— Куда опять бежим? — еле поспевая за Александром, спрашивал Веня. — Опять спорт?!
— Это были не японцы! — в ответ закричал Александр. — Это были корейцы! Понял?! Корейцы северные!
— Откуда они здесь, у них ведь вроде коммунизм.
— Потом, все потом, Вениамин, — отмахнулся Александр.
Конечно, это была только догадка, но догадка вполне резонная.
Немой еще немного поморщился, а потом кивнул:
— Вроде похоже. Неумело и нагло: похоже. А если не корейцы? Ну ладно-ладно, согласен. Это только мы у японцев наглеем. Они у нас — тише воды ниже травы. А эти действительно наглые.
— Куда они его увезли? — допытывался Кирюха.
— На лесоповал, скорее всего.
— Ни фига себе. В тайгу? И где ж мы его там найдем?
— Тут-то как раз проще. Вот лет пять назад этих корейских лесоповалов здесь было видимо- невидимо, теперь прикрыли почти все.
На заработанные деньги удалось прикупить какую-никакую одежку в «секонд-хэнде». Неказистую, но теплую. Теперь хоть на улице можно было показаться.
— А сколько этих лесоповалов осталось?
— Остался один. Недалеко здесь, километров двести.
— Ни себе фига! — присвистнул Гладий.
— Но там солдат больше, чем рабочих.
— Это что за наглость такая! — возмутился Кирюха. — Прилезли на нашу землю, воруют наших людей, солдат понавезли.
— Ты еще не знаешь, что это за наглецы, — покачал головой капитан. — У них там настоящий концлагерь, тюрьмы, наказания, КГБ свой.
— Ох, блин, как руки чешутся! — задвигался Кирюха.
— Сидеть, милый, тебе еще ножку подлечить надо, — остановил его Вася Гладий.
— Да, Кирилл остается с капитаном, мы втроем идем выручать Дмитрия. Оружие кое-какое имеется...
— Что, пешком двести километров?
— Зачем пешком? Мы друга Диминого дождемся с ночной, заберем автомобиль и — вперед.
Турецкий с каким-то даже удивлением смотрел на самого себя. Он окончательно превратился в полулегального Робин Гуда, которого сам терпеть не мог. По всем правилам он должен был сейчас бежать в ближайшее отделение милиции, в прокуратуру, представляться и требовать немедленной помощи. Связь с Москвой была, не прошлый век, позвонили по телефону и...
Вот тут и начинались сомнения. В местной милиции и прокуратуре вряд ли поверят в его фантастический рассказ. Но если и поверят, то не поторопятся звонить в Москву. А если и поторопятся? В прокуратуре он уже не работал — раз. А во-вторых, запросто могли наткнуться на Меркулова. Турецкий понимал, что это глупо: Меркулов его старый и давний друг, если кому в этой жизни он и мог доверять, то именно Меркулову. Но как-то так все складывалось, что именно Меркулов втравил его в эту безумную затею, и получалось, что от Меркулова так или иначе исходила какая-то угроза. Нет, Александр сознавал, что Меркулова тоже могли обмануть, тоже могли подставить, но тогда тем более нельзя было к нему обращаться. А что, если рядом с ним постоянно сидит тот, кому ребята обязаны всеми своими бедами, конца которым и не видать?
Да, Турецкий терпеть не мог самодеятельности, но теперь только это ему и оставалось. Он должен был сам, со своей командой довести дело до конца. А уж там — разберется...
«А все-таки хорошо, что я ушел из прокуратуры», — подумал он.
Это был, конечно преждевременный звонок, но калитан намеренно сделал его. Надо было не успокаивать ситуацию, а спровоцировать бучу.
Он не ошибся, Нателла Полуян сразу же согласилась помочь. Она не задавала лишних вопросов, она только спросила, позвонить ли жене Игоря Степановича.
— Нет, Боцману звонить пока не надо. Боюсь, ее телефон прослушивается.
— Как вы сказали? Боцману?
— Это я ее так дразню... Это... — Немой немного помолчал, потому что слово, которое он собирался произнести, в последнее время совсем выпало из его лексикона. — Это я любя, — все-таки выговорил он.
— Я все сделаю,— сказала Нателла.
Подавителя не было! Вот в чём загвоздка!
Боря-спецназ оказался подстать своему другу Козлову, машину он уже успел кому-то продать, а взамен купил другую, не намного, но все же лучше. Бросились к покупателю. Тот тоже ее загнал. А кому — обещал через недельку вспомнить.
Вспомнил через минуту, потому что Кирюха его «очень попросил».
Это действительно было что-то невообразимое. Словно подавитель жил собственной жизнью. Словно в самом деле прятался от ребят.
Кирюха думал только: хорошо, что ребята забрали машину у Бори-спецназа и укатали в тайгу выручать Козлова. Конечно, они его выручат, конечно, спасут, только вот когда это будет и получится ли? Машина хоть и была получше ржавой «тоёты», но все равно — двести километров по тайге...
Человека, у которого в конце концов оказалась машина с секретом, дома не было. Немой с Кирюхой присели на скамейку во дворе. Было холодно, но они боялись пропустить хозяина ржавой «тоёты».
Они, конечно, и не догадывались, что Александр и Веня сегодня стояли от подавителя в двух шагах.
Мужик, давший им промасленную одежду, как раз и ремонтировал ту самую машину.
— Что будем делать? — спросил Кирюха. На холоде долго не продержишься. Мороз доставал основательно.
— Ждать, — твердо сказал Немой. — Теперь только ждать. — И, подумав, добавил как-то обреченно: — Теперь уже недолго осталось.
Глава девятая ВСЕ ТОЛЬКО НАЧИНАЕТСЯ
Журналистка позвонила утром. Позвонила прямо домой, что сразу же насторожило полковника.
— Это Нателла Вениаминовна, — сказала она, — надеюсь, вы меня еще помните. Я-то помню очень хорошо, еще никто в такой экстравагантной форме не ставил мне условий, как жить и что делать.
— Как вы узнали мой домашний номер? — спросил полковник, пропустив колкости мимо ушей.
— Этот факт только подтвердит правдивость моих слов, — ответила Нателла. — Знаете, полковник, настал мой звездный час. Теперь я буду ставить условия.
— Какие еще условия?
— О, условия очень строгие и серьезные. Во-первых, капитан Немой жив и здоров. Он привез то, что должен был.
Савелов опустился на стул.
— Откуда вы знаете?
— Оттуда же, откуда знаю ваш номер телефона. От самого капитана. Он мне звонил.
— Где он?
— Он во Владивостоке. И очень ждет вас.
— Меня?
— А кого же еще?
— А почему он не едет в Москву?
