— Кто это, Миша? — интересуется из-за спины моего земляка немолодой мужчина в наброшенной на плечи неожиданно простой куртке (на фоне представительных пальто его товарищей), — седой, высокий и худой.
— Невеста Игорька, младшего брата. Вот уж не ожидал ее здесь встретить! Еще с юности моему шалопаю голову вскружила и вдруг пропала в никуда. Вы простите, Роман Сергеевич, я одним только словом переброшусь с девушкой, с вашего разрешения. Так случилось, что наша семья потеряла ее из виду.
Мужчина вновь возвращает взгляд ко мне, но я спешу предварить его вопросы твердым и категоричным:
— Михаил Алексеевич, раз уж я вас встретила, я хочу прояснить ситуацию между нами с Игорем раз и навсегда.
— Внимательно тебя слушаю, Женечка.
— Вы ошибаетесь. Я не невеста вашему брату и не имею к нему никакого отношения. Более того, у меня никогда не было с ним никаких совместных обязательств. Мы чужие люди, не связанные чувствами. Он волен проживать свою жизнь так, как ему заблагорассудится. Так же, как я.
— Ах да, — отмахивается на мои слова мужчина. — Я слышал от Эллочки эту глупость про твое скорое замужество. К твоему сведению, она всем нам заметно попортила нервы. Ты же знаешь, какой крутой нрав у моего братишки.
— Это не глупость, Михаил Алексеевич, это правда, — бессовестно вру я. Какое ему дело до моей жизни! Пошел он к черту вместе со своей семейкой! — Я действительно выхожу замуж и очень скоро.
— Вот как? — наигранно удивляется мужчина. Сопровождает проявление эмоции ехидным смешком. — И кто же у нас жених?
— Неважно, — отзываюсь равнодушно. — Вы все равно его не знаете. Просто хороший парень и очень меня любит.
— Ты его, Женечка, конечно, тоже?
— Конечно! — киваю уверенно в ответ. — Я по-другому не умею.
— Ну, знаешь! — внезапно выходит из себя «не случившийся родственник», и только прицеливается к моей руке, намереваясь тяпнуть за нее жадными пальцами, как тихий, но властный голос из-за спины тут же останавливает его:
— Миша?
— Да, Роман Сергеевич? — послушно отступает от меня мужчина.
— А иди-ка ты, Миша, себе с ребятами к паддоку. Я сейчас следом подойду. И вы идите, — спокойным движением руки отпускает от себя сопровождающую его компанию седоволосый и приближается ко мне. — А я с гостьей потолкую. Мало ли тут друзей Яшкиных ошивается. Должно быть, кто-то из них и провез девчонку.
— Ну что? Так было или нет? — впивается он в меня пытливыми темными глазами, когда мы остаемся стоять одни, ежась от сквозящего у торца дома ветра, и я послушно жму плечом. Какая незнакомцу разница как?
— Так.
— Что ж. Иди, девонька, к охране. Скажешь, Роман Сергеевич велел выпустить, поняла?
— Да. Спасибо.
— И больше с Яшкой и его друзьями не связывайся. Плохо кончишь.
— Не буду, Роман Сергеевич. Случайно вышло.
— Ну, до свидания, бегунья! — желает мне мужчина, и я уже благодарно улыбаюсь ему и шагаю прочь, не веря, что так легко спаслась от брата Игоря, как в мое запястье впиваются пальцы Якова и возвращают на место.
— Поймал! — весело кричит парень и дергает меня к себе. — О! — подмигивает светлым, затянутым непонятным дурманом глазом. — Гляжу, два одиночества уже встретились? Вот ржака! Слышь, Босс, ты нереально удачно ткнул в воздух пальцем! Я обещал, что сегодня твой блудный отпрыск будет здесь? Обещал. Смотри, какая девочка! Его! У-ух, малышка сопротивляется! Теперь осталось дождаться фееричного возвращения сына домой и пережить последствия возмездия. Представляю, как Ирка обрадуется!
Мы вместе с незнакомцем замираем и пялимся друг на друга, осознавая только что сказанное Яковом. Неужели передо мной тот, о ком я думаю? И возможно ли, что он не все расслышал из моего недоброго разговора с Михаилом? Надеюсь, я ничем не навредила Илье?
— Отпусти, — прошу я парня, безвольно сползая в его руках. Господи, откуда он только взялся на мою голову!
Видимо, похожая мысль приходит в голову и мужчине, потому что он внезапно отмирает и произносит так тихо и раздраженно, что по моей коже невольно пробегает озноб:
— Яшка! С-сукин ты сын. Истинно тебе говорю! Пошел вон!
Яков наркоман, внезапно понимаю я, когда неуместно громкий смех ломает парня пополам и заставляет упасть перед мужчиной в снег. Вот откуда этот странный убегающий взгляд и дерганые движения. Он падает на четвереньки и долго не затихает, мотая головой, затем все же с трудом поднимается и отряхивает ладони. Запрокинув подбородок, выдыхает беззвучно в небо, словно успокаивая внутреннего дьявола.
— Иди в дом, сын. Успокойся. Ты не должен был брать машину, я запретил тебе садиться за руль. Иди же, Яков, кому сказал!
— Дерьмо! Всё дерьмо! — бормочет парень и убирается, а мы с седоволосым остаемся стоять вдвоем, глядя ему вослед.
— Я, наверно, тоже пойду, — решаюсь я напомнить мужчине о своем присутствии, когда он еще минуту молча смотрит перед собой в пустоту. — Темнеет скоро. До свидания.
Я беру сумку на плечо и почти ухожу, но тихое и горькое, вырвавшееся у мужчины: «Это беда», заставляет меня обернуться и печально вздохнуть:
— И что? Ничем нельзя помочь?
Он почти незаметно пожимает плечом и вдруг спрашивает, устремив на меня взгляд:
— Илья знает, что ты здесь?
— Не знаю, — честно отвечаю я. — Именно в этом месте — вряд ли. Он знает, что я с его братом. Если Яков, конечно, действительно брат Илье. Простите, но у меня есть основания в том сомневаться.
Кое-что из поведения Якова по-прежнему не укладывается в голове, история с аварией возмутительна и бесчеловечна по сути, и что-то во мне, сравнив парней, заставляет сомневаться в их родстве. Каким бы холодным и бесчувственным не был Люков, я уверена, он никогда бы не опустился до подобной выходки.
— У них разные матери, — слишком бесцветно, чтобы я не догадалась, насколько мои слова задели его, отвечает мужчина. — Что он тебе пообещал — деньги?
— Кто? — хмурюсь я.
— Яшка. За то, что привезет сюда.
— Провести к Илье в реанимацию. Точнее, к его бессознательному телу, пострадавшему прошлой ночью в аварии. Да, — смотрю открыто в удивленное худое лицо человека, так легко пожелавшего узнать, за сколько же я продаюсь. — У вашего старшего сына странное чувство юмора. Жаль, что я об этом не знала.
— Не обижайся, девонька, — устало отвечает на мои слова мужчина, касаясь виска, — они не очень-то между собой ладят. И в том больше моей вины, чем их. Ты уверена, что Илья приедет за тобой? Не бери в голову, конечно, ничего такого я сказать не хочу, но моим сыном не очень-то помыкнешь, а Яшке верить — зря в ночь таращиться. Возможно, ты надумала себе лишнее и стоит вызвать такси? А лучше давай-ка я сам попрошу водителя отвезти тебя домой.
— Спасибо, Роман Сергеевич, но не надо, — мягко отказываюсь я. — Не переживайте, ничего такого я себе не надумала, все в порядке. Илья сказал, что найдет меня, и я ему верю. Если это ваш дом, я думаю, он догадается, куда Яков ехал. Пойду, подожду его у ворот, нам бы еще елку успеть выбрать, я обещала помочь.
— Ёлку? Вот как? — снова удивляется мужчина, но на этот раз по-настоящему. Смотрит на меня из-под бровей изучающе, твердо поджимает рот. Странно это как-то, словно инопланетянку увидел перед собой, выдающую себя за земную девушку. Хотя сейчас, пожалуй, я могу уловить в его резком задумчивом лице знакомые черты Люкова. Точно так же смотрел на меня Илья, когда увидел в своей кухне маленький чайник для заварки.
— Ну, до свидания еще раз! — в очередной раз пытаюсь я попрощаться, теперь уже не с незнакомцем, а с отцом Ильи, однако в этот раз протягиваю мужчине руку. — Приятно было познакомиться.
— Постой. Как ты сказала тебя зовут? — мужчина берет мою руку, но не спешит выпускать ее из своих сухих пальцев. Задерживает пожатие и ненавязчиво тянет к себе, заставляя подступить ближе.
— Евгения.
— Женя, значит? — вскидывает темную бровь.
— Да. Можно и так.
