потерять работу, голод. Страхи такого рода для российской молодежи являются во многом новыми и потому парализуют волю ее значительной части… На шкале ценностей значительно снизилось значение ценности человеческой жизни». В «Пепси» не только сладость. Расплата за выбор горька. В докладе о молодежи сказано: «Существовавшая тенденция на снижение числа самоубийств прервана. Количество самоубийств резко возросло и будет увеличиваться».
Что же делает «реформа» с детьми и подростками — наиболее душевно уязвимой частью русского народа, которая завтра должна будет стать его костяком? Под реформой надо понимать не только либерализацию цен и удушение колхозов (это — оружие экономическое). Ведь если с государственного телевидения исчезает русская песня и оно заполняется порнографией, то это — результат скрупулезно разработанной правительством культурно-идеологической компоненты реформы. Сами собой такие вещи не происходят, и Останкино защищено огневыми точками надежнее Кремля.
Результаты 1992 г. таковы (по сравнению с 1988). Заболеваемость сифилисом возросла в целом в 3,2 раза, девочек до 14 лет — в 4 раза, а девочек от 15 до 17 лет — в 6,6 раза. А число абортов у девочек до 15 лет только за один 1992 год возросло вдвое! Ведь сегодня до 15 лет в половые отношения вступает каждая четвертая девочка, а до 16 лет — половина. А если не аборт — кого могут родить женщины, по которым ударила реформа? Ведь в 1992 г. уже 22% рожениц были больны анемией — и число рожденных больными или заболевших при родах подскочило в 2 раза и достигло 20,3%. А дальше? В 1985 г. в оздоровительных лагерях отдохнуло 12 млн. детей, а в 1992 — 5,5 млн. Летом 1993 г. цена путевки уже в 10-20 раз превышала минимальную зарплату. Ну каково сегодня русским людям смотреть на улыбающегося Гайдара!
А ведь многие смотрят — и голосуют за него. Значит, в душе их отключилось что-то очень важное, что было частицей «гена России». При опросах среди молодежи, составляющей 32 млн. человек, 6% заявили, что согласны убить человека, если им хорошо заплатят. Конечно, храбрятся — но ведь это 2 миллиона молодых людей, думающих про себя, что могут это сделать! И за волной насилия надо видеть прежде всего душевную травму народа. По сравнению с 1987 г. число убийств и самоубийств в России в 1992 г. возросло на 34,8 тыс. и достигло 80 тысяч! Но рост числа убийств, страшный симптом состояния общества — лишь кончик айсберга. За ним — 414 тыс. внутричерепных травм в 1992 г., 99 тыс. травм внутренних органов и 14,4 тыс. травм спинного мозга, 203 тыс. отравлений медикаментами. Рост всех этих показателей в 2-4 раза. Показателей душевного надлома.
В основе всего этого — целенаправленный надлом этики труда и потребления. Этическое оправдание нетрудового богатства. Половина опрошенных молодых людей заявили, что «главное — получать как можно больше денег, независимо от затрат труда». А в Москве и Петербурге 80% «одобряют тех, кто «делает» деньги любыми способами». Этот удавшийся соблазн, как известно, основан на лжи. Как трещали идеологи реформы, что на Западе уже нет капиталистов, а есть «средний класс» — все собственники и все трудятся. Вот Испания — одна из наиболее «социал-демократических» стран, изымающих значительную часть дохода с капитала. И все же в 1990 г. суммарная зарплата (включая директоров фирм) там составила 23 млрд. песет, а рента с капитала — 4,6 млрд. Если учесть, что около 40% зарплаты получают государственные служащие, то выходит, что при продаже рабочей силы капиталисту он на каждые три песеты зарплаты получает одну песету дохода с капитала. Это значит, что если предприниматель имеет всего трех работников, он уже ничего не делая имеет такой же доход, как и работник. Разумеется, он одновременно может быть директором и получать еще зарплату раз в пять больше, чем работник. А если у него тридцать работников, то он потребляет в десять раз больше среднего — ничего не делая.
В странах капитализма это — установленный порядок вещей. Он вовсе не считается справедливым. Когда наши восторженные демократы в западных университетах начинают петь хвалу этому порядку, на них смотрят, как на сумасшедших, а часто начинают даже избегать. Но разумные европейцы знают, что это порядок приемлемый, острых конфликтов не вызывает, а попытка его революционного изменения приведет к страданиям, которые выигрыша не окупят. Но мы-то уже эти страдания прошли! Вернуться обратно — это опять революция, и гораздо более разрушительная, ибо надо возвращаться к порядку несправедливому, а люди этого интуитивно не хотят. И тогда идеологи перевернули само понятие о добре и зле. Назвали нетрудовой доход (ренту на капитал) не приемлемым, не меньшим злом, а справедливым, богоугодным — добром. Это означает раскол русского народа, ибо народ скрепляется именно общими представлениями о справедливом, приемлемом и запретном.
Ради этого раскола пришлось отдать ничтожному меньшинству основную массу общенародной собственности, с которой они, их дети и внуки будут получать ренту. И это надо было сделать нагло, именно в форме ограбления. Сегодня в России доходы 10% самой богатой части населения превышают доходы 10% самой бедной части в 20 раз. В двадцать! А в США — только в 6. Для создания буржуазного общества такое ограбление не только не нужно, но прямо противопоказано. Для чего же это сделано? Чтобы повязать собственников круговой порукой преступления. Чтобы они возненавидели ограбленных и испытывали перед ними страх — и тем сплачивались и были готовы стоять насмерть. Уже Маркс показал, что этика буржуазии вначале имела культурным основанием этику колонизаторов. Оправдать перед самим собой жестокую эксплуатацию своего соотечественника в период первоначального накопления капиталист мог только рассматривая рабочих как колонизованный народ, не в полной мере относящийся к человеческому роду. Другими словами, социальное разделение включает в себя компонент расизма. Реформа Гайдара и ведет к тому, чтобы собственники выделились в отдельный народ и ненавидели тех, с кем раньше были одним народом, не как класс, а как враждебный этнос. Чтобы расколоть русских, им надо вбить в голову мысль, что они не образуют одной нации, а делятся на два подвида и представители этих подвидов не являются друг другу ближними. Вчитайтесь в сентенции «демократа»: в новой гражданской войне «сражаться будут две нации: новые русские и старые русские — те, кто смогут прижиться к новой эпохе и те, кому это не дано». Главная цель реформы — не построение капитализма, а уничтожение русской нации. Удастся это — все остальное приложится. Не удастся — «реформаторы» на суде истории ответят перед народом.
Удается ли этот проект? Пока что удается. Ощущение огромности народа (какого не имеют, например, сербы или абхазы) действует на русских успокаивающе. «Всех не перевешают». А этого и не надо, надо размыть в душе те устои, которые делают человека русским — это ведь не от анализа крови зависит. И главный результат «реформы», который и предопределяет все остальные — явный уже распад души в значительной части народа. Это именно распад, а не превращение в душу «цивилизованного человека». В 1918 году, после того как миллионы людей прошли четыре года кровавой бойни, радикалам с обеих сторон потребовалось полгода огромных усилий, чтобы заставить русских стрелять друг в друга. В октябре 1993 года огромная толпа хорошо одетых москвичей стояла на солнышке и наблюдала, как в сотне метров расстреливают из танков здание, в котором были тысячи безоружных русских людей. И при каждом удачном выстреле толпа кричала от радости. А тем, кто ехал выполнять миссию палача, дарила коробки шоколадных конфет и банки «кока-колы». Ни один солдат не вышиб сапогом эти конфеты, не плюнул в лицо этим девицам, не крикнул из люка: «Палачам не дарят конфет, сволочи!». Ведь понимали эти танкисты, что не в бой они идут, а, повинуясь приказу, выполняют карательную акцию и казнь. И политические предпочтения здесь абсолютно не при чем. Речь идет о сломе вечных культурных норм и запретов. В России палач не должен выступать по телевидению, как это сделали стрелявшие из танков по Дому Советов офицеры, и говорить: «Я умело сделал свое дело». А раз это делают офицеры, это делает телевидение, это спокойно смотрят телезрители — значит, Россия надломлена.
Конечно, от надлома до гибели далеко. Мы видим тяжелые травмы души, но не отказ от фундаментальных оснований. Из всей России, пожалуй, выделяется Москва — уникальный островок расщепленного сознания, продукт перестройки и реформы. Их самая беззащитная жертва. Но феномен Москвы заслуживает отдельного разговора.
Обвинение: гомицид
Недавно в Мадриде состоялась ассамблея Всемирного банка и Международного валютного фонда на высшем уровне. Там было сказано очень много поучительного для России, но демпресса решила не
