Руки вцепились в книгу, как в последнее спасение. Еще бы разобрать мелкие строчки в темноте. Лишь легкие проблески защитного купола над головой слабо освещали их, когда я стремительно пролистывала фолиант. Нам поможет такой же купол или экстренный портал. Хоть куда, только бы подальше отсюда! Взгляд внезапно зацепился за слово «защитные». Действительно ли я нашла то, что нужно?
Всполохи, переливающиеся над головой, выхватывали отдельные строчки. «Защитный полог…», «…погружает пространство внутри круга в стазис…», «…доступ получат только те, кому доверяет создатель заклинания…». Название подтверждало мои догадки: «Полог доверия». Похоже, это защитное заклинание, которое пропустит внутрь очерченного рунами круга лишь того, кому я доверяю. Но Хран бродит где-то рядом, да и Рик наверняка неподалеку. Не мог Бриар явиться один! А если они поблизости, значит, найдут нас. Нужно дожить до этого момента. Времени просчитывать, стоит ли применять незнакомое заклинание запретной магии, нет. Вой медленно, но уверенно приближался. Успеть бы хоть очертить этот круг, некогда думать об этике. Я решительно положила книгу на самое освещенное место и сжала кинжал. Рука немного тряслась. Я знала, на что придется пойти. Готова ли я пожертвовать собой? Думать над ответом не стала. Резкий взмах кинжала, острая боль, и кровь горячей вязкой рекой течет к ладоням из рассеченных запястий. Ее понадобится много, символов, которые мне предстояло начертить, около двух десятков, и все должны быть четко прочерчены. И мне стоит поспешить, потому что минут через десять я потеряю сознание.
Пальцы судорожно вычерчивали незнакомые символы, их я старательно срисовывала с желтых потускневших страниц книги. После первого десятка, когда половина круга уже была готова, началось головокружение. Застыла на мгновение, сделала пару глубоких вдохов и трясущимися пальцами продолжила художества, стараясь спешить, насколько это вообще возможно в моем состоянии. Последние три выводила практически вслепую. Только бы не ошибиться и не лишиться жизни из-за мелкой помарки! Последняя черта, завершающий символ, и я с ожиданием взглянула на готовый круг.
Ну же! Хоть что-то! Хоть как-то магия должна проявиться! Но ничего не происходило. Я схватила злосчастную книгу, уткнувшись носом в расплывающиеся строчки.
«…активировать круг…» — выхватило меркнущее сознание. Где же эта проклятая фраза-активатор?! Нашла!
— Рог la sangre de pago рог la defensa, — выдохнула я и уже из небытия уловила красное свечение, поднимающееся от кровавых рун на снегу.
«Спасены…» — последняя счастливая мысль, и я погружаюсь в мягкую тьму, успокаивающую боль и отчаяние.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
О ТАЙНОМ, КОТОРОЕ УЖЕ ДАВНО ТАКОВЫМ НЕ ЯВЛЯЛОСЬ, НО ТАК И НЕ СТАЛО ЯВНЫМ… А УЖ ТЕМ БОЛЕЕ ЯСНЫМ!
Мне снилось, что я на маленькой лодке плыву по спокойной реке. Волны медленно покачивают меня, окутывают прохладой и свежестью. Только пахли волны не привычной тиной, а солью. А еще они шуршали, довольно громко. В их плеске мне чудились голоса: мужские, женские, тихие, громкие. Но ритм мерного плавания от их гомона не менялся. И мне было так хорошо и спокойно лежать в этой прохладе, наслаждаясь плеском и царящим вокруг умиротворением. Я не знаю, сколько так плыла, время потеряло значение. Но в какой-то момент убаюкивающее меня движение прекратилось, и нежное журчание воды за бортом тоже затихло. Легкий толчок — и лодку прибило к берегу. Глубоко вдохнув свежий влажный воздух, я открыла глаза.
Конечно, никаких лодки и реки не было. Открыв глаза, я уткнулась взглядом в белый высокий потолок, по которому расползались багряные разводы восхода или заката. Хотя водное путешествие мне явно приснилось, запах моря не исчез, да и легкий бриз на коже лица и рук я чувствовала отчетливо. И даже шепот волн доносился откуда-то издалека.
Я повернула голову на звук и увидела огромное окно, от пола до потолка, со слегка подрагивающим светло-бежевым газовым тюлем. Разглядеть, что же прячется за открытой створкой, не получалось. Видно было, что там много серого и оранжево-алого. А шорох волн и запах соли навели на мысль, что я все-таки оказалась у океана, как давно мечтала. Медленно провела взглядом по комнате. Большая, даже очень, богато обставленная. Шкаф с резными дверцами, туалетный столик с зеркалом в тяжелой резной раме, маленький пуфик. Сместив взгляд вправо, заметила кресло, стоящее у самой кровати. А в нем… Дамиан! Спит.
Я тихо вздохнула и улыбнулась, чувствуя, как в глазах собираются слезы. Живой, живой! Просто спит. Непривычно взлохмаченный и даже помятый, с тенью щетины на лице. Да, выглядит усталым. Тени под глазами, хмурая складка на лбу, будто даже во сне его не оставляет смутное недовольство. Таким замученным я его не видела. Но ведь жив! Широкая грудь мерно вздымалась, и это сказало мне все, что нужно. Раз дышит нормально, значит, рана не беспокоит. А что устал, так это в отличие от смерти дело поправимое.
Мы оба живые, и после такого чуда я готова поверить в существование богов, что управляют судьбами. Как бы мы выбрались оттуда без помощи высших сил? Конечно, придется как-то оправдать свои поступки, опять врать. И пусть он меня ругает, пусть даже ненавидит. Переживу, уедем с Храном в другой город, но я буду знать, что он не погиб из-за моего упорства. Хватит, наигралась в мстителя. Я не переживу второго момента с его окровавленным телом у меня на коленях, так что сбегу и, надеюсь, увезу все проблемы вслед за собой, куда-нибудь подальше от ставших мне близкими людей. Может, он меня потом когда-нибудь простит за этот эгоизм — желание видеть его живым.
Стоило мне подумать об этом, как Дамиан поднял ресницы и взглянул прямо на меня. В памяти почему-то всплыл холодный темный омут в глазах мертвого некроманта. Сердце замерло, а потом бодро понеслось вскачь, напомнив, что это лишь игра моего больного воображения. Все-таки они родственники, хоть и дальние, и глаза мага гипнотизировали меня совсем недавно. Взяв себя в руки, я слабо улыбнулась. А Бриар молча сверлил меня взглядом. Только я собралась поинтересоваться, что не так, как магистр резко встал и стремительно покинул комнату. Я растерянно вздрогнула от громкого дверного хлопка.
В глазах закипали слезы, а в душе назревала обида. Да, я много всего натворила. Я не ждала теплого приема. Хотя нет, все же ждала, но прекрасно понимала, что потом последует грандиозный скандал. Но повернуться спиной и уйти, не удостоив меня даже словом? Даже взглядом хоть немного теплее ледника? Я ведь ему жизнь спасла!
Это было больно. Я села, прислонившись к спинке кровати, и шмыгнула носом. Знала ведь, на что шла, знала, что ничем хорошим это не обернется, но меня волновала только его жизнь. Так что я ни о чем не жалею.
Мои терзания прервал звук открывающейся двери. Я вскинулась, надеясь, что магистр вернулся, пусть даже наорать на меня. Но это оказался недовольный пожилой мужчина с проседью в темных волосах и шрамом, пересекающим правую половину лица. Он нес небольшой чемоданчик. Увидев мои растерянность и испуг, гость постарался сделать лицо попроще. Получилось не очень. Мне, отработавшей столько смен в больнице, было понятно, что лекарь, а это был, несомненно, он, просто старается изобразить хорошее расположение духа, чтобы не доставлять лишних переживаний больному.
— Очнулись, значится, — проговорил он неожиданно мягким и приятным голосом. — Что же вы, красавица, всех так перепугали?
— Чем напугала? — напряглась я. Что такого страшного произошло за время моей отключки? Какие жуткие последствия принес опрометчивый ритуал?
— Ну, как же, — деловито произнес лекарь, устраивая в кресле свою ношу. Он взял меня за руку и начал споро разматывать только что замеченный мною плотный бинт на запястье. — Порезы вам обработали быстро, кровопотерю восстановили. И вот вроде бы все по медицинским показателям хорошо, а вы спите и не просыпаетесь. Перепугали окружающих-то. Я говорю, мол, организм истощенный, магии нулевой уровень, восстанавливается он. Но на четвертый день уже начали нервничать.
