— Вот Безмирье! — Я дернулась, разжимая ладони, но они уже окрасились в красный цвет, второй раз за сегодняшний вечер.
— Каська! — переполошилась подруга, метнулась ко мне и начала быстро снимать с окровавленных рук осколки. — Как же так получилось-то!
— Я, наверное, слишком сильно сжала, а чашка и так треснутая давно, — пробормотала я, морщась от боли и вспоминая изящно изгибающуюся нить трещины, за которую я так любила эту посудину. И всегда пила у Рины только из нее. Что ж, стоило ждать, что когда-нибудь это произойдет. Жаль, что именно сегодня. От осколков недолеченный порез, конечно, снова начал кровоточить.
— Еще и чаинки забились в рану, — расстроенно проговорила девушка, взяла платок и замотала обе руки. — Идем в спальню, промоем, и я залечу.
Чаинки вымывались неохотно, но в конце концов и следа от ранки не осталось. В итоге у нас полностью здоровые руки, залитое чаем платье, разбитая кружка и очередной окровавленный платок. Подругу я ни в чем не подозревала, за эти годы она уже десятки раз могла при желании воспользоваться моей кровью. Хотя я и Рине предложила простирать испорченный платок, но тоже получила лишь небрежный взмах рукой: «Сама разберусь». Подруга очень переживала, что я из-за нее поранилась, теперь уже был мой черед отмахиваться. Что меня действительно радовало, так это завершение наших посиделок.
А следующее утро началось с очередных плохих новостей, принесенных очередным вестником от Рика. Скоро его письма станут для меня плохой приметой.
«Еще один труп к ритуалу. Похоже, картина повторяется».
Итак, новое убийство. А сколько дней прошло с предыдущего? Я задумалась, пытаясь правильно посчитать. Всего одиннадцать? А кажется, целая жизнь, столько всего произошло.
Снова одиннадцать. Рик прав: схема повторяется, лишь слегка изменившись. Интересно, с чего бы это? Почему теперь убийства происходят только в ключевых точках? Добавился фактор, позволяющий усилить действие ритуала? Или усиление теперь и не требуется? Может, открытие первой части библиотеки запустило какой-то механизм, и теперь требуется всего лишь небольшой толчок, чтобы распахнулась следующая дверь?
Ладно, эти вопросы важны, но важнее всего вычислить конечную точку. Пока не произойдет еще одно убийство, достроить звезду не получится. Значит, есть еще одиннадцать дней, чтобы выманить заговорщика чудесами в больнице. Да, делать я теперь ничего не могу, мне остается осторожное наблюдение за окружающими.
Стук в дверь отвлек меня от размышлений. И этот грохот мне теперь ни с чем не спутать.
— Не поняла, а где мрачное лицо и добрый посыл пойти лесом в это чудесное утро? — удивленно взглянула на меня девушка, стоило мне открыть.
— Я уже давно проснулась, так что можешь быть спокойна, — заметила ей в ответ, закрывая дверь на ключ. — Ну что, посылать тебя лесом или сама дойдешь?
— Сама как-нибудь, — пробормотала она. — Но ты мне все удовольствие обломала. Я, может, исключительно ради твоей недовольной физиономии так рано встала.
— Значит, придется работать без удовольствия, — заключила я, и мы направились в лес.
В этот раз тренировка прошла исключительно в повторении изученного ранее и доведения до автоматизма всех движений. В том числе и движений по извлечению ножей. К счастью, обошлось без травм. Многочисленные синяки считать не будем.
А остатки выходного дня прошли в уроках, домашних заботах и каком-то удивительном спокойствии. Когда разум не отягощен излишними эмоциями, жить однозначно легче и проще.
Про то, что анатомия в понедельник первой парой не к добру, я уже говорила. И дело даже не в трупах. Предмет ведет наш куратор, а значит, плохие новости начнутся сразу с утра. Если куратор просит группу задержаться на пару минут после занятия, жди беды. А если при этом добавляет, что у нее важное объявление, жди большой беды. И как жаль, что предчувствие не обмануло. Дополнительные занятия. К нам на три недели прибыла какая-то шишка из управления или даже из самого императорского дворца, чтобы прочесть курс лекций.
Просто прелесть, у нас же так много свободного времени, все прямо не знают, чем себя занять. Я уже начинаю соглашаться с Вегеросс, что все это просто нещадная эксплуатация бесплатного труда. Еще неизвестно, во что выльются эти лекции, может, мы будем реальные преступления анализировать и раскрывать вместо следователей. Не то чтобы я была сильно против, но не в свое законное свободное время.
Уже знакомая аудитория. И снова, кстати, забита доверху. Ну что ж, радует, что не только криминалистов мучить будут, но и боевиков и следователей. Махнув рукой Рине, которая опять устроилась на первых рядах, я поспешила к любимому месту на верхотуре просторного зала. И на этот раз оно оказалось не столь уединенным.
— Лицо попроще сделай, Серас, а то ты сейчас кого-нибудь взглядом вскроешь и сама проведешь занятие, так сказать, — вместо приветствия упрекнула меня Флора, освобождая мне край скамьи.
— И тебе вечер добрый, — решила проявить вежливость я.
— А я подумала, тебе приберегут место поближе, с твоим-то зрением, — кивнула она в сторону подруги, болтающей с кем-то из соседей внизу.
— Не приберегли, — спокойно ответила я. — Да я бы туда и не села. Там дышать нечем.
— А как же зрение? — скептически прищурилась Флора.
— Вегеросс, я уже третий год с этим зрением живу, поверь, уже привыкла. Да, с метанием ножей есть проблемы, но с учебой, как ты могла заметить, никаких трудностей.
— Спокойней, я тоже не в восторге от того, что нас какой-то дребеденью загрузили, — вяло отозвалась девушка, устраиваясь на парте с явным намерением вздремнуть.
— Вам хотя бы сказали тематику лекций или кто ведет? — поинтересовалась я и, следуя синдрому отличницы, достала тетрадь из портфеля.
— Может, и говорили, но я не особо слушала, — зевнула Флора. — Ясно, что кто-то очень крутой, потому что все ахали.
— Ну, может, хотя бы с пользой время проведем, — понадеялась я.
Голоса в аудитории затихли, и я поняла, что занятие началось: пришел преподаватель.
Увидев знакомую темную фигуру, я даже не особенно удивилась. Хотя нет, такого поворота событий я определено не ждала. Вопрос только, что мне принесет появление третьей стороны в нашей с Бриаром шахматной партии? Впрочем, не слишком ли я важная персона, чтобы устраивать какие-то дурацкие лекции исключительно ради меня? Да и партия наша уже давно сыграна.
Тем временем будущий преподаватель представился холодным стальным голосом:
— Добрый вечер, господа адепты. Я лорд Клейрон. И я буду читать здесь трехнедельный курс лекций для специализаций, связанных со следственным делом.
В аудитории поднялся шум. Еще бы! Такая новость! Сам высший лорд снизошел до того, чтобы читать нам лекции. Подавляющее большинство не ведает, что это батюшка всем здесь известного магистра Бриара. Откуда только Флора прознала! Я украдкой бросила взгляд на девушку, которая заметно помрачнела. Ее явно озадачило, даже насторожило явление Бриара-старшего. Хотя, возможно, все дело в том, что лорд не тот человек, на чьих лекциях можно будет отсыпаться, спрятавшись за чужими спинами. Чутье мне подсказывает, нас еще ждет зубодробительный зачет.
И словно в подтверждение моих мыслей из глубины нашего своеобразного амфитеатра донесся строгий голос, заставивший умолкнуть все перешептывания в зале:
— По окончании курса вас ждет небольшая отчетная работа, так что я посоветовал бы вам внимательно отнестись к занятиям, дабы потом не было мучительно больно за несданный предмет и отчисление из академии. — Мужчина обвел аудиторию знакомым мне взглядом, давая понять, что его предмет никак не может считаться дополнительным, если из-за него могут и отчислить.
Зал погрузился в гробовую тишину.
— Рад, что мы друг друга поняли, — правильно определил лектор причину трагического молчания. — Итак, я думаю, всех вас интересует предмет наших лекций. А он довольно сложен, затрагивает множество областей. Прежде всего он касается психологии.
