— Лорд Варкрос, это то, о чём я думаю? — позвал ректор. — Это действительно мёртвая магия?
— Да. Всё верно.
Те двое что сопровождали Тедора, побледнели, а Рокорэлл хмыкнул и промолчал.
Магистр по-прежнему казался мне странным, а времени и возможности навести справки пока не было, и говорить при нём было не слишком удобно. Но в итоге я отринул сомнения, Аларс не привёл бы сюда того, кому нельзя доверять.
— Это оружие алларинов, — сказал я. — Собственно, то самое, с помощью которого они впрыскивают мёртвую магию в живое тело.
— Но сейчас речь не о теле, — осторожно заметил Тедор. Я кивнул. То, что мы в данный момент наблюдали, было удивительно. Мызнали о мёртвой магии немного, но казалось, что достаточно. До сего момента никто не вонзал ритуальный кинжал в неживой предмет.
Присев на корточки, я вновь перешел на магическое зрение, пытаясь разглядеть следы потоков в камне. Теперь сумел заметить остаточные блики, и это подтверждало первый вывод — магия не отравлена, её попросту нет.
Почему так? Как подобное возможно? Мог ли кинжал алларина выпить магию опоры?
Последнее представлялось невероятным, но такую версию я тоже допускал.
— Нужны клещи и поддон, — сказал я.
— Что вы собираетесь делать? — спросил кто-то.
Зато Аларс понял сразу…
— Рэйнер, ты уверен? — спросил он хмуро.
Я кивнул. Ректор сделал сложный пасс, и перед нами возник Хранитель, которому и передали поручение. Спустя полчаса, которые прошли в напряженном молчании, к нам присоединился еще один преподаватель с факультета Особой магии. Один из тех, кому, как мне помнилось, Аларс и давал поручение проверить целостность опор.
Он принёс необходимое — инструменты из алхимической лаборатории, защищённые от лишних реакций. Разумеется, я мог попробовать вытащить кинжал и так, используя в качестве защиты силовую перчатку, но решил не рисковать.
— Рэйнер, и всё-таки… — подал голос Тедор. — Ты уверен? Может нам следует вызвать кого-то ещё?
Я не ответил. Просто взял клещи и выдернул из камня кинжал алларина. Несколько секунд ожидания, и все облегчённо выдохнули. Опорный столб не пошел трещинами и не рассыпался — уже кое-что.
Едва кинжал оказался в поддоне, все столпились, разглядывая испещрённое сложной символикой лезвие. Я не смотрел, уже видел такие символы и помнил их едва ли не наизусть. Вместо этого изучал опору — была надежда, что после того, как будет убран «носитель» мёртвой магии, потоки начнут восстанавливаться, но пока результат оставался прежним.
Мастер-магистр Аларс понял опять-таки без слов.
— Возможно, нужно дать потокам немного времени? — предположил он.
Я пожал плечами, и ректор снова призвал Хранителя. — Что-то изменилось? — спросил у старика.
Хранитель застыл, уставившись в пространство, после чего сделал уклончивый жест и ответил:
— Пока не понимаю.
— Нужно время, — повторил слова ректора Рокорэлл.
— Думаете? — отозвался Тедор.
Красноволосый медленно и задумчиво кивнул. Он снова повернулся к поддону, в котором теперь лежал кинжал, и когда посмотрел на оружие, глаза словно огнём полыхнули.
— Да, — сказал Рокорэлл. — Этот кинжал, как понимаю, заставил естественную магию отступить.
Пауза, а за ней:
— Мыслышали об этом, но никогда не сталкивались. До нас эта зараза еще не доходила.
Я хотел спросить — до кого «до нас»? — но что-то отвлекло, и это было странно. Настолько странно, что я вновь прищурился, чтобы, как и на совещании, поймать ответный чуть насмешливый взгляд.
— Если магия отступила, то может вы попробуете к ней воззвать? — обратился к красноволосому ректор.
Рокорэлл поколебался с секунду, потом шагнул к колонне и положил на камень ладонь. Он прикрыл глаза, а я привычно перешел на магическое зрение, чтобы увидеть невероятное — в основании колонны в самом деле появились оживающие разноцветные потоки. Они тянулись вверх, но наполнить старые скрытые в камне желоба не решались. Что-то мешало. Или у Рокорэлла просто не хватало сил, чтобы потоки «поднять»?
Итогом стало тихое:
— Пока не могу. Магия не готова вернуться. — И уже знакомое: — Нужно время.
— А мы можем как-то ускорить процесс? — хмуро спросил Аларс.
Рокорэлл отрицательно качнул головой.
Вопрос кто такой этот магистр, как ему удалось настолько быстро получить отклик от природных потоков, снова возник, но… я уже понял, что тут всё сложно. И сейчас были вещи поважней.
— Как подобный кинжал мог оказаться в академии? — спросил я.
Ответ был ожидаем:
— Видимо кто-то пронёс, — ответил Нейте.
— Это понятно, — подал голос Тедор. — Но как?!
Я задумался. Хранитель, конечно, не всесилен, но он пристально отслеживает все перемещения, и не заметить, как в тщательно охраняемый периметр проникает артефакт, наполненный чужеродной магией, нельзя.
— Наши охранные контуры засекают алларинов именно благодаря их оружию, — сказал я, озвучивая опыт службы на границе. — Не думаю, что защита академии хуже, чем контуры, которые мы ставим в походных условиях.
Ректор не ответил. Остальные тоже промолчали. Зато по лицу Рокорэлла скользнула тень, после чего прозвучало:
— Один способ ненадолго спрятать сильный артефакт всё- таки есть.
Я глянул вопросительно, и магистр сказал:
— Кратковременно можно прикрыть собственной аурой. Если эта аура достаточно сильная, конечно.
Да, такой способ был известен, вот только…
— Прикасаться к оружию алларинов опасно. Это всё равно, что брать голыми руками кислоту.
— Хотите сказать, что кинжал пронёс кто-то… живой? — уточнил Нейте.
— А вы полагаете, что сюда мог проникнуть алларин? — парировал я недоумённо. Ведь Академия Ривенстэйл — крепость! Посторонний сюда не пройдёт.
Снова повисло молчание, все думали, но с версиями не спешили. В итоге мастер-магистр Аларс сказал:
— Мынедавно нашли одну лазейку в защите, но в данном случае она не могла повлиять. Алларин проникнуть не мог, только адепты, преподаватели и персонал, который мы тщательно проверяем при каждом переходе.
— А защититься от воздействия кинжала нельзя? — Нейте, как и все, продолжал хмуриться. — Например… — кивок на наш трофей, — положить его в такой поддон.
Я покосился в указанном направлении и поморщился — увы, можно. Действительно можно, но сходу в голову не пришло. Просто я не знаю, не могу вообразить мага, готового помочь алларину. Алларина, который не напал, отравляя тело и разум мёртвой магией, представить тоже сложно. Прежде подобного не случалось. Но… почему нет?
— Мёртвая магия не опасна для тех, у кого иммунитет, — сказал я. — Только человек с иммунитетом использовать подобное оружие не будет.
— Для зараженных оружие алларинов тоже не опасно? — подхватил мысль Рокорэлл.
— Не опасно. Но зараженных в академии явно нет, мёртвая магия меняет человека стремительно, мы бы заметили. Я выдержал паузу, а потом уточнил:
— Ведь ни с кем из адептов или преподавателей ничего странного не происходило?
Ректор отрицательно качнул головой, а через миг озвучил: — Из странностей у нас только всплески силы Эрики Тизар. Эрику я как раз проверял, и был уверен в ней, но всё равно задумался. Помолчал, чтобы признать очевидное:
— Точно не Эрика. — Тогда кто? Ответа я не знал.
— Кто и зачем, — добавил Нейте.
Настроение присутствовавших стало еще хуже. Зачем — самый неприятный вопрос. Ведь просто так, без причин, совершать подобное никто бы не стал.
— У нас более пятисот опорных колонн, — озвучил Аларс, — но эта одна из ключевых, она обеспечивает важнейший узел системы. То есть тот, кто это сделал, знал куда бить.
Легче от признания опять-таки не стало, а самое неприятное — у нас даже зацепок не было. Кто? Зачем? Почему? И на кого направлен удар? Полный перечень отключённых функций, который нам передали ещё утром, ничего не прояснял, подталкивая к опасному варианту — ждать, когда враг сам проявится.
