обрадовался доктор Франсуа. — Теперь, когда у них есть самое необходимое, они в безопасности, если, конечно, обезвоживание не достигло критической отметки и если они не перепьют воды. Надеюсь, пилот Антуан — человек опытный и он этого не допустит, не должен допустить…
Караван шел к заданному квадрату строго по компасу.
Ночь стояла лунная, тишайшая. Сирокко еще ждал где-то на цепи. Часа через три караван вступил в земли серира. Галька хрустела под мозолистыми копытами верблюдов, шагавших в ногу, отчего их мерная иноходь разносилась далеко по округе.
— Они попали не в лучшее место, — сказал караванщику доктор Франсуа. Ему очень хотелось поговорить, и он говорил с караванщиком по-туарегски. — Хорошо, если они прошагали в этом аду не больше пятидесяти километров, ну максимум — шестидесяти. Дай Бог, чтобы выдержали, особенно Антуан. Женщины выносливее, они проигрывают нам в количестве силы, но выигрывают в ее качестве. А тем более мадемуазель Мари, она не из неженок…
— Мадемуазель Мари — святая, — ответил туарег. — С ней ничего не может случиться.
В полночь доктор Франсуа поднял над головой ракетницу и выстрелил. Красная сигнальная ракета поднялась в иссиня-черное небо. Пока она, дымясь и рассыпаясь на блестки, опадала, слева взмыла другая ракета. Точки сошлись. Доктор Франсуа всегда хвастал своей интуицией, и, оказывается, не без оснований.
Они встретились. Около часа караван отдыхал. Тем временем доктор Франсуа осмотрел пострадавших и нашел, что их состояние можно оценить как близкое критическому. Доктор уложил их на спины, велел расслабиться, а еще лучше — поспать. Антуан заснул моментально, а Мария все смотрела и смотрела на звезды. Трудно сказать, о чем она думала, — почти ни о чем. Нельзя же считать мыслями обрывки картинок ее минувшей жизни и отдельные моменты их путешествия по раскаленному сериру.
В начале третьего караван двинулся в путь. Антуана и Марию крепко привязали к седлам. К пяти часам караван вышел к южным отрогам Берегового Атласа. А когда поднялись на вершину, наступили священные минуты сухура и солнечный свет залил всю землю от горизонта до горизонта. В воздухе еще стояла прохлада, дул легкий ветерок. Это было блаженство из блаженств.
Доктор Франсуа послюнил указательный палец, поднял над головой руку и изрек:
— А вот и сирокко!
Но сирокко был им уже не страшен. До дома Марии оставалось совсем немного, не больше пятнадцати километров, — полтора часа караванного хода.
Их встречали Николь и Клодин, Хадижа и Фатима, сам господин Хаджибек и, конечно же, неистовствующий от радости щенок Фунтик.
Нога Антуана совсем отказала. Его внесли в дом и уложили по распоряжению Марии в Улиной спальне.
В ее спальню Марию проводила Николь. А Клодин шла за Франсуа и все причитала:
— Боже мой! Ты опять без горячего…
Через четверть часа было доложено губернатору, что его пилот и графиня Мари спасены и находятся у нее дома. Доктор Франсуа взял трубку и сказал, что настаивает на трехсуточном постельном режиме для обоих и просит разрешения остаться при больных. Губернатор согласился, а потом добавил:
— Но Николь и Клодин там делать нечего.
Наплакавшись на груди Марии, Николь вдруг сказала:
— Боже, какая ты худышка! А этот бурбон полетит отсюда к чертовой матери! Мы с Шарлем так решили!
— Николь, не обижай моего мужа, — шепнула ей Мария.
— Ты уверена?
— Как никогда!
— О-о! Это меняет дело! — Глаза Николь вспыхнули искренней радостью, и Мария сказала ей с усталой улыбкой:
— Ну вот, теперь и я мадам…
Когда уехали все посторонние, Франсуа еще раз осмотрел больных, сделал им массаж, дал воды, соли и категорически запретил говорить.
— Иначе не восстановятся пересохшие голосовые связки. Они могут просто лопнуть. Я буду где- нибудь поблизости, для начала спущусь пообедаю, а вы отдыхайте.
Они заснули глубоким сном и спали до самого рассвета. А на рассвете, в священные минуты сухура, соединяющие ночь и день, еще пошатываясь от слабости, Мария пришла в комнату Антуана и легла рядом с ним.
— Николь говорит, что, если муж и жена спят каждый в своей постели, — пиши пропало! — сказала она ему на ухо и поцеловала в щеку.
Они заснули обнявшись. А неистовый сирокко набирал силу, бросая в наглухо закрытые ставни горсти песка и пыли. Фунтик, лежавший прежде под дверью Марии, деловито перешел к Улиной спальне и лег под ее дверью.
Примечания
1
Харон (Charon) — в древнегреческой мифологии перевозчик, доставлявший на своей ладье по рекам подземного царства души умерших к вратам Аида.
2
На третьем месяце беременности женщинам на фронте полагалась демобилизация.
3
5 ноября по старому стилю линкор «Евстафий» принял бой с немецкими крейсерами «Гебен» и «Бреслау». Бой состоялся у мыса Сарыч и начался в 12 часов 20 минут. Дуэль между «Евстафием» и «Гебеном» продолжалась всего 14 минут, и по сведениям военных историков на «Евстафии» было убито 5 офицеров и 29 матросов (24 человека ранено), а на «Гебене» убито 12 офицеров, 103 матроса (ранено 57 человек).
4
В 1920 году буханка хлеба в Германии стоила 4 миллиарда марок — одну тачку.
