Чарльз заполнял бланк на перевод денег. Привычно вписывал номера счетов в соответствующие графы. Снимал деньги отсюда и переводил в Национальный банк Панамы в Панама-Сити и «Сейтзенбанк» в Люксембурге — в более спокойные и безопасные для него места.
Потому что подошло время покинуть эти края.
Чарльз дождался, пока ярко одетая женщина освободит место у стола менеджера, и сел. С менеджером, симпатичной островитянкой, он уже имел дело, и та всегда встречала Чарльза обворожительной улыбкой, когда он появлялся здесь раз в несколько месяцев.
И теперь она определенно огорчилась, увидев, что он закрывает счета.
— Мистер Хансон, получается, что мы больше не увидимся? — Она заполнила положенные графы, расписалась.
— Какое-то время — нет. — Чарльз поднялся. — Благодарю. — Они обменялись рукопожатием.
Он ушел, занятый мыслями об электронном письме Карен (твердо решив отказаться от встречи), и не заметил, как менеджер вытащила из ящика стола листок бумаги. Не заметил, что она сняла телефонную трубку еще до того, как за ним закрылась дверь.
Карен еще сидела за компьютером, когда пришел ответ Чарли.
Нет, Карен. Слишком опасно. Я не могу на это пойти. Ты думаешь, будто что-то знаешь… но это не так. Просто прими на веру. Я догадываюсь, что ты чувствуешь, но, пожалуйста, умоляю тебя, продолжай жить как прежде. Никому не говори, что нашла меня. Никому, Карен! Я тебя любил. Не собирался причинять тебе боль. Но теперь слишком поздно. Сделанного не воротишь. И пожалуйста, пожалуйста, что бы ты ни чувствовала, не пиши мне больше!
От злости кровь бросилась Карен в лицо. Она написала:
Нет, Чарли, боюсь, тебе придется на это пойти. Я знаю, что ты сделал, и речь не о том, что ты жив. Я знаю… я знаю о «Фэлкон партнерс» и о деньгах, которыми ты управлял через офшоры. Все это ты скрывал от меня долгие голы. Я знаю о «Дельфин ойл», Чарли. И о пустых танкерах. И о человеке в Пенсаколе, который раскрыл твое мошенничество. Что ты сделал, чтобы остановить его, Чарли?
Ответ пришел тут же, с нотками паники:
Кто тебе рассказал, Карен?
Не имеет значения, Чарли!
Теперь они общались в режиме реального времени — она, Карен, и человек, которого она считала умершим.
Ты не понимаешь. Главное — я знаю. Я знаю, о парне, которого убили в Гринвиче в тот лень, котла ты исчез. В тот лень, когда мы лили слезы о тебе, Чарли. И я знаю, что ты побывал в Гринвиче. Этого недостаточно? Я знаю, что ты приехал сюда после взрывов на Центральном вокзале. При этих взрывах ты вроде бы погиб, Чарли. Я знаю, что ты позвонил ему, назвавшись вымышленным именем.
Откуда, Карен, откуда?
И я знаю, кто он. Я знаю, что он сын того человека из Пенсаколы. А что стало известно твоему трейлеру, Джонатану Лауэру? Что он собирался мне сообщить? Этого недостаточно, Чарли? Мошенничество. Убийство… Или все-таки хватит?
Через несколько секунд Чарли ответил:
Карен. Пожалуйста…
Она вытерла глаза.
Я ничего не рассказывала детям. Если бы рассказала, их бы это убило, Чарли. Как убивало меня. Они сейчас в отъезде. На сафари с моими родителями. Подарок Сэм на окончание школы. Но какие-то люли угрожали нам, Чарли. Угрожали ИМ! Ты этого хотел, Чарли? Ты этого хотел, бросая нас?
Карен глубоко вдохнула и продолжила печатать.
Я знаю, что риск есть. Но нам придется на него пойти. Иначе я обращусь со всем этим в полицию. Против тебя выдвинут обвинение, Чарли. И я говорю об убийстве. Они тебя найдут. Если смогла я, поверь, они тоже смогут. И что тогда подумают о тебе твои дети? Что ты убийца, а не тот человек, которым они восхищаются до сих пор.
Карен уже хотела отправить письмо, но передумала и допечатала еще один абзац.
Это цена моего молчания, Чарли. Только в этом случае я не стану поднимать шум. Ты всегда считал, что все должно быть по справедливости. Я не хочу, чтобы ты возвращался ко мне. Я тебя больше не люблю и не знаю, испытываю ли я к тебе хоть какие-то чувства. Но я хочу увидеть тебя, Чарли. Я хочу, чтобы ты сам сказал мне, почему ты нас бросил. Глядя мне в глаза. Поэтому просто скажи мне, как мы это сделаем. Больше ничего. Никаких извинений. Никакой печали. Потом ты не услышишь обо мне до конца твоей никчемной жизни.
Она отправила письмо. И ждала. Несколько минут. Ответа не было. Карен встревожилась. Вдруг она надавила слишком сильно? Что, если напугала его? И он решил затаиться. Запрятаться так, чтобы она больше его не нашла.
Она ждала вечность. Глядя на экран. «Не повторяй того, что ты уже сделал, Чарли. Только не теперь. Давай, Чарли, притворись, что ты когда-то меня любил. Не заставляй меня переживать все заново».
Она закрыла глаза. Может, на какое-то время даже задремала, вымотанная донельзя.
Услышала звук. Открыв глаза, увидела, что пришло письмо. Щелкнула по нему.
Одна. Это единственный вариант.
Карен не отрывала глаз от экрана. Губы разошлись в удовлетворенной улыбке.
Хорошо, Чарли. Одна.
ГЛАВА 76
