– Он остался. Он и остальные. Прикрывать наш отход.
Мне поплохело. И дело не в стимуляторах! Мне просто поплохело.
Резко поднявшись, я поморщилась из-за сильной боли в плече, но плевать – быстро, несмотря на головокружение, подошла к флайту. Снайперская винтовка, две джишки, десяток запасных патронажей, и еще один стимулятор, который я вколола себе сама.
– Кей… – начал было Полудохлый.
– Подготовь флайт к взлету, – не глядя на него, приказала я.
– Кккак? – выдохнул он.
– Молча, – я бросила взгляд на Полудохлого. – Молча и быстро.
И скинув тапки, которые все еще оставались на мне, в далеко уже не белых носках, я бросилась по лесу обратно.
Путь, был более чем хорошо обозначен – моей кровью. И учитывая ее количество, я сорвалась на бег.
***
Мясорубка – именно так у нас на преступном сленге обозначались масштабные бои. Просто мясорубка, потому что… она забирала сотни жизней. Равнодушная машина смерти…
И в этом бою все были заняты настолько, что одну маленькую меня в черной рубашке просто не заметили. А я не спешила оголтело бросаться в бой.
Рывок, и я забираюсь на ближайшее дерево, взбираюсь быстро, стараясь вовсе не думать о боли и кажется, повреждении мышц спины. Взобравшись, уселась удобнее на ветке, достала снайперскую винтовку, торопливо оглядывая бой.
Наши были здесь. Все шестнадцать моих спецов, и все они оставались живы исключительно по одной причине – их прикрывал Адзауро. Давно запятнанный кровью, и я не знала своей, моей или врагов, он умудрялся как стрелять, так и орудовать катаной. Но чего ему это стоило?! Его заметно шатало, и мне это было видно даже со столь существенного расстояния. И непонятно только одно – почему он, сражается, прикрывая моих, в то время как, по идее, это он должен был находиться за их спинами?!
Мягкое теплое чувство благодарности и восхищения, просочившееся в мою душу, поселившееся в моем сердце…
И спец патрон, вложенный в снайперскую винтовку.
Первый выстрел был в Акиро.
Он как-то это почувствовал, резко обернулся, и мимолетно улыбнулся мне, даже не пытаясь уйти от снаряда – это безоговорочное доверии, его доверие… и тепла в моей душе становится больше. Капсула со стимулятором ушла четко в предплечье, Акиро вздрогнул, и уже гораздо увереннее, с утроенной силой, бросился в бой.
Так же быстро я добавила сил тем из моей команды, кто находился на грани истощения. А вот затем, в ход пошли боевые патроны. Я стреляла в шиноби клана Синар в целом, без каких-либо сожалений, в основном на поражение. Не скажу, что было просто, но когда смотришь на кого-то через прицел… не воспринимаешь его живым. Прицел – выстрел, прицел – выстрел, прицел – выстрел. И одновременно с этим судорожный поиск того, кто стоял за всем этим. А за всем этим точно должен был кто-то стоять, кто-то кто координировал действия шиноби, кто-то, кто в целом все это начал.
И я обнаружила шиноби в простом черном костюме, стоявшего в отдалении вместе с несколькими телохранителями и ожидающего исхода боя. Ожидал этот мудак не просто так – по обоим сторонам от него, в кустах засели снайперы, и их оружие не было предназначено для одиночных выстрелов, о нет – они были готовы полить дождем раскаленного железа все здесь, если только у Акиро появится шанс на выживание.
Размечтались, мальчики.
Я переключила винтовку на дальний радиус поражения, прицелилась, выстрел!
Патроны для дальнего боя применялись разрывные, так что окружающие главаря охранники, слегка удивились, вдруг оказавшись обляпанными кровью и мозгами предводителя. Но останавливаться на этом я не стала – все остальные выстрелы пришлись по снайперским установкам, по установкам класса «Зенит», по технике, которую скрывала листва, по тем, кто пытался, вскинув оружие, отследить снайпера, то есть меня.
Я убивала без сожалений
. Когда на кону жизни тех, кто дорог – врагов щадить перестаешь. И победа медленно, но верно, передавала свое знамя нам.
В какой-то момент я отключилась, видимо кровопотеря была слишком существенной, а когда пришла в себя, Адзауро добивал остатки Синар, в то время как мои подчиненные, осознав, что в этой бойне они лишние, уже только отстреливались.
Акиро запрыгнул на мое дерево лишь только после того, как добил последнего асина. Подошел, легко шагая по ветке, с тревогой вгляделся в мое бледное лицо, и хрипло спросил:
– Кей, зачем?
Можно было конечно, правду сказать, но:
– Это тебе моя месть, – улыбнулась я, – за тот позорный оргазм на дереве, который ты мне устроил.
– Мм, тебе не понравилось?
– Мм, а тебе мое вмешательство в бой?
Он молча отобрал у меня оружие, перекинул себе за спину, и подхватив меня на руки, прошептал, глядя в мои глаза:
– Понравилось.
Я улыбнулась, ощущая, что уже никакие стимуляторы мне не помогут и прошептала:
– Мне тоже.
На этом мой организм послал меня к дерсенгам окончательно.
***
Мое следующее пробуждение прошло в поместье Адзауро, в не самом удобном положении – я лежала на животе, в то время как у меня все так же адски болела спина.
– Обезболивающее дать? – спросил Слепой.
И я облегченно выдохнула, осознав, что врачеванием занят он.
– Нет, давай как есть. И почему так больно?
– Ожег, повреждения, древесные щепки, травинки, даже парочка червей затесалась, – деловито ввел меня в курс дела Слепой. – Я немного срезал кожи, чтобы шрамов не осталось. Готова?
– Начинай уже!
Последующие минут двадцать я выла в подушку.
Гелликс шикарная штука, даже переносной, но мать его, как же больно. И все на что меня хватало на время заживления раны, просто выть и стараться на сорваться на крик. И даже когда Слепой закончил, я все еще сжимала зубы, и рвала пальцами подушку, потому что боль сразу не уходит, она как чудовищный зверь, вцепилась и отпускать не хочет.
– Теперь обезболивающее?
– Дддавай, – согласилась я.
До использования гелликса рисковать с ними не стоило, нервные окончания могли не восстановиться как следует, а вот после уже, пожалуйста, сколько угодно.
Слепой вколол мне что-то с наркотиком, потому что мгновенно закружилась голова, но это были мелочи.
– Где Адзауро? – задала я первый вопрос.
– Здесь, – послышался голос младшего господина.
Он все это время был здесь?! Позор мне.
– Потери? – спросила у Слепого.
– Потерь нет, – ответил он.
И я поняла, что готова просто расплакаться от облегчения, ну и потому что боль постепенно отпускала. Боль, но не тревога. Тревога только нарастала.
– Слепой, в клане Аздауро крыса. И не одна, – высказала, поднимаясь с кушетки.
И, главное, не было бы здесь Акихиро, я бы поднялась вообще без проблем, при Слепом стесняться я отвыкла давно, а тут пришлось прикрывать грудь простынкой, ну и села я спиной собственно к Чи, потому что… да я не знаю, почему.
Слепой, сняв свои здоровенные выпуклые очки, взглянул на меня всеми своими двумястами или больше глазами, хмыкнул и спросил:
– Не одна?
– Нет, – я прижала простынку к себе сильнее.
Мой бывший начальник, мельком глянув на Адзауро, сидящего где-то за моей спиной, видимо у окна, снова посмотрел на меня, своими жуткими последствиями эксперимента чудовищного безумного ученого, и произнес:
– Кей, я знаю только об одной крысе. Той, что сломала наши флайты, и собственно отслеживала их перемещения, передавая инфу клану Синар. В целом, говоря откровенно – пытались подставить нас. Даже не пытались – подставили. Очень качественно.
И я поняла, насколько же он прав. Более чем прав.
И выложила то, что узнала сама:
– На одежде Адзауро все это время были маяки. Три датчика довольно ограниченного радиуса действия, но… кто-то активировал их только в момент нападения, потому как рядовые шиноби об этом не знали.
– Уверена? – мгновенно переспросил Слепой.
– Абсолютно, – я постаралась не выдать своих эмоций по поводу той ночи, но, – одну ночь мы с Чи провели на дереве, шиноби сновали внизу, выискивая, но… так нас и не обнаружили. За веревочки в этом спектакле дергает кто-то явно высокопоставленный.
