Эпилог
Год спустя
Марина
— Так что, Матвей, я теперь останусь без персональных тренировок?
Отпиваю вино прямо из горла и протягиваю бутылку говнюку. Он игнорирует ее и устремляет на мой рот многозначительный взгляд. Ах, ну да, как я могла забыть.
Обхватываю пальцами ворот черной футболки и притягиваю любимого к себе, чтобы позволить наглым губам уткнуться в мои и перелить вино к себе в рот.
Сегодня мы празднуем скорое открытие его собственного спортивного клуба, где каждый, кто желает, сможет обучиться технике нескольких видов боев. А мой засранец будет обучать боям без правил.
— Ну почему же? Твои ежедневные тренировки никуда не денутся!
Широко ухмыляясь, Матвей ведет языком по моей скуле и ощутимо прикусывает мочку уха. Мужские руки сильно сжимают мою талию, а большие пальцы ныряют под топ майки и дразнят кожу живота.
— Мы сейчас о спортивных тренировках говорим?
— А, ты о них?
Гортанный смех, теплыми волнами льющийся по моему предплечью, вызывает рой мурашек по коже и томительное желание внизу живота. Матвей раздвигает мои ноги и становится между ними. В огромном спортивном зале, с висящими грушами под потолком, кольцами и снарядами для прокачивания мышц пока что мы одни, но уже скоро его заполонят желающие стать физически здоровее и сильнее.
— О них! Потому что если ты думаешь, что теперь из-за того, что я буду учиться, не смогу следить за стервами, вертящими своими задницами перед твоим носом, то очень ошибаешься.
— Дикарка ревнует? — рычит довольный котяра, стягивая на моем затылке хвост в кулаке и заставляя посмотреть в пронзительные голубые глаза.
— Дикарка просто порвет на части.
Констатирую факт и тут же получаю глубокий поцелуй вместо ответа. Конечно, я верю тому, что даже сотня обтянутых спортивными штанами задниц не в состоянии привлечь его внимание, но все же границы обозначить стоит.
За год наших отношений мы прошли многое. Гору битой посуды, выяснений отношений на почве совершенно разных событий. Мы кричали, наверное, тысячи раз друг на друга, потому что сдерживать эмоции не умеем ни я, ни он. Но мы учимся. И самое главное, что еще ни разу за этот год мы не спали в разных кроватях. Что бы ни случилось, как бы ни обидели друг друга, ни выплеснули накопившееся, я все равно, так или иначе, оказываюсь в объятиях моего психа.
Именно благодаря ему я поступила в медицинский. Пусть не на бюджет, так основательно подготовиться не удалось. Но все же теперь у меня есть деньги на обучение и даже на довольно-таки безбедное существование. Не знаю, каким образом Матвею удалось заставить моего папашу открыть мне счет и положить на него круглую сумму, но я благодарна. Сначала правда отказывалась и даже взбрыкнула, когда мне впервые позвонили из банка, но Матвею в очередной раз своими способами удалось убедить меня в том, что если уж «носитель одного и того же генетического материала» не смог подарить мне родительской любви, то он как минимум задолжал мне жизнь. Нормальную жизнь, которой у меня никогда не было.
Я не трачу эти деньги налево и направо. Пока только собираюсь оплатить первый год обучения, на все остальное зарабатываю сама. А те пусть лежат на счету. Мало ли когда пригодятся.
Матвей углубляет поцелуй и, подхватив меня под ягодицы, упирает собой в стену.
— Думаю, самое время начать нашу тренировку, Риииии!
Улыбнувшись, я в нетерпении избавляю Матвея от ненужной футболки. Мы столько времени вместе, а я все еще дико хочу его. Как в тот самый первый раз, когда решилась отдать себя этому ненормальному и ни разу об этом не пожалела. Наше желание каждый раз острое, яркое, на грани взрыва. Наверное, мы никогда не сможем жить размеренным существованием, а возможно научимся позже. Это не главное. Главное, что я больше не чувствую себя одинокой, так же, как и Матвей. С недавних пор в нем нет прежней ледяной ярости, цинизма и хладнокровия к окружающим. Нет, мой говнюк так и остался несдержанным психом, и порой некоторым отчаянным идиотам от него нехило достается. Но я люблю его за то, какой он есть. Один такой. Импульсивный. Неидеальный. Мой.
Жадно провожу ладонями по твердым мышцам на руках, предплечьям, исследую пальцами колючие скулы и пробегаюсь подушечками по небольшому шраму на широкой брови, рассекающему ее рваной молнией. Напоминание о его последнем бое. Матвей в этот момент одновременно со мной вдавливает большим пальцем аналогичную молнию, татуировкой расположившуюся на моих ребрах.
Бросаю взгляд на камеры в углах зала и прикусываю губу в предвкушении. Запись уже ведется. Пересмотрим потом очень занятный фильм.
— Начинайте, господин тренер!
Бонус
— Ммммм, — улыбаюсь довольным кошарой.
Опускаю руку к паху и, не открывая глаз, пропускаю пятерню сквозь шелковистые волосы Рины, устроившейся над моим утренним стояком. Наша традиция просыпаться по утрам от совместных ласк последнее время терпит брешь из-за моей занятости в клубе и ее учебы, поэтому сейчас, когда дикарка дразняще ведет кончиком языка вдоль ствола, я как никто доволен долгожданным выходным.
— А теперь бери в рот, Риии, — хриплю еще непроснувшимся голосом и тут же с шумом выдыхаю, стоит горячим губам сомкнуться вокруг головки.
— Сегодня командую я, — теплой вибрацией по моей коже, заставляя приоткрыть глаз.
— Попробуй, — хмыкаю и давлю на затылок, чтобы не отвлекалась от пожелания самого доброго утра.
Ри прикусывает чувствительную гладкую кожу зубами, демонстрируя, что слов на ветер не бросает, а я хрипло ржу в ответ. Закидываю руки за голову и позволяю ей руководить. Чего не сделаешь ради любимой засранки и собственного удовольствия.
Спустя несколько минут откровенных и дерзких ласк языком, губами, ловкими пальцами, сжимающими основание члена, как я люблю, меня стягивает мощной пружиной и разрывает волной острого оргазма. Утром всегда так. Долго не получается. Особенно когда она делает мне минет, или я устраиваюсь между ее ног, чтобы сожрать любимое блюдо.
— Доброе утро, любимый, — мелодичный голос на ухо возбуждает нервные окончания.
Задница Рины трется о мой стояк, щедро увлажняя его своим мускусным желанием и заводя меня по второму кругу. Обхватываю упругий зад ладонями и крепко в себя вжимаю, не позволяя двигаться, хотя знаю, что ей очень этого хочется.
— Доброе утро, Ри, — выдыхаю в рот шалунье и приподнимаюсь, чтобы поймать сладкие, пахнущие мной губы.
От сна не осталось и следа. Похер, что вчера приперся позже двенадцати, уставший, как волк после охоты. Никогда не думал, что возня с документами может занимать столько времени. Но, несмотря ни на что, когда моя шалунья хочет секса, я безоговорочно даю ей желаемое. Тем более что сам хочу ее как в самую первую встречу. Необузданно и дико. До покалывания под кожей.
Ловлю острый язык и всасываю его в себя, параллельно раздвигая ее ягодицы ладонями и пробегаясь между ними подушечками пальцев. Мокрая, сладкая… Стонущая в ответ на мое наглое вторжение пальцев внутрь горячей влажности.
— Хочу член! — требовательный выдох мне в губы.
— А так не нравится? — вдавливаю пальцы глубже и делаю ими несколько резких толчков.
По вспыхнувшим огонькам в зрачках вижу, что нравится, но этого недостаточно.
— Хочу больше.
Меня самого уже плавит от тотального возбуждения, поэтому сворачивая игру, обхватываю член влажными от ее смазки пальцами, направляю головку внутрь и хрипло стону, стоит узким стенкам сжать меня в момент, когда Ри уже сама садится сверху.
Выпрямляется, открывая вид на небольшую грудь с напряженными сосками. Чертов шедевр. Сколько раз я обводил языком две крошечные родинки на животе. Прикусывал кожу вокруг пупка и сминал гладкий лобок… Сколько раз еще сделаю это, потому что разве можно оторваться от единственного, что я люблю?
Опускаю глаза туда, где ее плоть насаживается на меня, и приглушенно рычу.
