— Я сказала, что Егор мой любовник, — докончила я за возлюбленного, — мне казалось, что это лучшее решение, чтобы уберечь тебя.
— Яна сказала, что не любит меня и хочет расстаться. Я ее отпустил. Как бы мне ни было больно, удерживать рядом с собой лгунью и изменщицу я не хотел. Прости, милая, но тогда я думал именно так.
— Понимаю, — тихо ответила я, чувствуя, как к горлу подкатил ком непроизвольной обиды, но легкий поцелуй Алекса стер неприятное чувство.
— Я люблю тебя, слышишь? — он крепче сжал мою руку, и я слабо улыбнулась.
— Если вы расстались, то как вышло, что Яна осталась одна у вас дома? — нахмурился Юрий Алексеевич.
— В тот день, пока я был на работе, мне позвонил Игорь, детектив, он сказал, что у Лизы Феоктистовой, девочке проданной в Турцию, в Ярославле осталась мать. Женщина не знала, где ее дочь, обращалась в полицию, но дело осталось висяком. Тогда я решил поехать к ней и лично рассказать о судьбе дочери. Знаете, такой разговор не может быть телефонным.
— Так вот зачем ты туда поехал? Это не была командировка?
— Нет, милая. Кроме Игоря никто не знал, зачем я туда поехал.
— А вы, Яна, остались в квартире Александра, несмотря на вашу ссору?
— Да. Алекс сказал, что уедет дня на три. Мне некуда было идти, утром я хотела позвонить Кристине, но эту ночь решила провести в доме, где была счастлива. Что случилось дальше, вы знаете.
— На выезде из города у меня сломалась машина, продолжил Алекс, — я позвонил Виктору, своему помощнику, и попросил за мной приехать. Он отбуксировал мой автомобиль в сервис, а я взял напрокат тойоту.
— Да, это все спланировал Абрамов, чтобы лишить тебя алиби, — я вспомнила слова Егора, — в прокате автомобилей на тебя не должно быть документов.
— Это действительно так, — подтвердил адвокат, — но машина официально числится за тем агентством. В данном случае будет несложно доказать, что тойоту арендовал Серебрянский. Но, Александр, почему вы вернулись? Почему не поехали в Ярославль?
— Я был уже на полпути, когда Игорь скинул мне на телефон фотографии приближенных Абрамова. В одном из них я узнал Егора, тогда и понял, что Яна мне не изменяла, а, скорее всего, стала жертвой этих сволочей. Я моментально развернул машину и стал ей звонить, но Яночка не отвечала. Тогда я набрал Кирилла Андреевича, нашего мажордома. Он сказал, что моя невеста дома, и никуда не выходила. Я подумал, что она просто не хочет мне отвечать или уже уснула, но все равно успокоиться не мог и вызвал Павла.
— Так вот почему он приехал посреди ночи…
— Да. Перед тем, как подняться в квартиру, Паша мне набрал и пообещал отзвониться, как только с тобой поговорит. Но прошло пять, десять минут, а звонка не было. Когда стал звонить сам, номер охранника оказался недоступен. Нужно было срочно что-то делать, но ехать оставалось долго. Я пытался связаться с нашей службой безопасности, но ничего не вышло.
— Как удалось выяснить, ваш сотовый оказался в черном списке службы охраны, — вмешался Юрий Алексеевич, — точно не знаем как, но Егору удалось заблокировать ваши вызовы.
— Да, и тогда я снова стал звонить Кириллу Андреевичу, а глупый старик не стал идти за помощью и сам пошел к Яне.
— Вы также звонили в полицию, — напомнил адвокат.
— Да, но мой вызов не приняли. Дежурному показалось, что у меня недостаточно поводов для беспокойства. Стало ясно, что рассчитывать могу только на себя. Моя ошибка в том, что, приехав домой, я сразу помчался в квартиру. Я должен был взять с собой кого-то из охраны, но тогда не мог думать, — Алекс перевел дыхание и прикрыл глаза, — дверь была открыта. Я влетел в спальню и увидел этого ублюдка на Яне. На моей Яне! Она была вся в крови, и первой мыслью было, что я не успел. Не знаю, что бы со мной случилось, если бы он убил тебя…
— Про пистолет Яны вы не знали? — поинтересовался Юрий Алексеевич.
— Откуда? Я не подозревал, что моя девочка умеет стрелять.
— Как вышло, что вы выстрелили в Егора, еще и три раза?
— Этот ублюдок пришел в себя, и у нас завязалась потасовка. Он хотел вырвать у меня оружие, но я его оттолкнул. Юрий Алексеевич, я не убийца! Никогда бы не подумал, что выстрелю в человека… Я направил на Егора пистолет, а он стал подначивать, но я видел, что он потянулся за ножом.
— И тогда вы выстрелили?
— Да. Трижды. И, знаете, я не жалею. Ни грамма не жалею, после того, что он сделал с Яной.
— Ясно, — сухо ответил адвокат и сделал глоток воды, — вы сразу вызвали полицию?
— Да. И скорую, и полицию. Но я не думал, что меня арестуют, ведь я защищал Яну, а вышло так. Она лежала в больнице, а меня даже не пустили ее навестить.
— Александр, успокойтесь, пожалуйста, — мужчина протянул Алексу бутылку воды, и тот сделал несколько больших глотков.
— Черт… Простите, буду держать себя в руках, — глубоко вздохнув, решительно сказал Алекс, — Юрий Алексеевич, а ведь Яна не впускала в квартиру Егора. Ни я, ни она не понимаем, как этот человек проник в наш дом.
— Что касается самого здания, то Егор проник обманом. Уже неделю он обхаживал вашу соседку Веронику Ярцеву.
— Нику? — удивилась я.
— Да. Как сообщил Кирилл Андреевич, Вероника часто приглашала к себе сомнительных мужчин, в этот раз ее гостем был Егор.
— Он ей ничего не сделал? Как она? — не на шутку испугалась я.
— Нет, Ян, с Никой все в порядке. Она уже дала показания и даже навещала меня, — горько усмехнулся Алекс, — и тебя проведать хотела, но я запретил тебя тревожить. Этот хмырь ее опоил и бросил пьяную.
— Верно, — подтвердил адвокат, — так что мы выяснили, как этот человек проник к вам в дом, но что до квартиры… Возможно, вы не заперли дверь? — предположил он и пристально взглянул на меня.
— Нет. Я запирала. Точно знаю…
— Но следов взлома не было, если вы не открывали дверь преступнику и утверждаете, что запирали замок, тогда у него должен быть ключ. Я проверю его вещи по протоколу.
— Спасибо, — ответила я.
— Вы рано благодарите, Яна. К сожалению, буду вынужден вас расстроить, вы попали в очень нехорошую ситуацию, и, выслушав вас обоих, я понимаю, как непросто будет защищать господина Серебрянского.
— Как?! Но почему, ведь это была самозащита?! — воскликнула я, и почувствовала, как от резкого движения боль снова сдавила грудную клетку.
— Дело в том, Яна, что наша судебная система носит преимущественно обвинительный характер. Александра будут судить в любом случае, и в первую очередь нужно, чтобы он шел по статье сто восемь — превышение допустимой нормы самообороны, потому что в противном случае обвинение будет по сто пятой — убийство.
— Но как можно сомневаться в самообороне? И где нормы, которые я превысил?! — возмутился мой мужчина. Напрягшись всем телом, он навалился на стол и сурово посмотрел на адвоката.
— По закону вы должны были защищаться таким же оружием, как Егор. У него был нож, у вас же — пистолет. Кроме этого, на вас не осталось видимых следов борьбы.
— Какой бред! — не выдержала я, — то есть, чтобы не попасть под суд, Алексу нужно было хвататься за нож или позволить Егору себя ранить?
— Как бы абсурдно это ни звучало, но именно так, — вздохнул адвокат, — в любом случае, нам нужно сейчас добиться сто четырнадцатой статьи.
— Хорошо, давайте я все расскажу, и тогда…
— И тогда под суд пойдете вы, ваша подруга со своим дядей и Александр по нескольким статьям, кроме сто пятой, — перебил меня Юрий Алексеевич и строго посмотрел на нас с Алексом поверх своих очков, — Яна, вы слышали себя со стороны? Правда грозит вам обвинением в подделке документов со всеми вытекающими, оформлении оружия на чужое имя, подкупе должностных лиц, в конце концов. За одну только подделку экспертного заключения по пожару Серебрянскому грозит наказание!
— Что же нам делать? — процедил Алекс, понимая всю сложность положения, в которое мы попали.
— Для начала вам нужно решить, что вы хотите в первую очередь: наказать Абрамова или избежать тюрьмы.
