мир…
Как и ожидалось, Харухи сморозила очередную глупость:
— Что лучше?
Я опустил на доску черную фишку и перевернул две белых фишки Коидзуми:
— Лучше что?
— Вот!
Я неохотно взял из рук Харухи два листа бумаги. Это снова были флаеры. Я пробежал взглядом по листам. Один извещал о проведении турнира по соккеру,[13] другой — по американскому футболу. От всей души проклинаю того работника, кто все это напечатал!
— Я, на самом деле, не в бейсбольном, а в каком-нибудь из этих двух соревнований планировала участвовать, да бейсбол раньше начинался. Ну, Кён, что лучше?
Я в мрачных думах оглядел комнату. Коидзуми со снисходительной улыбкой вертел в пальцах фишку от «Отелло», Асахина со слезами на глазах отчаянно мотала головой, Нагато, все так же уткнувшись книгу, перелистнула пальцем страницу.
— Да, а сколькими людьми в эти футболы играют? Тех, что на бейсболе были, хватит?
Я смотрел на светящееся улыбкой лицо Харухи и размышлял, в какой игре можно обойтись меньшим количеством игроков.
Рапсодия бамбуковых листьев
Май был невероятно жарким, но и сейчас, в июле, жара стояла ничуть не меньшая. Кроме того, исключительно высокая влажность также не способствовала повышению моего индекса удовлетворенности внешней средой. Обшарпанное здание школы никакого отношения к вершинам технологии типа кондиционеров не имело. Не думаю, что архитектор здания вообще имел представление о понятии «благоустройство», и аудитория 10-Д больше напоминала прихожую адского пекла.
Ко всему прочему, эта первая неделя июля непосредственно предшествовала триместровым экзаменам, поэтому мое хорошее настроение блуждало сейчас где-то в районе Бразилии и возвращаться не собиралось.
Оценки мои были ужасны, и если так будет продолжаться дальше, то трудно даже сказать, насколько плачевны будут для меня результаты. Определенно, все это из-за того, что я проводил слишком много времени с «Бригадой SOS» и не мог уделять достаточно внимания учебе. Мне не особо-то хотелось заниматься разной ерундой и то, что с этой весны бесцельные метания из стороны в сторону всякий раз, стоило только Харухи о чем-либо заикнуться, стало для меня своего рода правилом, которое я уже возненавидел. А уж за то, что я мало-помалу к этому привыкаю я уже начал ненавидеть себя.
Дело было на перемене, заходящее солнце лучами озаряло класс. С места сзади прямо мне в спину ткнулся острый кончик механического карандаша:
— Ты знаешь, какой сегодня день? — спросила меня Судзумия Харухи с видом дошколенка, которого вечером ждет новогодняя елка. Всякий раз, как на ее лице появлялось такое выражение, это было явным сигналом того, что она замыслила что-то недоброе. Секунды три я изображал раздумья:
— Твой день рождения?
— Нет!
— День рождения Асахины-сан?
— Не — а!
— День рождения Коидзуми или Нагато.
— Да откуда мне знать их дни рождения?!
— Кстати, мой день рождения…
— Да кого это волнует! Эй, ты действительно не знаешь, какой важный сегодня день?
Да что бы ты ни говорила, на мой взгляд — обычный жаркий день.
— Ну, а какое сегодня число?
— Седьмое июля. …Так, ты что, о Танабате говоришь, что ли?[14]
— Ну конечно! Танабата! Та-на-ба-та! Если ты японец, как можно о нем забыть?
Вообще-то, этот праздник пришел из Китая. К тому же, если считать по лунному календарю, то настоящая Танабата должна быть в следующем месяце.
Харухи помахала перед моим лицом карандашом.
— От Красного моря и до нас — это же все Азия!
Ага, открыла Америку.
— На отборочных играх к Чемпионату Мира мы же в одной группе играем, разве нет! К тому же, что июль, что август — все едино! Лето оно и есть лето!
А, ну да, конечно.
— Да ладно! Танабату надо как следует отпраздновать! К этому празднику я решила отнестись со всей ответственностью!
Вообще-то мне кажется, что есть и другие вещи, к которым следует относиться со всей ответственностью. Да, и какая такая чрезвычайная надобность объявлять мне об этом? Мне-то какое дело до того, чем ты там собираешься заниматься.
— Вместе будет веселей! Начиная с этого года, мы будем устраивать на Танабату нечто грандиозное!
— Говори за себя.
Не смотря на эти слова, глядя на воодушевленное лицо Харухи, я понимал, что возражать ей будет глупостью.
Как только урок японского языка закончился и прозвенел звонок, возвещающий окончание учебного дня, Харухи тотчас же вылетела из класса.
— Жди меня в клубной комнате! Домой не уходить! — бросила она мне напоследок.
В комнату кружка я собирался зайти и без этих слов. Там находилась та, чей дивный образ я желал бы лицезреть хотя бы раз в день. Моя единственная.
На втором этаже в корпусе культуры и искусств находилась комната литературного кружка, где размещалась, а точнее, где паразитировала «Бригада SOS». Прочие участники кружка уже собрались там.
— О, привет, — со светлой улыбкой на лице поприветствовала меня Асахина Микуру. Она — оплот моего душевного равновесия. Если бы ее не было, «Бригада SOS» была бы такой же средней паршивости штукой, как пресный рис без грамма приправы.
С июля Асахина перешла на летний вариант костюма горничной, невесть откуда притащенный Харухи. «Ой… Большое спасибо», — с чрезвычайно серьезным видом поблагодарила ее тогда Асахина. Сегодня, как и всегда, официальная горничная «Бригады SOS» преданно налила мне рисовый чай. Отхлебывая его из чашки, я окинул взглядом комнату.
— Ну, как дела? — кивнул мне Коидзуми Ицуки, оторвавшись от шахматной доски на столе и задачника, который он держал в руке.
— Дела мои не в порядке с тех самых пор, как я перешел в старшую школу.
На прошлой неделе Коидзуми сказал, что играть в «Отелло» ему надоело и принес с собой шахматы. К сожалению, ни я, ни кто-либо еще играть не умели, так что ему приходилось играть самому с собой и с грустью ставить мат себе же. Экзамены были все ближе, но выглядел он спокойней некуда.
— Я нельзя сказать, чтобы спокоен. Это своего рода гимнастика ума в перерывах между учебой. С каждой решенной задачей улучшается циркуляция крови в головном мозге. Как насчет партии?
Нет уж, неохота мне добавлять себе поводов для размышлений еще и сверх установленного. Если держать в памяти такие глупости, из нее вылетят все английские слова, которые я как-никак держать там обязан.
— Жалко. Может, в следующий раз принести «Монополию», или сыграть в «Морской бой»? Так, чтобы
