продажу свою потрепанную рабочую силу, а на всякий случай и миску — ходить за супом для безработных.
Но нет, политики нового поколения уже не удовлетворяются просто одобрением и подчинением. Нужно подавить людей научными аргументами, как раньше — полурелигиозной идеологией. И вот тут-то, по-моему, допускается перебор. Если обращаешься не к вере, а к разуму, нельзя строить аргументацию на обмане. Он неизбежно вскроется, и почувствовавший себя обманутым человек может перейти к отрицанию даже хорошей идеи. А в отношении рыночной экономики обманом явно злоупотребляют. И даже признавая, что рынок — вещь хорошая, предпочтительно как можно раньше вывести из употребления ложные аргументы. Это облегчит болезни будущего.
Одним из таких аргументов является утверждение, будто рыночная экономика является по своей природе «экологически чистой» — в противовес плановой экономике, которая с радостью губит природу. Ссылаются на реальные факты: экологическая ситуация в странах «первого мира», развитых капиталистических странах, которые мы и считаем рыночной экономикой, сильно улучшилась.
В чем тут обман? Прежде всего, обман в том, что вместо целостной системы рыночной экономики, которая состоит из неразрывно связанных «первого» и «третьего мира», нам показывают ее небольшую часть, ее витрину. А если взять систему в целом, то экологические проблемы не исчезли, а просто переместились из уютных городов «первого мира» в развивающиеся страны. Франция и Германия теперь не производят серную кислоту. Эти заводы вывезены в Марокко. Сернистый ангидрид оседает теперь на землю и в легкие марокканцев. И возможность оздоровить европейские и американские города дают неравномерные отношения Севера и Юга в рыночной экономике, а вовсе не ее внутренние чудесные свойства. Мы же при переходе от плановой экономики к рыночной вовсе не избавимся от загрязнений: к эксплуатации экологических ресурсов «третьего мира» нас никто не допустит. Более вероятно, что мы сами предоставим нашу природу для сброса в нее и чужих ядовитых отходов. Ведь мы же теперь открываемся мировой цивилизации, а в ней элита ездит на «мерседесах».
Может быть, предприниматели развитых стран столь экологически сознательны, что не позволят себе загрязнять дружественные страны, даже если владельцы приватизированных земель будут их приглашать? На это надеяться не приходится. Испания — уважаемая страна Европейского экономического сообщества, но ряд химических фирм ее северных соседей повадились отправлять в Испанию цистерны с ядовитыми отходами, которые на безлюдных шоссе прямо на ходу сливаются в кювет.
Как вообще можно говорить о присущей этой экономике экологичности, если главным ее критерием является прибыль? Жестокие ограничения накладываются лишь на производства, ухудшающие качество жизни в самих этих странах. Общечеловеческие критерии реально в расчет не принимаются. И лучше нам не строить иллюзиий, а готовится принять правила игры рыночной экономики. А в ней важна цена ресурса именно для тебя и именно в данный момент, а вовсе не ценность этого ресурса для человечества на длительную перспективу. Арабские шейхи, и так получающие баснословные прибыли, готовы продавать нефть по низкой, искусственной цене. И американским фермерам выгодно вгонять в землю по 10 калорий минерального топлива для получения одной пищевой калории. Хотя великий смысл земледелия в том, чтобы с помощью зеленого листа превращать в пищу энергию солнца, а не нефти. Мы с энтузиазмом новообращенных восторгаемся эффективностью американского сельского хозяйства, хотя для всего человечества оно экологически вообще неприемлемо. Зачем же обманывать себя и утверждать, что и мы сможем так же, дай только превратить землю в частную собственность?..
Наконец, обман заключается в том, что сравнивается экологическая обстановка в СССР и в странах, находящихся на совсем ином этапе технологической революции. Мы сильно отстаем, это всем известно. Значит, нашу обстановку надо сравнивать с той, которая была в странах рыночной экономики, когда они были на том же этапе, что и мы. И тогда окажется, что они в тоже время также прошли этап использования разрушающих окружающую среду технологий. И состояние их рек и озер (хотя бы Рейна или Великих Озер) было ужасным. Теперь другое дело. Созданы новые эффективные технологии (например, мембранные технологии при электролизе для получения хлора и щелочи позволили прекратить загрязнение окружающей среды ртутью). На этапе использования дешевых грязных технологий накоплены средства, вложенные теперь в охрану среды, да и вообще «первый мир» достаточно для этого разбогател — на глушители автомобилей по карману ставить дорогие катализаторы, дожигающие угарный газ и т.д. Но ведь все это после того, как именно эта экономика нанесла мировой экосистеме трудно поправимый ущерб!
И вот что получается. США, Япония, Западная Европа производят 75% выбросов, разрушающих озоновый слой атмосферы. Развитые страны уже получили от применения фреонов огромный экономический эффект. А отставшие от них страны (в том числе СССР) должны прекратить только что освоенное производство фреонов, понеся лишь экономические потери и почти не сделав вклада в разрушение озонового слоя. Казалось бы, развитые страны должны поделиться полученными от использования фреонов прибылями или хотя бы предоставить бесплатно новые, экологически чистые технологии для производства хладоагентов и аэрозольных балончиков. Не тут-то было. Развитые страны в процессе становления рыночной экономики вырубили свои леса и леса на больших территориях колоний, используя землю как важнейшее средство производства. Идя по их стопам, бразильцы вырубают тропические леса Амазонии. И все мировое общественное мнение бьет в набат: «Амазония — легкие планеты!», «Бразильцы лишают человечество кислорода» и т.д. Но с каким возмущением воспринимаются намеки на то, что бразильцам следовало бы просто заплатить, как положено в рыночной экономике, за производимый их лесами кислород, столь необходимый для автомобилей «первого мира». Ведь кислород — столь же необходимый материал для работы двигателя внутреннего сгорания, что и бензин. И пока что страны рыночной экономики паразитируют на экологических ресурсах всей Земли, бесплатно потребляя непропорционально большие количества ставшего уже дефицитным кислорода.
Каковы же дальнейшие тенденции этих противоречий? Они неутешительны. В самом генетическом аппарате рыночной экономики запрограммирован механизм постоянной экспансии. Она стала «экономикой предложения», когда рост и обновление производства поддерживаются путем создания искусственного спроса, определяемого не естественными потребностями человека, а предложением все новых и новых товаров. Рыночная экономика породила совершенно особый тип жизни — «гражданское общество», которое наша пресса с восторгом противопоставляет нашему якобы «обществу нищеты». Но в проблематику общества потребления наши новые идеологи стараются не лезть, так как уже очевидно, что эта надстройка рыночной экономики таит в себе неразрешимое противоречие, порождающее глубочайший кризис всей цивилизации.
Рыночная экономика базируется на родившейся в ХVIII веке идее прогресса. В социально-экономической сфере идея прогресса преломилась как ориентация на непрерывный рост благосостояния, понимаемого как потребление материальных благ. Были созданы не только идеологические, экономические и военные механизмы, которые обеспечивают концентрацию этих благ у 13% населения Земли, живущих в рыночной экономике «первого мира», но и особая культура, заставляющая живущего там человека подчинить себя «гонке потребления». Представитель среднего класса просто вынужден, даже если это ему лично претит, потреблять в определенном ритме — менять машину, мебель, костюм и т.д.
В чем же внутренний кризис этого общества, о котором нам не говорят? В том, что лежащая в основе рыночной экономики идея прогресса пришла в неразрешимое противоречие со второй фундаментальной идеей, на которой базируется эта экономика и это общество — идеей свободы. Стало очевидно, что совмещение прогресса и свободы для 13% людей возможно лишь при условии подавления прогресса и свободы для остальной части человечества (разумеется за вычетом элиты, на которую и возлагается задача контроля). Потому что естественное ограничение планеты Земля не позволяет распространить тип жизни «общества потребления» на все человечество — кислорода не хватит. И духовно развитая часть населения «первого мира» уже понимает, что речь уже идет не о том, чтобы не помогать «третьему миру» развиваться — его развитие придется всеми средствами
За средствами дело не станет. Очень мягкое средство — кредиты и долги. По меткому выражению одного экономиста, эти кредиты банки навязывали латиноамериканским странам «так, как дарят ящик виски алкоголику». Результат известен — в 1989 году в Латинской Америке инфляция составила в среднем 1000%, а ВВП на душу населения опустился до уровня 1978 года. Разрушена даже такая богатейшая страна, как Аргентина, где инфляциия в 1989 году выросла до 4000%, а голодающие громили склады и магазины.
Таким образом, проявляется самая, быть может, тяжелая антиэкологичность рыночной экономики — она
