вы несколько лет не видели солнечного света.
Истербрук отнесся к иронии леди Федры со спокойным и элегантным великодушием.
– Вы заблуждаетесь. Окна моих апартаментов пропускают достаточно солнечного света. В моем доме большие окна. Мисс Монтгомери, рад видеть вас снова. – Он с любопытством разглядывал убранство гостиной. – Вижу, вы уже обустроились.
– Прошло целых полгода, Истербрук. За такой большой срок даже женщина, ничего не смыслящая в подобных вещах, способна худо-бедно обустроить свое жилище. Тем не менее было великодушно с вашей стороны повременить с визитом, пока я не смогу как следует к нему подготовиться. Хотите что-нибудь выпить?
– Нет, спасибо. Я пришел, чтобы повидаться с Эллиотом, но он занят и навязал меня вам. – Истербрук стоял с рассеянным видом и говорил своим обычным тоном, и только его цепкий взгляд, устремленный на леди Федру и Леону, выдавал его. – Однако у меня такое чувство, словно я вам помешал.
Пристально глядя на леди Федру, Истербрук направился к женщинам.
– Федра, вы же не собьете мисс Монтгомери с пути истинного, не правда ли? Не втянете ее в какое- нибудь сомнительное предприятие, которое не сделает ей чести?
– У меня и в мыслях нет сбивать кого-либо с пути истинного – ни мужчин, ни женщин. К тому же мисс Монтгомери не дитя, которому требуется постоянный присмотр.
– Едва ли можно сказать, что леди Федра сбивает меня с пути истинного, – возразила Леона. – Наоборот – она наставляет меня. Я пришла посоветоваться с ней, какие приглашения мне следует принимать, а какие – нет. Когда мы познакомились в парке, своим искренним дружелюбием леди Федра завоевала мое доверие, и я поняла, что она сможет мне помочь.
– Я уже говорил вам, что сам с радостью окажу вам такую помощь, – заметил Истербрук.
– Я подумала, что женщину способна до конца понять только женщина. Есть тонкости, которые мужчинам не дано понять.
– Федра считает ниже своего достоинства появляться в том обществе, которое вас интересует. Поэтому не стоит всецело полагаться на ее мнение. Иначе рискуете потратить весь будущий месяц на пустую болтовню в компании идиотов.
– Вы тоже не можете похвастаться тем, что часто бываете в свете. Поскольку у меня нет других друзей в Лондоне, я вынуждена довериться собственной интуиции.
– Одна голова – хорошо, а две – лучше, – заметила леди Федра. – Надеюсь, Истербрук присоединится ко мне и мы вместе поможем вам, мисс Монтгомери.
Следующие полчаса они решали, кому именно Леона должна нанести визиты. Леона называла имена, а Истербрук высказывал свое мнение о тех, кто прислал приглашения. О некоторых светских особах из списка Истербрук многозначительно сказал, что Леона должна посетить такой-то бал или такую-то вечеринку.
Леди Федра в основном соглашалась с Истербруком.
В тот момент, когда они закончили обсуждение, вошел лорд Эллиот. После легкой, ни к чему не обязывающей светской беседы этот опытный дипломат увел Истербрука в библиотеку.
Как только дверь за мужчинами закрылась, леди Федра попросила Леону отдать ей статью.
– Истербрук обладает способностью видеть людей насквозь. Мы с вами имели несчастье возбудить его любопытство. Как бы он и впрямь не решил, что я сбиваю вас с толку, и не нашел способ вмешаться. Так что не тяните с подготовкой остальных статей. Напишите их как можно скорее.
– Не понимаю, как Истербрук может вмешаться?
– Не знаю. Он всегда добивается своего. Не мытьем, так катаньем. Было бы ошибкой недооценивать его. Не забывайте: он – маркиз Истербрук.
– А у тебя очень мило, – сказал Кристиан, когда Эллиот закрыл за ним дверь библиотеки.
– Ты пришел только за тем, чтобы сделать мне комплимент? Точнее, моему дому? Я много раз приглашал тебя, но ты под любыми благовидными предлогами не приходил.
– Эллиот, я не возражаю, когда ты пытаешься всеми правдами и неправдами вытащить меня из дома. Но помогать тебе в этом не собираюсь.
– Все-таки тебя наконец удалось выманить из дома?
– По некотором размышлении я пришел к выводу, что мне нужен твой совет.
– Мой совет?
– Речь пойдет о тебе. Если ты дашь мне совет, я вынужден буду его принять.
Эллиот удобно расположился на диване.
– Слушаю тебя внимательно.
Эллиот всегда слушал внимательно. Он обладал даром сконцентрироваться на чем-нибудь, в то же время не теряя связи с действительностью. Именно этим и объяснялся успех книг по истории, которые он писал. И еще Эллиот отличался уравновешенностью – в отличие от остальных членов семьи Ротуэлл.
– Эллиот, я часто размышляю, не мечтаешь ли ты когда-нибудь получить титул?
Изумлению Эллиота не было предела.
– О чем ты говоришь, Кристиан? Разумеется, у меня и в мыслях этого нет. Ты же знаешь, третий по счету сын не имеет права на титул.
– У меня словно гора с плеч свалилась. Когда у Хейдена родится сын, этот факт еще больше отдалит от тебя возможность получить титул. Сегодня я все утро думал об этом счастливом событии, которое вскоре произойдет. И моя радость была омрачена беспокойством о том, что ты, возможно, не слишком этому
