— Тань, пойдем в комнату, а? В кухне это только в кино красиво.
Таня сглотнула и кивнула головой. Они с трудом добрались до дивана, упали на него так, что женщина оказалась сверху. Закашлялась, шмыгнула носом, несколько понижая градус накала.
— Так… Похоже, нам нужно воспользоваться правилами секса зимой.
— Какими правилами? — опешила Таня.
— Какими-какими… У кого сопли — тот снизу, — хохотнул мужчина, опрокидывая партнёршу на спину. А потом так же резко посерьёзнел, провел пальцами по щеке к маленькому ушку. Повторил этот путь губами, прикусил мочку, лизнул раковину. По телу женщины прошла дрожь. Пусть… Пусть он был не совсем тем… Но она соскучилась. Банально соскучилась по ласке. Ей было хорошо… Ведь она имеет на это право? Просто получить удовольствие. Для себя.
Пока Таня размышляла, Павел стащил с нее трусики и провел пальцами по промежности. Женщину буквально подкинуло, да и самого Павла порядочно потряхивало. У него сто лет такого не было. Она была гладкой и очень влажной. Готовой его принять. Мужчина стащил штаны и посмотрел прямо на Таню. Не отрывая взгляда, закинул ноги женщины на спину и толкнулся внутрь. Таня болезненно ойкнула.
— Что? — мужчина тут же остановился, несмотря на то, что двигаться хотелось просто смертельно.
— Помедленнее. Давно никого не было… — смущенно прошептала Таня, осторожно подаваясь навстречу.
Вот же черт. Он бы мог и догадаться. Аккуратный толчок, стон в висок, губы ловят жаркие вдохи, крыша едет от невозможного наслаждения. Подхватывает попку, погружается во всю длину, рычит, покусывая ключицу. Ей адски жарко и невыносимо хорошо. И даже тяжесть мужчины ощущается в кайф. Еще немножко… Совсем чуть-чуть…
— Паш… — хнычет, насаживаясь.
И он понимает. Опускает руку и надавливает на напряженный клитор. Таня всхлипывает ему в шею и ритмично сжимает, кончая. Еще пару толчков, и Павел, с сожалением выскользнув, кончает в кулак.
Глава 10
Таня отрубилась практически мгновенно. Видимо, насыщенный вечер и неожиданный секс совсем вымотали бедняжку. Павел улёгся рядом, уставившись в потолок. Чудная штука — жизнь. Ещё вчера он был совсем один, а уже сегодня появилась она. Таня… Молоденькая совсем, недоверчивая… Ну и что им делать, после всего случившегося? Как жить, учитывая весь прошлый опыт… Женщина завозилась, повернувшись к Павлу попкой. Он отбросил прочь все сомнения и обнял Таню рукой, притягивая к себе поближе. Хорошо-то как, вот так лежать… А за окном метель, и стекла расписаны морозом… Аромат хвои, смешанный с нежным женским благоуханием, щекочет нос, на нарядно убранной сосенке мигают огни, а вокруг витает предвкушение чуда.
Таня проснулась непривычно счастливой. С чего бы это? Потом вдруг вспомнился вчерашний день, и вечер, и ночь… Господи Боже! Ну и что она наделала? Переспала практически с незнакомым мужчиной! К тому же, своим шефом… Идиотка, одним словом. Ничему её жизнь не учит! Они даже не предохранялись, как следует. Прерванный половой акт не считается. Доказательством чему был сынишка. Господи! Он же там один в спальне! Таня аккуратно освободилась от рук мужчины, накинула халат и выскользнула за дверь. Данька спал сладким сном, развалившись поперёк кровати. Видимо, отсутствие матери его не слишком заботило. Таня облегченно выдохнула, прикрыла дверь и пошлёпала в ванную. Сомнения и неловкость одолевали. Она понятия не имела, как себя теперь вести… Не посчитает ли её Павел доступной? Как произошедшее скажется на их работе? А что, если он захочет продолжения?! Готова ли она быть с человеком, который далёк от её понятий о прекрасном принце? Плеснула в лицо водой, подняла взгляд к зеркалу и застыла. Прямо за ней стоял виновник всех её переживаний.
— Доброе утро, — отчего-то пошептала Таня.
— Доброе, — ответил Павел, не сводя с неё серьёзного взгляда.
Он бы многое отдал, чтобы прочитать сейчас её мысли. Опустил взгляд вниз, на упругую попку, обтянутую тонким трикотажем халата. Не удержался, сжал руками манящие половинки. Провёл по бёдрам вверх, коснулся живота и нырнул рукой в вырез халата. Дыхание Тани участилось, между ног разлилось тепло, а в животе запорхали бабочки. Павел может и не был мужчиной её мечты, но она хотела его. Безумно хотела. Возможно, виной всему были два года воздержания… Как ни крути, она оставалась нормальной половозрелой женщиной, чувственность которой никуда не подевалась, после рождения сына. И сейчас ей было очень хорошо. Павел сжал в ладони налитую грудь, другой рукой раздвинул полы халата, поглаживая уже возбужденный клитор. И все это — не отрывая взгляда от Таниных затуманенных желанием глаз. Хорошая девочка, чувственная, отзывчивая, голодная…. Два пальца ныряют внутрь. Он помнит, что нужно действовать очень мягко. Таня давно одна… Она откидывает голову ему на плечо, утыкаясь в крепкую шею, и стонет. Из коридора доносится трель домофона.
— Черт! — выругался Павел, отстраняясь. — Кого нелёгкая принесла?!
Таня растерянно повернулась, пожимая плечами. В глубине квартиры раздался плач Даньки. Женщина ещё раз зыркнула на любовника и поспешила к сыну, а Павел, чертыхаясь, поплёлся к домофону.
— Да! — рявкнул неприветливо.
— Павлик, это я! В гости, вот, решила нагрянуть, раз тебя не дождёшься.
Чёрт! Черт! Черт!!! Мама… Как же не вовремя.
Подъем матери на второй этаж не занял много времени, мужчина даже не успел предупредить Таню о приходе гостей.
— Ну, здравствуй, сынок! С наступающим! — задорно проговорила мама, снимая с головы пуховый платок. А потом замерла, глядя вглубь квартиры. — Ох! Это кто тут у нас такой хорошенький? Что за малыш?! — Запричитала пожилая женщина, завидев Данюшку.
Вслед за сыном из комнаты вышла и Таня. Она, конечно же, не успела переодеться, и теперь факт их совместной ночёвки был, что называется, на лицо. Впрочем, Павел и не планировал ничего скрывать. Зачем?
— Здравствуйте, — робко поздоровалась Таня, судорожно сжимая халат на груди. К слову сказать, её соски были все ещё возбуждены и отчетливо выделялись сквозь мягкий, не один раз стираный трикотаж. Мужчина завёл ногу за ногу, прикрывая наметившийся стояк.
— Здравствуйте, — улыбнулась пожилая женщина. — Извините, что ворвалась без приглашения.
— Что вы! — распахнула глаза Татьяна. — Это вы извините, что мы так…
Всеобщие извинения бесцеремонно прервал сам Павел:
— Что вы все извиняетесь? Мама, давай своё пальто. Таня, ставь чайник.
Таня отмерла, кивнула головой и промямлила:
— Сейчас… Переоденусь только.
Пока молодая женщина приводила себя в порядок, Павел с матерью прошли в кухню и принялись разбирать сумки, которые женщина принесла с собой.
— Мам, ну зачем ты это все тащила, а? На автобусе, тем более! Не могла мне позвонить? Я бы приехал!
— Ага… Приехал бы, когда такие дела делаются. Это кто, Павлик? У вас серьезно?
— Не знаю, мама. Я ей помочь хотел, и вон, что получилось, да, Данюха?
— Павлик, она разведена, или как? — осторожно поинтересовалась женщина, перехватывая у сына ребенка.
— Нет. Таня не была замужем. Ей досталось по жизни, поэтому, пожалуйста, не спрашивай у нее ничего.
Мать махнула рукой, как будто он попросил о чем-то, само собой разумеющемся.
— Значит, Таня… — задумчиво протянула мать. — Лет то ей сколько, девчонка совсем против тебя.
— Я тоже не старик, — нахмурился Павел, и тут же добавил, — двадцать восемь ей уже. Не девочка, поди.
Таня неловко застыла в проходе. Да… Не девочка, и не поспоришь. А в душе так вообще старуха.
— Тань, ты чего стоишь в дверях? Проходи, давай, завтракать будем, — скомандовал Павел, завидев молодую женщину. — Тут мама пироги принесла. А это что? — повернулся к родительнице, извлекая судок.
— А это оливье, Павлик. Нарезала с утра. Я ж не знала. Что ты хозяйкой обзавелся, думала, побалую тебя домашним на праздник, — смущенно пожала плечами мать.
— Вот нам повезло! — восхитился Павел, поворачиваясь к Татьяне. — Мама готовит оливье, вкусней которого я в жизни не ел.
