Нина все это придумала сама: позвонить майору Артему Деменку в Краснодар, напроситься на свидание с Турецким. Все получилось, как она и задумывала, и когда следователь снисходительно позволил ей прийти в прокуратуру, она была готова запрыгать от радости.
Аня, которая внимательно прислушивалась к ее разговору, тотчас же спросила:
— А куда это ты собралась?
Настроение у Ани было менее лучезарное, чем накануне, именно по той причине, что ночью Нина поймала ее у бара, где та тайком потребляла виски. Нина пригрозила сдать ее на принудительное лечение от алкоголизма, и Ане пришлось много и жалобно плакать, прежде чем инцидент был исчерпан.
— На свидание, — отвечала Нина чуть взволнованно, но беззаботно. — Разве не могу я пойти на свидание?
— Ты нашла мужика? — спросила Аня испуганно. Нина глянула на нее и рассмеялась.
— Не пугайся, подруга, — промолвила она с горечью. — Это сугубо деловое свидание.
— А я дома останусь? — спросила Аня с надеждой.
— Конечно, — кивнула Нина. — Не страшно? Аня улыбнулась.
— Я за видик засяду, ага? Там классные фильмецы есть. Предварительно Нина собрала все спиртное, что было в доме, в большую сумку, и предупредила:
— Аня, выпивки в доме нет, и не пытайся ее раздобыть. Я скажу, чтоб тебя не пускали назад домой, если ты захочешь выйти.
— Да что ты, Нинуля, — сказала Аня с горечью. — Ты меня уже совсем за пропащую держишь. Я в норме.
Но Нина все же отнесла сумку с бутылками в камеру хранения, которой ведали охранники, и предупредила, чтоб ни на какие просьбы о спиртном не отзывались.
— Нина Алексеевна, — сказал охранник, — сейчас такие надежные средства есть, в один день отучат.
— Может, мне еще придется этим воспользоваться,— сказала Нина.
Конечно, Аня представляла для нее одни заботы, но иметь эти заботы оказалось для нее приятно, и с дороги она позвонила домой из машины по радиотелефону, узнала, что за «фильмец» смотрит Аня, и сказала ей несколько теплых слов. Эта двадцатичетырехлетняя девица была сущим ребенком.
И вот она уже входит в здание прокуратуры, получает в проходной пропуск, поднимается по лестнице. Ей поначалу казалось, что здесь ее непременно узнают и схватят, и она сама над собой посмеивалась. Единственным человеком, знавшим правду о Бэби, была она сама, и потому опасаться ей было нечего. -
Кабинет у Турецкого был небольшой, к тому же он делил его с симпатичным толстячком, который предупредительно оставил их, когда появилась Нина. Сам следователь, как она и предполагала, был вальяжным молодым человеком, и к визиту вдовы он отнесся как к мероприятию тягостному, но необходимому.
— Присаживайтесь, Нина Алексеевна,— предложил он. — Мне очень интересно с вами познакомиться. Если позволите, я позвоню своим молодым помощникам, они тоже хотели, что называется, засвидетельствовать почтение.
— Конечно, пожалуйста, — кивнула Нина.
Ее появление произвело некоторое впечатление, потому что Турецкий наверняка ждал провинциальную вдовушку в черном платочке, а появилась вполне респектабельная дама.
— Меня очень взволновало то, что вы продолжаете дело, — сказала она после того, как он позвонил стажерам. — Скажите, там выявились новые обстоятельства?
— А какие обстоятельства известны вам? — спросил Турецкий с интересом.
— Дело было закончено и прекращено после того, как убили какого-то бандита, — ответила Нина. — Они сказали, что это и был убийца.
— Да, это уже несколько устаревшая информация, — заметил следователь. — С тех пор произошло немало событий.
— Связанных с убийством моего мужа? — спросила Нина.
— В том-то и дело, — вздохнул Турецкий. — Это целая эпопея.
— Вы мне расскажете?
— Только то, что можно, — улыбнулся Турецкий. — Как вы понимаете, много информации служебной, не подлежащей разглашению.
— Но это значит,— сказала Нина,— что убийца не выявлен.
— Теперь уже определен, — сказал Турецкий не без самодовольства.
В этот момент в кабинет пришли молодые следователи, высокая и стройная Лариса Колесникова и очкарик Сережа Семенихин. И он, и она двигали челюстями, но на пришедшую гостью посматривали с интересом.
— Я вам должен объяснить, — продолжал между тем Турецкий, — что дело вашего мужа оказалось едва ли не центральным в одном большом политическом расследовании. Именно поэтому у нас такой интерес к вам, Нина Алексеевна. Может, сначала вы расскажете о себе? Я вижу, вы прекрасно выглядите. Вы в Москве проездом?
— Нет, — сказала Нина. — Теперь я здесь живу.
— Надо же! — воскликнул Турецкий. — А мы вас искали в Краснодаре.
— Я совсем недавно живу здесь,— объяснила Нина.— Видите ли, все получилось так неожиданно, так странно... Я очень тяжело переживала смерть детей и мужа. Даже лечилась в психушке.
— Нам об этом известно, — вмешалась Лариса мягко.
— Но продолжение вас определенно удивит, — усмехнулась Нина нервно.
И она принялась излагать легенду про благородного француза Гюстава Шима, который подобрал ее на сочинском пляже и увез во Францию, про ее странную, полубессознательную жизнь за границей, про развод, также исполненный благородства, и, наконец, про ее возвращение в волшебный мир Строгино.
— Надо же, — сказал Турецкий, качая головой. — Так вы теперь преуспеваете?
— Как здорово! — восхитилась Лариса.
Один Сережа холодно жевал жвачку, никак не реагируя на эту сказку.
— Я богата, — сказала Нина. — Я знаю, что на Западе часто бывает, что назначенная награда ускоряет следствие. Если нужно, я могу назначить такую награду.
— Увы, — вздохнул Турецкий, — сейчас в этом нет необходимости.
— Я рассказала о себе,— заметила Нина,— и теперь вправе выслушать ваш рассказ.
— Да, конечно, — согласился Турецкий и принялся в ответ рассказывать об убийствах всех участников того давнего краснодарского дела, о Бэби, неожиданно оказавшемся замешанным сразу и в деле кровной мести, и в казнях по приговору Суда Народной Совести. Он достаточно подробно перечислил все дела Бэби, рассказал о выступлении Стукалова, об убийстве его тем же Бэби, о предполагаемом убийстве самого Бэби. — И в тот момент, — продолжал он, — когда уже почти все были уверены в том, что Бэби убит, вдруг последовало убийство последнего из краснодарских свидетелей, Люсина. И мы поняли, что Бэби жив.
— Кто он, этот Бэби? — спросила Нина.— Почему он мстит за моего мужа?
— Мы бы хотели переадресовать этот вопрос вам, Нина Алексеевна, — сказал Турецкий. — Вы лучше знали друзей своего мужа. Вы понимаете, чтобы так настойчиво идти по следу на протяжении целого года, надо иметь характер.
— Да, конечно, — согласилась Нина. — Вы извините, но мне этот Бэби даже чем-то симпатичен. Он ведь делает мое дело.
— И вы не можете предположить, кто бы это мог быть? — спросил Турецкий.
Нина подумала, покачала головой и сказала:
— Ничего не приходит в голову. В последнее время в моей жизни произошло столько событий, что даже не знаю... Нет, я не могу вспомнить никого, кто бы это мог быть.
— У вашего мужа не было друзей? — спросил Турецкий удивленно.
