- Искал Солинари, - только сейчас Кен заметил, что еще сжимает в руках повод.
- У него перелом голени, - Аджей попытался выдернуть ремень из его кулака. - Ты видел, как он свалился?
Кен покачал головой. Внутренняя поверхность бедер горела, икры сводило судорогой. Опершись на руку Аджея, он шагнул к крыльцу, решительно отодвинул в сторону морду Соксы и погрузил лицо в воду. Прохладная влага отрезвила его.
Выпрямившись, он уставился на Бена.
- Урфы никогда не видели лошадей, говоришь? А неизвестное, значит, пугает?
- Виноват, Кен, - с искренним сожалением развел руками Аджей. - Мне как-то не пришло в голову, что на, это дело можно посмотреть и с другой стороны...
- Ладно... Все кончилось бы хорошо, если бы не этот крокодил...
- Крокодил? - ветеринар, снимавший с Соксы пропотевшее седло, в изумлении уставился на Кена.
- Точнее - рептилия... с огромной пастью... - Кен бросил внимательный взгляд на Хрула. - Она сейчас завтракает лошадью Солинари. Я не успел рассмотреть других подробностей, ведь мы даже не прихватили винтовки.
- Но в отчете разведчиков не упоминались рептилии или ящеры подобных размеров!
- Там не упоминалось и о хрубанах, - напомнил Кен, вытирая ладонью лицо. Он снова оглянулся на Хрула. Молодой хрубан стоял, подняв глаза вверх, и к чему-то прислушивался.
Кен шагнул к нему и крепко схватил за руку.
- Что, к нам снова гости? - его тон был резким, почти грубым, и он даже не подумал использовать язык туземцев. - А вы - вы опять исчезаете?
- Ничего не поделаешь, Ррив, - Хрул с улыбкой освободил руку. - Я бы остался - с огромным желанием. До встречи. - Он кивнул на прощание и быстрым шагом направился к мосту.
- Что это значит, Кен? - ошеломленный ветеринар уставился вслед хрубану. - Что ты имел в виду? И почему Хрул умчался сломя голову?
- Скоро поймешь, дружище, скоро ты все поймешь, - заверил его Кен и, пошатываясь, побрел к дому.
20. КУТЕРЬМА
- Кен, - за дверью ванной раздался жалобный голос Пат, - Ху Ши спрашивает, когда ты появишься на собрании.
- Черт побери! Когда приду в себя! - рявкнул Кен, потирая отмокавшие в горячей воде ягодицы. Кусок льда, приложенный к затылку, соскользнул в ванну и растворился прежде, чем. Кен смог нашарить его на гладком пластиковом дне. Он немного подождал. Похоже, голова перестала кружиться, и кровь больше не стреляла в висках.
- Тебе лучше? - робко спросила Пат.
- Нет! Оставь меня в покое!
Он не собирался так скоро покидать свое уютное убежище, но когда Ху Ши явился сам и вежливо постучал в дверь, Кен, кряхтя, вылез из полуостывшей ванны. Вытирался он с превеликой осторожностью.
- Прости, Кен, но ты нам нужен, - сказал Ху Ши, когда его помощник, закутанный в махровую простыню, вышел в коридор. - Хрубаны снова исчезли. Если бы не фотографии и фильмы, все обитатели колонии были бы объявлены душевнобольными.
- И отлично! - воскликнул разъяренный Кен, тут же издав жалобный вопль, ибо в запале хлопнул себя ладонью - по бедру. - Во имя ран Христовых, Пошлите за Эзрой Моуди и его чудодейственными мазями!
Пат подняла на руководителя колонии испуганный взгляд.
- Значит, они опять ушли. Но... но...
- Да, исчезли. Когда Ли попробовал... - вдруг метрополог, не закончив фразы, начал оглядываться по сторонам. - Кстати, где Тод?
В ответ у Патриции вырвался крик ужаса. Кен бросился к детской, и рывком распахнул дверь, ободрав о притолоку палец. Комната была пуста.
- Никаких признаков Тода! - сообщил он и сунул кровоточащий палец в рот.
- О, Кен, твои колени! - Пат едва не расплакалась, увидев покрытую синяками и царапинами кожу.
- Черт с ними, с коленями! - Кен трясся от гнева. - Ну, Хрул, доберусь я до тебя! Будешь бегать без хвоста!
- Кен, ты... ты ведь не думаешь, что они причинят какой-нибудь вред Тодди?
Кен замер, глядя на Пат и только сейчас сообразив, что слишком многое сказал при жене. Лицо ее побледнело, осунулось, в глазах стояли слезы.
- Тодди в безопасности, - сказал он. - Хрубаны придают огромное значение своей репутации. Но все это смешно и нелепо! Нелепо! - Кен с силой ударил кулаком по стене. - И если ты, мой дорогой начальник, - он повернулся к Ху Ши, - желаешь, чтобы я выступил перед этими недоумками, этими севшими в лужу ксенофобами, я скажу все, что я думаю об их вонючем департаменте.
- Кеннет Рив! - взвизгнула Патриция. - Что ты себе позволя...
Кен взглянул на жену с такой яростью, что она отпрянула назад, замолчав на полуслове. Бросив не менее яростный взгляд на администратора колонии, он выскочил из гостиной.
- Кен, Кен! - догнал его жалобный возглас Пат. - Что ты хочешь делать?
- Всего лишь лечь в постель и оставаться там как можно дольше!
- А Тодди? - с дрожью в голосе спросила Пат, подскочив к двери спальни.
- Тодди - единственный человек на этой планете, который способен позаботиться о себе сам!
С этими словами Кен захлопнул дверь перед носом жены и плюхнулся в кровать, шипя от боли. Где же этот Моуди? Врач он или нет? Где его черти носят? Боже! Колени так и горят! А ягодицы... Лучше не думать об этом!
Он вертелся в постели, стараясь устроиться поудобнее и одновременно прислушиваясь к шепоту за дверью - Пат совещалась с Ху Ши. Затем наступила тишина. Проглотив еще пару таблеток болеутоляющего, Кен лежал на спине, уставившись глазами в потолок и рисуя картины страшной расправы, которую он учинит над Эзрой Моуди. Конечно, если ему суждено подняться живым с этого одра страданий.
В дверь тихо постучали.
- Войдите! - прорычал Кен.
На пороге появился Моуди с чемоданчиком. При виде его лица, Кен, не взирая на боль, не смог удержаться от смеха. Похоже, врач сам готовился стать пациентом.
- Ладно, Эзра, заходи! И не обращай внимания на то, что тебе говорила Пат. Только сделай что- нибудь... и поскорее!
Моуди откинул одеяло и, обследовав нижние конечности больного, присвистнул. Вытащив флакончик, он, с неожиданной ловкостью действуя распылителем, начал покрывать эмульсией бедра и колени Кена. Резкое жжение и боль утихли, и через пару минут врач велел ему перевернуться на живот.
Последовало долгое молчание. Уткнувшись лицом в подушку, Кен размышлял о том, какие замечательные открытия сделал Моуди, обозревая нижнюю часть его тела. Наконец, врач хихикнул и пробормотал:
- Хотел бы я взглянуть на спину той несчастной лошади...
- На ней было седло! - скрипнул зубами Кен. - А на мне - только штаны! И эта проклятая тварь, мерзкая, трусливая, тупая, упрямая...
- Нет, до Вика тебе далеко, - заявил Моуди, щедро поливая эмульсией ягодицы Кена. - Послушал бы ты, что он поет! И где только человек поднабрался таких выражений!
Закончив работу, врач коснулся пару раз потертых мест. Ощущение было не из приятных, но острой
