– Интересно. – Отэм промокнула уголки рта салфеткой. Сэм остался верен своему слову. Он закинул ее ноги себе на плечи и дважды довел ее до оргазма. – А как твой ленч?
– Такой классный, что я хочу заказать то же самое и на десерт.
Коннор улыбнулся, откусывая пиццу:
– Мороженое?
– Ага.
После ужина Сэм помогал Коннору с упражнением по чистописанию, поглядывая на экран телевизора, где транслировался матч «Чинуки» – «Медведи». Отец с сыном сидели на полу, а Отэм расположилась на диване позади них. Она взяла домой кое-какую работу, но теперь предпочла смотреть, как Сэм справляется с выпавшей на его долю мучительной задачей.
В какой-то момент Сэм вскочил на ноги и закричал что есть мочи:
– Да вы что, черт бы вас побрал, издеваетесь надо мной?!
– Здесь ребенок, – напомнила Отэм.
– Что? – Сэм оглянулся через плечо: – Я ничего такого не сказал.
– Папа, а что означает «черт бы вас побрал»?
Отэм вскинула бровь.
Сэм посмотрел на сына и сел на пол.
– Тебе лучше не повторять этих слов, сынок.
Несколько раз Сэм дотрагивался до ноги Отэм через джинсы и поглаживал ее обнаженную лодыжку.
– Когда уезжаешь, пап? – спросил Коннор, сжимая и разжимая затекшие пальцы.
– Утром.
– О… – Мальчик сдвинул брови и хрустнул костяшками пальцев. – А когда возвращаешься?
– В субботу. Правда, во вторник снова уезжаю.
– Прошу тебя, не хрусти пальцами, – напомнила сыну Отэм.
Коннор перестал и взялся за карандаш.
– Ты пропустишь праздник в школе.
– Но зато к Рождеству вернусь домой. А мама запишет праздник на видео.
Со стороны все это выглядело как тихий семейный вечер. Как в Моклипс. Мама, папа и сын. Но в глубине души Отэм вновь поселилось беспокойство. Ощущение, что эта идиллия не продлится долго и в какой-то момент рассыплется в прах. Она больше не боялась, что Сэм забудет про них и отодвинет сына в сторону, чтобы вновь предаться разгульной жизни профессионального спортсмена. Что-то в его душе переключилось, и он действительно захотел стать Коннору таким отцом, который ему нужен. Но это не сделало их семьей. И никогда не сделает. Поэтому Отэм очень боялась, что Коннор все поймет неправильно. Что начнет надеяться на то, чего никогда не случится.
Но пока все было нормально. И он больше не предлагал Сэму переехать в их с Отэм дом.
– Ты пишешь «h» в обратную сторону, – указал Сэм Коннору, а потом взглянул на экран телевизора и снова подпрыгнул. – Следи за чертовой шайбой, Логан. Успокойся и следи за шайбой. Пасуй!
– Следи за речью, пап.
Сэм перевел взгляд на сына.
– Что я опять сказал?
– Чертова.
– О, я думал, это не считается.
В девять часов Сэм проводил Коннора в постель, а Отэм отправилась на кухню, чтобы снять трубку телефона, висящего на стене рядом с холодильником.
– Привет, сестренка.
Отэм отошла к раздвижной стеклянной двери, натянув провод.
– Привет, Винс.
– Занята?
Сейчас было неподходящее время для визита.
– Да. Укладываю Коннора, – солгала Отэм. – А потом тоже завалюсь спать. – С Сэмом.
– В девять часов?
– Да. День выдался тяжелым. – Отэм посмотрела на улицу и утопающий в тени задний двор. – А что случилось?
– У меня перерыв. Вот и хотел спросить, что подарить Коннору на Рождество.
Отэм улыбнулась:
– Вообще-то он сказал, что хочет, чтобы Санта принес ему такой же «Харлей», как у тебя.
Винс засмеялся, чего Отэм давно не слышала.
– Я сказала, что он еще недостаточно взрослый. А он ответил, что я могу сесть сзади него и опустить ноги, чтобы мы не упали.
– Когда-нибудь у него будет мотоцикл. Но не сейчас. Что-нибудь еще?
Несмотря на то что Винс никогда не признался бы себе в этом, он был одинок. А иначе зачем тридцатипятилетний мужчина звонил своей сестре в девять часов вечера? Чтобы спросить, что хочет получить на Рождество его племянник?
– Он присмотрел одну из гоночных машинок «Лего».
– Возьму на заметку. Тебе опять придется делить Коннора с этим идиотом?
В этот самый момент «идиот» как раз зашел в кухню. Отэм развернулась и приложила к губам палец.
– Да. Думаю, Сэм заберет его утром.
– Интересно, что мне будет, если я его убью?
– Винс, прошу тебя, не говори так. – Отэм посмотрела на Сэма, скрестившего руки поверх футболки с длинными рукавами и настроенного весьма воинственно. – Мне нужно пойти посмотреть, не надел ли Коннор свою пижаму задом наперед.
– Скажи ему, что я его люблю.
– Обязательно. Пока. – Отэм повесила трубку.
– Это был твой брат?
– Да.
– Ты ему не сказала, что я здесь.
– Нет. – Отэм покачала головой и посмотрела на Сэма. – Винс тебя терпеть не может, а мне сейчас не хочется разбираться еще и с этой проблемой.
– У меня тоже была сестра. В ее жизни появился мужчина, которого я ненавидел. – Сэм подошел к Отэм и взял ее руку в свою. – Я понимаю твоего брата. Он мне не нравится, но я его понимаю.
Даже Отэм не всегда понимала Винса.
– Я понимаю, почему он не хочет моего присутствия в твоей жизни. И я верю ему, когда он говорит, что не допустит этого.
Отэм потрясенно уставилась на него.
– Что? Винс так сказал? Когда?
– Не важно. – Сэм покачал головой, и Отэм прочитала в его глазах решимость. – Важно лишь, чтобы ты верила, что я не позволю твоему брату встать между мной и моей семьей.
Вот это да! Отэм сделала шаг назад.
– Моя семья – это ты и Коннор.
– Что?
– Вы с Коннором – моя семья. Да. Именно так я сказал.
Нет. Он говорил не о семье, а о том, чтобы проводить с Коннором больше времени и заниматься сексом с ней. Нет, Отэм не станет в него влюбляться и надеяться на то, чего никогда не произойдет. И не будет никакой красивой свадьбы, украшенной цветами арки и вечной любви.
Отэм вернулась в гостиную, стараясь собрать разбегающиеся в стороны мысли. Нет, не будет никаких совместных обедов и уроков с отцом. Господи, что она делает? А если Винс как-то узнает, что она спит с Сэмом? Он придет в ярость, и Отэм даже думать боялась, что может за этим последовать. Она была слишком сбита с толку. Только не сейчас. Она подумает над этим завтра, когда Сэм уедет.
– Почему ты ненавидел мужчину, появившегося в жизни твоей сестры? – спросила Отэм.
– Потому что он был манипулирующим людьми сукиным сыном.
Отэм подошла к большому окну и посмотрела на внедорожник Сэма, стоящий на подъездной дорожке. Если бы они были семьей, он стоял бы сейчас в гараже. Рядом с ее «Субару».
– Что с ней случилось?
Сэм молчал так долго, что Отэм уже не надеялась дождаться ответа. Она посмотрела на него. Высокого мужественного мужчину со сдвинутыми бровями.
– Он убил ее. – Сэм отвел взгляд. – Когда она наконец собралась с силами и ушла от него, он ее выследил и застрелил.
Сердце Отэм упало, и в то же самое мгновение собственные страхи и сомнения были забыты.
– Сэм.
– Я был на другом конце страны. Наслаждался жизнью. Я жил в Торонто, а потом… – Сэм пожал плечами и посмотрел на Отэм. – Потом моя жизнь остановилась.
Повинуясь порыву, Отэм подошла к нему.
– Когда она умерла?
– Тринадцатого июня.
Отэм вспомнила, что Сэм упоминал дату смерти своей сестры тогда, в Лас-Вегасе.
– Ей было всего двадцать четыре года. Она была умной и красивой. Вся жизнь была у нее впереди. Она хотела работать учительницей. Учить маленьких детей. – Сэм замолчал и пожал плечами. – А вместо этого нам пришлось заказать панихиду и упаковать в коробки ее вещи.
Отэм порывисто обняла Сэма за талию и прижалась щекой к его груди напротив сердца.
– Я знаю, что это такое – упаковывать в коробки целую жизнь дорогого человека. Мне очень жаль.
Сэм был таким напряженным, что напоминал обтянутый кожей камень.
– Она была моей младшей сестренкой, и я должен был заботиться о ней. Наш отец погиб, когда ей было десять и она зависела от меня. Я помогал ей делать уроки и купил платье для студенческого бала. Я должен был беречь ее. И не уберег.
