– Их там нет. Не знаю, куда их увезли. Эти люди не разговаривали между собой.
– Миллер, помогите мне отнести Тун Вэя в экипаж.
– Подождите, – прохрипел Тун Вэй. – Они положили что-то мне на колени. Видите?
Кристиан поднял с колен Тун Вэя небольшой кусочек картона, который скорее всего был визитной карточкой, и они с Миллером вынесли Тун Вэя из дома и осторожно положили в экипаж. От боли китаец потерял сознание.
– Как только мы передадим его на попечение слуг и вызовем доктора и мирового судью, вы должны принести мне мои пистолеты, меч и рапиры. Сами тоже возьмите оружие.
Следующие несколько минут они ехали в молчании по пустынным улицам.
– Как вы думаете, где она может быть? Я имею в виду мисс Монтгомери.
– Человек, который послал к ней вооруженных людей, оставил нам свою визитную карточку. Так что сейчас мы с вами узнаем, куда увезли мисс Монтгомери и Изабеллу.
Кристиан поднес кусок картона к окну и, когда экипаж проезжал мимо газового фонаря, смог разглядеть, что это была не визитка, а обычная игральная карта – король пик.
Леону держали в плену в самом центре Мейфэра, в доме, похожем на неприступную крепость.
Кристиан смотрел на фасад большого особняка, на окна на верхнем этаже. Может быть, Леона сейчас смотрит на него, стоя у окна?
Миллер проверил рукой пистолет под сюртуком. Кристиан положил ему руку на плечо.
– Только не действуйте опрометчиво – не то я отправлю вас домой. Надеюсь, до утра с женщинами ничего не случится.
Миллер скрепя сердце подчинился.
– А вдруг вы ошибаетесь?
– Ну что ж, в таком случае действуйте, как считаете нужным. Но знайте, что, если застрелите кого- нибудь, вас за это повесят.
В доме их приняли на удивление спокойно, что не могло не вызвать опасений. Можно было подумать, что они зашли в гости в приемные часы, а не проникли в дом без приглашения посреди ночи. Дворецкий удалился, держа в руках визитную карточку Истербрука. Возвратившись, он хотел проводить Кристиана в гостиную, но покосился на Миллера, который не собирался оставлять хозяина. Истербрук заявил:
– Мой секретарь пойдет со мной и подождет меня за дверью.
Чуть заметный кивок дворецкого и его нерешительный вид свидетельствовали о том, что в их планы это не входило. Несмотря на это, он привел Истербрука и Миллера на второй этаж. Миллер занял место у стены, у двери, держа наготове пистолет, который был спрятан у него под сюртуком. Кристиан вошел в гостиную.
– Хорошо, что вы пришли, Истербрук.
– У меня не было другого выхода, Эшфорд. Вы взяли то, что принадлежит мне.
Герцог Эшфорд растянул губы в улыбке и вальяжно развалился в кресле.
– Как точно вы изволили выразиться, Истербрук. Особенно здесь уместно слово «взял». – Он показал на сервировочный столик с графинами и бокалами: – Портвейн или бренди?
– Может быть, не будете ходить вокруг да около и скажете прямо, чего вы от меня хотите? Для того чтобы вызвать меня сюда, вы убили нескольких человек.
– Вы о тех головорезах и о китайце? Это не люди, а так – всякий сброд. – Эшфорд затянулся сигарой. – А нужно мне от вас вот что: чтобы вы не совали нос не в свое дело. Надеюсь, что эта красотка что-то значит для вас и вы хотите ее защитить.
– В этом случае вы ее отпустите?
– Со временем, возможно.
– Вы не можете держать у себя этих женщин вечно.
– Почему не могу? В этом огромном доме для всех хватит места. К тому же, кроме этого дома, есть и другие. Так что я могу держать у себя в качестве пленников кого угодно и так долго, как мне заблагорассудится. Достаточно одного письма мисс Монтгомери, в котором она сообщает вашей тетушке о своем отъезде на свою родину: в Китай, – и ни одна живая душа о ней больше не вспомнит.
Да? Ни одна живая душа? А как же Кристиан? И не он один.
– Было опрометчиво с вашей стороны так явно выдать себя. Я ничего не знал о том, что вы тоже замешаны в этом грязном деле. Я знал только о Медоусоне, о своем отце и отце Деннингема. А о вас – нет.
– Ну да. Медоусон – настоящая змея. Он не хотел отвечать за все в одиночку, понимаете? А часть тех денег, которые вы искали, перешла ко мне, а не к нему. Медоусон счел несправедливым отдуваться за нас обоих.
– Поэтому при помощи шантажа вынудил вас ему помочь.
– Не совсем так. Ликвидировать наше небольшое, но исключительно прибыльное коммерческое предприятие было неразумно с финансовой точки зрения. К тому же мне ничего другого не оставалось, когда вы рассказали мне о том, что вам известно. Я не мог допустить, чтобы вы и дальше продолжали копаться в прошлом. Опиум – это еще цветочки, так, незначительный повод, чтобы поставить кое-кого в неловкое положение и выставить в невыгодном свете. А вот что касается всего остального…
«Всего остального…» Ах вот оно что. Ну конечно. Он так и знал. Весь сыр-бор из-за «всего остального».
