следующего пришествия. Здесь, видно, и конец мой прейдет. В стиле печального реализма.
Хоть бы напоследок землю под ногами ощутить…
И появилась земная твердь, как писал один неизвестный автор. То есть самая натуральная земля, твердая. Ф-ух, теперь можно и дух перевести. Не забыли меня, значит, а новое испытание придумали. Забавляются они так. Засунули меня сюда и наблюдают — что же я, маленький и глупый, делать буду. Нет, не получился из меня религиозный фанатик.
А я им по классической формуле — дерево взращу, дом срублю и ребенка настругаю. Только отвяжитесь.
Хм, работа творца, хоть руками, хоть усилием мысли, не так уж проста. Саженец чахлый получился и тут же засох, дом по бревнышку рассыпался, а дите и вовсе куклой получилось.
Не думал я, что это так серьезно, но, видать, 7-ой уровень поблажек не дает.
Творить — не рушить, не всякий справится.
Так что ж мне, век здесь торчать?! Молчат. Ни ответа, ни привета, ни поздравления, ни морали. Ладно, самим скучно станет, подскажете.
Вот попал, так попал. Ни еды, ни развлечений, даже сесть некуда. Под ногами голая каменистая земля. А стул я на одном усилии воли не сотворю.
В камешки, что ль, сыграть, пока никто не видит. Так одному не интересно.
Слышите? Скучно мне.
Не слышат. Или глухие, или притворяются.
Так я им из камешков выложу.
Написал бы еще про свою пессимистическую депрессию или депрессивный пессимизм, но боюсь, что камней не хватит.
Да они, наверное, и читать не умеют. Вот и общайся с такими. Вечно мне не везет… Ну да, вечно.
Ледяная и тоскливая, в обнимку со Снежной Королевой. И точка.
Ба-ц! На голову мне что-то упало. Это кто же тут кидается?.. Щас я с вами разберусь. Что это? Ха, лавровый венок упал. Да еще прям по голове.
Чего-чего? «Поздравляем, вы победитель! Вы успешно прошли 7 ступеней познания, набрав максимальное количество возможных очков, награждаем вас призовой игрой».
Обр-радовали, нечего сказать. Венком по голове, салютом над головой. А что это еще за призовая игра?
Что-о? Все сначала!.. Вы меня-то спросили, хочу я играть в ваши игры?
Мрак. Затем свет.
Ну и где это я очутился? Как заново родился. И кто я такой?..
Время свернулось спиралью, улиткой в свой дом уползло…
Что за плесень лезет в голову? Нет бы что-нибудь возвышенное, вместо этой параноидальной энтомологии.
Почему я иду по этому коридору? И что я вообще здесь делаю?
Иду, значит надо. А кому надо, мне знать не положено. Кем не положено? Теми же самыми, кому надо знать.
Вот так всегда. Куча обязанностей и никаких прав.
А коридорчик мне знаком, несмотря на отшибленную память. Являлся неоднократно в самых пакостных снах.
Уныло как-то все и однообразно.
Бесцветный мир, бесцветное существование. Хотя нет, я не в черно-белой голограмме царапаюсь во внешнее стекло. Здесь все имеет зеленовато-серый оттенок, да и стереометрия налицо.
Коридор поворачивает, как и полагается респектабельным и даже отчасти консервативным коридорам, под углом ровно девяносто градусов… Не Цельсия, конечно.
Отлично! Идем дальше, авось и там все в норме, утрированно и грамотно построено специалистами по прямым углам.
Да, вот оглянулся назад, на пройденный путь… А там обласкавший мою любовь к упорядоченности и благоразумию архитекторов поворот бесследно исчез. Вместо него тупик, ровный и гладкий, как будто облысевший от долгой добропорядочной жизни.
Так, значит, шуточки шутить изволим?
3 — замечательно!
Почти так же хорошо, как всегда.
А мне плевать. Иду дальше.
Нам ли чего-то бояться? Без роду, без племени, без имени, без памяти, без паспорта, да без денег!.. Неужели я отброс общества? Да если социум и отбросил меня за ненадобностью (а может, и по слепоте духовной), то и мне на его социальные условности плевать… Вот хотя бы с высоты этого небоскреба.
А что. Взберусь наверх, да и плюну… Да нет, болтаю я пустое. Если уж взбираться, то с иной целью. С более радостной, что ли.
Эге — гей!.. Населенцы этой трехмерной бетонной коробки — привидения да призраки, отзовитесь! А может, миражи? Нет, скорее — виртуалы да иномирцы. О, иномерцы! Вот вы кто.
А, ладно, все одна хренотень…
Очередной фантазм — он же фантастический маразм. Это когда шарики реальности заезжают за ролики виртуальности и сносят крышу у воздушного замка вашей голубой мечты с алыми парусами.
Чёрт побери, абстрактно выражаясь.
Что за состояние? Может, я и не помню, как меня родители назвали, где моя родная каморка с очагом газовым, да каким местом, точнее органом я на жизнь зарабатываю, но дело не только в этом. Личность-то моя при мне должна обретаться. Характер вроде как на месте, реакцию выдаю соответствующую, эмоционирую вообще без меры, да и что там себя ограничивать… Да вот чувств никаких не осталось. На самом деле не боюсь я ничего, только вид делаю, не хочу ничего — ну не только там поесть-поспать, но и в плане полета обнаглевшей фантазии не хочу ничего особенного. А не особенного тем паче.
Не жалею, не зову, не плачу… Вот, как про меня сказано. Аж прослезиться тянет на ранней могилке поэта, так пронырливо прозрел. Молодец! Аплодисменты. Не мне, ему…
Зато эмоции лезут нахраписто и уверенно. Как китайцы за плошкой риса. Все это гримасами так искажает мое лицо, что я уже самого себя не узнаю.
Хотя чего уж там наговаривать. В этом немытом оконном стекле сам черт своего повелителя не узнает. А с моей бесхозной памятью и пытаться нечего. По глазам вроде я, а кто дальше — боюсь и приглядываться.
Кстати, вот ведь смехотворная степень самовлюбленности — на собственную рожу в стекле любуюсь до умозрительного пресыщения, а что за окном делается и времени-то нет посмотреть! Ну да до конца света еще успею. Он ведь пока не наступил, надеюсь…
Да… Клод Моне в переписке с Сальвадором Дали. Впечатляет, если не сказать более. Клубы тумана змеятся, извиваются и растут, подползают к самому окну и разве что не ломятся внутрь. Больше ничего не видно, да оно и к лучшему. Ни впереди, где меня сиротливо дожидается распрекрасное в своей полной неизвестности будущее, ни снизу доверху, ни в обратном направлении.
Зона вечного тумана, всеохватного и пузырящегося. Небось, считает себя самодостаточным, и оттого так его пучит бедного.
О — хо — хо… Отрываюсь от оконного экрана внешней жизни и возвращаюсь к собственной нужной субреальности.
Но отчего так безрадостно? Пусть хмурятся другие, нам с ними не по пути. Кто сказал, что мое риал- шоу менее интересно заоконного? Ничуть не бывало, и уверенность моя крепнет с каждым прожитым мгновеньем. (Пусть сложатся они в года!) Да я уже чувствую, как за стенами толпятся, рвутся поближе и
