К чему я сейчас об этом столько думал? А к тому, что чем более я все крутил в голове и взвешивал, тем больше понимал, что мне реально нужна помощь Калиненко. И того самого Казака. А Виталий отказать не должен даже сейчас, я им никогда не отказывал. Да и Калиненко я уважал больше Мартыненко, не было в нем подлости, столь характерной для последнего. И уж у кого-кого, а у Калиненко и его людей точно должен иметься компромат на злейшего врага. Вот я просто на сто процентов был уверен, что они рыли под него все эти годы. И если мы с Колей найдем что-то, указывающее на Мартыненко в убийстве Сидоренко, объединимся с Калиненко, и свяжемся с теми самыми людьми, которые проявляли недовольство поведением поставленного здесь смотрящего…
Это был неплохой план. Очень реальный по итогу, если опустить тот момент, что строился он целиком и полностью на допущениях и догадках. Но, по крайней мере, я выработал направление, в котором теперь имело смысл действовать.
Об этом и поговорил в первую очередь с Колей, когда друг приехал вечером. И он воодушевился этим планом не меньше. Пообещал связаться и достать Казака.
Виталий нас не подвел. И они заметили, что ситуация стала уж очень неоднозначной, все обострилось, а значит, и у них появились шансы. Да и за ситуацией убийства Сидоренко-старшего - наблюдали.
- Есть вариант, - Казак сидел напротив меня в замызганной кухне и дымил сигаретой.
Электричества здесь чудным образом не появилось, но Николай привез керосиновую лампу. Сумрачно, темно. Да еще и дым сигаретный. В эти дни, меня, как никогда, тянуло махнуть рукой на все и самому сделать затяжку. Правду говорят, не бывает бывших курильщиков, просто повод нужен. Держался только ради Бабочки.
- Нам это все на руку, сам понимаешь.
Казак передернул плечами, поднялся и принялся мерить шагами кухню. Хотя, не было тут где особо ходить. Остановился у “буржуйки”. Снова дым выдохнул.
- Намутил Мартын, не может теперь концы с концами свести. Сам себя переиграл, по ходу. У него с Сидоренко громкий скандал был. Об этом знали многие. А контакты свои в СБУ он давно растерял. Карпенко, друг его школьный, недавно ушел. Официально: на пенсию по выслуге. А по правде… - Казак ухмыльнулся. - Погорел он. И хорошо так погорел. По-крупному. Еле отмазался, чтоб отпустили. Они с Мартыном, по ходу, на двоих наворовались так, что концы в воду замутить не смогли. Так сейчас мутят. Но тебя прилепить сложно. Все, кто в курсе, сомневаются. А менты без Карпенко не так и готовы брать все “на блюдечке”, хоть он и пытается надавить на старые контакты. Ситуация сейчас такая, знаешь, что оно никому не понятно, что лучше? За старых держаться или к новым лезть? Да и выслужиться перед столичным начальством всегда хочется больше. А вот оказаться связанным с опальным полковником особо никто не горит. Короче, есть шанс.
Казак повернулся и глянул на меня, прикуривая новую сигарету от первой. Бросил окурок в буржуйку.
- Ты нам никогда не отказывал, и мы тебе поможем. Мне Николай когда позвонил только, я поднял кое-какие контакты. Есть человек, на себя все взял. Надо было ему. Комбат нашел по своим каналам. Уже явился с повинной к нашим доблестным хранителям порядка. Расписал красками, как Сидоренко убивал. Даже пушку предъявил. Аргумент.
Казак ухмыльнулся сильнее, видно и в таком тусклом свете заметив, что сумел, удивил меня. Не тем, что нашли готового отсидеть. Кто-кто, а я знал, как это делается на своем опыте. А вот оружие преступления предъявить… Тут Казак прав, против такой улики, мой автомобиль, всего лишь припаркованный рядом, и “рядом не стоит”, если скаламбурить. Особенно, если человек этот рассказал ментам подробности места убийства, которые я через Николая передал.
- Да, мне Николай когда сообщил все, в голову пришла пара мыслей. Все сейчас бурлит. И найти того, кого нужно - легко можно, если знать, где искать. И уговорить помочь - не сложно, если дать гарантии, которых наниматель не подумал предоставить. Так что, это мы с тебя сняли. Можешь вылазить из этой норы. Из розыска ты убран. Мы не забываем тех, кто нам помогал. Но… - Казак задумчиво уставился в огонь, забыв о тлеющей в пальцах сигарете. - Остался Мартын, который явно тебе этого не спустит. Так что ты теперь - не меньше нас заинтересован в том, чтобы его подвинуть. Иначе - не видать спокойно жизни.
Я это понимал прекрасно. И хоть ощутил облегчение, пусть частично отпустило внутри - не расслабился. Вернуться я еще не мог, прав Казак. Мартыненко теперь меня в покое не оставит. И дураку ясно же, что я просек его комбинацию и теперь представляю для него опасность. Да и когда появился “виновный” - только идиот не поймет, что я с кем-то объединился. А против Мартыненко не так и много людей готовы выступить. Пальцев одной руки хватит. Так что теперь и мне, и Казаку с Комбатом следовало поторопиться, чтобы выиграть.
- И какие варианты? - так и не сдвинувшись с места за все время речи Казака, я вскинул голову и глянул на него с вопросом.
- Варианты… - Казак снова затянулся. - И снова - есть один вариант. Мы тут кое-что прощупали, и это нам немало стоило, как понимаешь, - Виталий хмыкнул. Я не перебивал. - Мартын ждет один груз, который завтра зайдет в порт Одессы и пройдет там через таможню. Мы уже это перетерли с кем надо, по своим связям и поручительствам, чтоб партия товара “пропала”. Твоя же часть - оформить это через свою фирму на нас так, чтоб “и комар носа не подточил”. Мартын деньги с этой партии наверх передать должен. Ему ее под личные гарантии доверили. И когда он ее потеряет - это вполне может стать последней каплей. Да и мы подключим наших людей. Благо, уже есть кого. В общем, это уже наши проблемы будут. Тебя я сам в аэропорт после этого проведу, - Казак ухмыльнулся. - Только назад уже дороги не будет, Серый. Ну и дела тут надо будет оставить. Сам понимаешь…
- Вам?
Мне не было жалко. Не этих дел. Тут главное, чтоб их затея выгорела. А я фирму на них перепишу без проблем. Сам все закрывать собирался. Да и за такую помощь - грех не отплатить по-честному.
- Против? - Казак снова заломил бровь.
Я покачал головой.
- Меня все устаивает.
- Вот и решили, - он довольно ухмыльнулся. - Собирай свои пожитки, и поехали с адвокатами разбираться.
Я хмыкнул: собирать мне было нечего. Все мое, на мне же и умещалось. Так что затушили буржуйку, подперли дверь. Николай, который весь наш разговор просидел в машине, не желая погружаться в это больше необходимого, повесил тот же замок, что висел на двери до нашего появления. И поехали.
Скажу честно, было стремно проезжать первые посты у города. Как когда-то в молодости, когда только освободился, все оглядывался на охрану, отходя от зоны. Вроде и знал, что свое отсидел, да и взял чужое на себя. А все подспудно казалось, что не выпустят, вернут сейчас назад, за решетку. Так и сейчас. Вроде и верил Казаку, что снят из розыска, а все равно расслабиться не мог. Но, ясное дело, не показывал. Да и впереди маячила реальная перспектива добраться до Бабочки. Это стимулировало жестче любого энергетика. Как и шанс спрыгнуть, уйти из этого мира “малой кровью” можно сказать. Ирония, однако. Помнится, в молодости так рвался сюда, не было здравой критики, считал себя вправе деньги грести и не размениваться, не плестись в очереди за земными благами, сам хотел все брать, и видел такую возможность в этой стороне жизни. А теперь не знал как вылезти, как выгрести из этого болота. Уже и отдать готов был все, а мутная жижа только булькала и затягивала глубже. Но я не собирался сдаваться.
Света
Катя осталась у меня в тот день. И не просто осталась, даже Костю вызвала, наверное, побоявшись, что одна может не справиться. Не знаю, может ее напугал мой рассказ о сфере “бизнеса” Сергея, может, просто вызвал потрясение. Но она решила, что подкрепление нам не помешает.
Костя приехал без вопросов. И так же спокойно, в общем-то, отреагировал на новости о моем семейном положении и “бизнесе” Сергея.
