Беззлобно бросила в сторону болтуна:
— Дурак! Иди проспись…
Они отправились дальше. Приятели стали уговаривать Савина не лезть к ним. Попытались отвлечь разговором, но офицер не унимался и крикнул им вслед:
— Проститутка!
Новиков решительно развернулся и пошел назад, сказав Даше:
— Теперь это мужское дело! Пожалуйста, не вмешивайся.
Она стояла посреди дороги между общежитием и клубом и смотрела, как ее Тёма шел вперед. Высокий, стройный, плечистый. Двумя прыжками капитан преодолел лестницу и встал перед Савиным:
— Извинись перед Дашей!
Пьяный захорохорился еще больше:
— Еще чего! Все знают, что она с Саранцевым спала. Иначе бы он так не относился к этой…
Больше сказать он ничего не успел, как впрочем и защититься. Мелькнул кулак Новикова, сминая его физиономию всмятку. Артем не рассчитал удара. Пьяный майор покатился по ступенькам вниз и затих на асфальте. Остальные двое даже не пошевелились, чтобы помочь товарищу. Новиков сделал к ним шаг. Один из офицеров пробормотал:
— Ты чего, Артем! Мы то тут при чем? Вова от себя болтал, а не от нашего имени. Мы его пытались остановить, ты же видел!
Второй бросился вниз, наклонился над телом и заорал:
— Артем, ты что сделал?!?
Дарья кинулась к лежавшему ничком Савину. Посмотрела на расплывавшуюся по снегу лужу крови. Брезгливо дотронулась до шеи:
— Живой! Врача вызывайте.
Пьяные офицеры мгновенно протрезвели. Один кинулся за врачом в клуб, а Дарья подошла и крепко прижалась к Артему, обхватив его за пояс руками. Прошептала, подняв к нему лицо:
— Тёмушка! Что же ты наделал, родненький мой… Запомни, что бы не случилось, я буду тебя ждать!
Он притиснул ее к себе. На крыльцо выбегали люди. Трое солдат подхватили бесчувственное тело майора и унесли в санчасть. К Даше и Артему подошел подполковник Саранцев:
— Что произошло?
Новиков рассказал все, как было. Даша и приятели Савина подтвердили его слова. Саранцев горестно махнул рукой:
— Что ж ты не сдержался, парень? Пришли бы ко мне, а я с ним завтра бы сам разобрался. Идите оба в общежитие и никуда не выходите. Я сейчас схожу в санчасть узнаю, как дела у Савина и к вам приду. Авось, все обойдется…
По-прежнему обнявшись, под взглядами молчавшей толпы, они вошли в общежитие и поднялись к себе. Новиков сел на кровать и уставился перед собой немигающими глазами. Даша с минуту смотрела на него. Сердце сжималось все сильнее и сильнее. И во второй раз в жизни она разревелась. Он сразу же очнулся:
— Даша, Дашенька, ты что?
Она билась головой по краю кровати и повторяла, всхлипывая, как ребенок:
— Это все из-за меня! Все из-за меня!
Он поднял ее и усадил рядом с собой. Притиснул вздрагивающее тело к себе. Погладил по спине и голове рукой и твердо произнес:
— Я бы и во второй раз так же поступил! Никто не посмеет безнаказанно оскорбить тебя. Успокойся! Ты ни в чем не виновата. Мужчина должен быть мужчиной!
В дверь постучали. Артем пригласил:
— Заходите, Павел Викторович.
В дверях возникла крупная фигура Саранцева. Дарья с надеждой посмотрела на подполковника. Он отвел глаза в сторону и она почувствовала, как сердце упало куда-то вниз. Спросила:
— Что с Савиным?
Саранцев опустился на стул напротив них:
— А что с подлецом сделается? Особо страшного ничего нет: выбиты два зуба. Когда летел с лестниц — разбил лоб и сломал указательный палец. Сейчас в сознании, но виновным себя этот негодяй не считает. Грозится вас обоих «в порошок стереть»…
Подполковник вздохнул:
— Самое плохое в этой истории, что он племянник начальника Ленинградского гарнизона. Я приказал Савина из санчасти не выпускать, а сам, прямо сейчас, поеду к нашему генералу Башаеву. Попробую от него связаться с дядей этого сукиного сына. Ждите.
Едва дверь закрылась, Даша опустилась головой на колени Артема и обхватив его ноги руками, затихла. Он смотрел на ее лицо и задумчиво перебирал пальцами каштановые пряди.
Подполковник появился в их комнатке через пару часов. Было уже за полночь. Ухнулся на тот же стул и попросил:
— Дарья, вскипяти чайку!
Волынцева сразу же вскочила. Включила электрический чайник в сеть. Достала пакетик с заваркой и чашку. Саранцев заговорил после того, как она поставила перед ним чай и села рядом с Артемом:
— Говорили мы с генерал-лейтенантом Старостиным, дядей этого Савина. Он вмешиваться не будет, так как и сам не в восторге от поведения племянника. Башаев обещал приехать завтра и разобраться во всем на месте.
Подполковник допил чай и поднялся, застегивая бушлат:
— Поздно уже. Отдыхайте.
После ухода Саранцева они решили последовать его совету, но долго не могли заснуть. Прижавшись друг к другу притворялись, что спят. Но гулко и не ровно стучавшие сердца выдавали обоих.
Утром они были огорошены вестью, что майор Савин рано утром отправился в военную прокуратуру подавать в суд на капитана Новикова за избиение. Приехавший генерал-полковник Башаев только руками развел:
— Шустрый, подлец! Я ничего не могу сделать. Конечно, мы дадим хорошие рекомендации капитану и я, лично, буду ходатайствовать о прекращении дела, но это затянется надолго. И неизвестно чем закончится. Хорошо, если Старостин сдержит слово, а если нет?
Саранцев спросил:
— Что предлагаете, Петр Никанорович?
— На год отправиться в Чечню по контракту. Конечно, не лучший вариант, но дело прокуратура за это время наверняка закроет и нервотрепки поменьше будет. Сейчас там вроде спокойнее стало. И денег подзаработает! Я слышал, вы жениться собираетесь?
Новиков вскочил:
— Так точно, товарищ генерал-полковник!
Башаев взглянул на Дашу:
— А вы, сержант, его невеста?
Он остановил начавшую вставать девушку:
— Да вы сидите, сидите! Не на официальном приеме находимся. Решайте, молодежь, что вам делать. Этот гаденыш вас в покое не оставит. Мне этого Савина тоже «вручили» в свое время! И не откажешься, вот так!
Генерал что-то яростно пробормотал про себя и Даша поняла, что он ругается. Артем взглянул на нее:
— Даша, я думаю, так будет лучше. Мне уже помотали нервы в январе, больше что-то не хочется. Прости меня. Если дождешься — поженимся, а нет — значит, такова судьба!
Волынцева попросила:
