похожего на Дэнчика, обнимающего красивую особу с искрящимися крыльями. В воздухе сразу же запахло клубникой.
Но бабочки все равно были круче. Они были повсюду.
Так Карлова веселилась еще полночи — уже в квартире Никиты. Он мрачно восседал на полу, скрестив ноги и тупо пялясь в телек, а она летала по полупустым комнатам и ловила кайф от общения с собственными галлюцинациями. Пока уставший парень не видел, умудрилась на холодильнике нарисовать ему маркером милую парочку: девушку и парня, державшихся за руки, и нетвердыми пальцами подрисовала между ними большое сердце с усевшимся на него купидоном-хитрюгой. А потом вновь сбежала в гостиную, где, чувствуя, как учащенно бьется ее сердце, а в теле начинают появляться какие-то странные иголочки, по которым пропускают слабый электрический ток, уселась около парня и принялась усердно, покачиваясь из стороны в сторону, знакомить с каждой бабочкой.
После знакомства уснувшего и даже во сне нахмуренного Ника с тридцать шестым прекрасным золотым насекомым, светловолосая почти пришла в себя. Постепенно ее тело все больше деревенело, хорошие мысли и ультра-позитив уходили, бабочки одна за другой растворились. Медленными толчками пришло осознание кошмара, в котором она оказалась.
Следующие 3 или 4 часа Нике было откровенно плохо: девушка побледнела, ее слегка трясло и тошнило. Она продолжала нетрезво воспринимать реальность, а дыхание и сердцебиение ее стали еще более частыми. К тому же она стала плакать: невероятная воздушная эйфория проходили, и Ника возвращалась назад, в жесткую реальность, где не было места волшебным золотым бабочкам.
Поняв это, она зарыдала во весь голос, заставив Никиту проснуться.
— Опять ты… Отменная реакция, — покачал он головой, увидев к девушку беспомощной, разбитой и усталой. Успокаивать идиотку, проглотившую коктейль, он не собирался, и просто-напросто ушел в другую комнату. Правда через час, когда за окном было уже светло, и на полу играли первые солнечные лучики, все же вернулся. Парень так и не уснул вновь, просто провалявшись на жестком диване в комнате, и слушая приглушенные всхлипы Ники. А вернулся потому, что его гостья за стеной подозрительно замолчала, заставив его занервничать — мало ли что она решила вытворить еще? Или вдруг ей там плохо сало? Загнется еще в его квартире…
Не загнулась.
— Ну? — встав в дверном проеме, спросил Никита.
— Мне плохо. — Прошептала девушка, отнимая заплаканное лицо от рук и не глядя на парня.
— Физически? От «Карри» нет плохого отходняка, как от спидов или винта. Хотя, кому как, — философски заметил Никита.
— Душевно, — едва слышно прошептала Ника, почти пришедшая в себя. Все ее лицо было мокрым от слез, и шея тоже, и ладони. Ее продолжало трясти.
— Немудрено. Уровень серотонина уменьшился. — Со знанием дела произнес Никита и сел напротив девушки — тоже на пол. Сонный, помятый, в одних джинсах, но отчего-то уже не злой, а просто уставший.
— Иди спать. — Внимательно посмотрел он на Нику. — Хочешь ведь?
— Хочу, я не могу уснуть, — не поднимала на него глаз та. — Это… это ведь из-за коктейля случилось, который я выпила?
— Да. Ты молодец, тащишь в рот, что попало.
— А что… что за состав у этого коктейля? — испуганно произнесла девушка.
— Я не химик, я не знаю. Считай, что ты выпила жидкое экстази, разбавленное еще кое-чем. — Не стал вдаваться в подробности хозяин квартиры. Он понял следующий вопрос гостьи и добавил:
— Не бойся, не будет у тебя с первого раза зависимости, идиотка. И прекрати рыдать. Но запомни, пока ты считаешься моей девчонкой, ты не употребляешь ничего такого. — Голос Ника стал жестким. — Алкоголь, трава, любые виды наркотиков — все под запретом. Поняла меня, кукла?
— Поняла. Я не хотела, правда. — Подняла на него покрасневшие глаза девушка. — Я не думала, что выйдет так! Прости…
— Что ты сказала? — поднес ладонь к уху Кларский.
— Прости меня.
Он ничего не ответил, и пару минут они сидели молча. Потом молодому человеку надоело изучать Нику, и он, рывком встав, распахнул балконную дверь, позволив еще прохладному утреннему ветерку ворваться в комнату.
— Я, правда, не могу заснуть, — сквозь все еще катящиеся слезы произнесла светловолосая девушка.
— Я знаю. Это нормально. Иди за мной. — Никита вдруг стал почти добрым — таким, каким его знали в университете. Та же Маша Бурундукова, к примеру.
Они прошли на кухню: здесь, в отличие от всего остального дома, наблюдалось довольно много мебели, и она опять же явно была дорогой и новой: огромный двухстворчатый холодильник, самые современные микроволновая печь и посудомоечная машина, элегантный и в то же время простой сине-белый кухонный гарнитур с барной стойкой, небольшой круглый столик под стать гарнитуру и два стула с высокими спинками. К тому же здесь было очень уютно и чисто. То ли хозяин квартиры появлялся в этих комнатах очень редко, то и просто умел следить за чистотой и порядком.
«Уютно», — с удивлением подумала девушка сквозь неприятное головокружение.
— Садись. — Сказал Ник, а его взгляд упал на разрисованный холодильник. Он уставился на влюбленных девушку и парня, взирающих на него с дверок самого главного кухонного предмета мебели в любом доме, и задумчиво потер шею.
