Если бы не кризис, мы бы развивались и дальше. Никаких нарушений у нас найти невозможно. Недавно был аудит, они подтвердили, что у нас все документы в порядке. Были только небольшие нарушения, которые мы обязаны исправить.
– Я в этом не сомневаюсь. Но меня не столько интересует деятельность вашей компании, сколько убийство Николая Сутеева. Как вы думаете, кому это могло быть выгодно в вашей компании?
– Никому. Вахтанг Михайлович без него как без правой руки. Даже не представляю, что он будет делать. И мы все словно осиротели. Но вы знаете, Николай Евгеньевич в последние месяцы часто болел, ездил в больницы. Я его понимала, он так переживал. Но у него в кабинете всегда был такой творческий беспорядок. Бумаги лежали на столе, разные папки, отчетности. А когда его убили, мы вошли в кабинет. Комиссию составили, в которую и меня включили, вот тогда и пошли мы в его кабинет. Я просто ахнула. Все было в идеальном порядке. Все документы и бумаги он рассортировал, как будто предчувствовал свою смерть. Говорят, что люди могут такое чувствовать. А вы как считаете?
– Не знаю. У меня может быть другая версия. Он был тяжело болен и решил привести все свои документы в порядок. Чтобы не оставлять нерешенных дел своему преемнику. Такой вариант возможен?
– Конечно. Но это если бы он умирал. А у него был обычный диабет. С этой болезнью можно жить еще двадцать пять лет. Сейчас такие лекарства придумали...
– Но кабинет выглядел так, словно он предчувствовал свой уход?
– Да, я бы так и сказала. Он словно предчувствовал.
– У него оставалось много денег? Я имею в виду, на личных счетах?
– Не знаю. Его личные счета были для меня закрыты. Я только переводила ему зарплату на счет.
– Большую зарплату?
– Раньше большую. А последний год только сивмолическую. Они сделали себе зарплату с Вахтангом Михайловичем в десять тысяч рублей, примерно в триста или триста пятьдесят долларов, чтобы платить оттуда налоги и разные отчисления. И такую зарплату получали уже девять месяцев. Все понимали, что они владельцы компании, но такой жест всех очень тронул. Они ведь начали с собственного сокращения заработной платы.
– В одной американской автомобильной компании новый менеджер начал с того, что отказался от своей миллионной зарплаты и разрешил платить ему один доллар в месяц, пока он не выведет компанию из кризиса, – рассказал Дронго, – так что такое уже случалось.
– Я даже не знала, – оживилась Антонина Алексеевна, – какой молодец. И вывел потом их из кризиса?
– Еще как вывел. Но это было давно.
– Все равно молодец. Вот и наши поступили примерно так же. Хотя Сутееву было тяжелее. У него маленькая дочь растет, жена не работала. Да и денег лишних у него было гораздо меньше, чем у Вахтанга Михайловича. Но оба пошли на этот шаг, понимая, как важно подать пример остальным сотрудникам компании.
– Хороший пример, – кивнул Дронго, – но мне говорили, что как раз оба ваших совладельца и руководителя компании вели себя не очень разумно в прежние времена. Принимали кого попало, иногда явный «балласт», лишь бы помочь своим знакомым. Такое было?
– Это вам наверняка Яков Андреевич рассказал, – засмеялась Антонина Алексеевна. – Конечно, иногда такое случалось. Он все время требовал, чтобы мы провели действенное сокращение. Но Николай Евгеньевич не соглашался. Так они и спорили на всех совещаниях. А теперь Сутеева больше нет, и самого Димчевского тоже увольняют.
– Я слышал, что уволят еще много человек?
– Боюсь, что очень много. Мы сделали примерный план. Останутся человек семьдесят, не больше, – призналась главный бухгалтер, – а ведь в начале прошлого года у нас было тысяча четыреста тридцать сотрудников. Можете себе представить? И мы начали даже сооружение завода металлоконструкций на взятые в кредит деньги. Думали, что все быстро построим. А тут начался кризис.
– Какие отношения были в семье Сутеевых?
– Нормальные. Я у них дома не была, ничего не могу сказать.
– Вы его жену знали?
– Видела несколько раз. Красивая женщина. Но, повторяю, ничего не могу сказать. Если вы хотите узнать про его личную жизнь, то лучше поговорите с Аллочкой. Она была его личным секретарем.
– Личным, – улыбнулся Дронго. – Был и не личный тоже?
– У нас работала Маргарита Кярвалис, – пояснила Подрез, – целый год в его приемной сидела как помощник. Хотя на самом деле почти ничего не делала. Только деньги получала и стаж в свою трудовую, чтобы поступить на следующий год в институт.
– Поступила?
– Да. Она была дочерью друга Николая Евгеньевича, и он взял ее к себе на работу.
– Куда поступила?
– Кажется, в Щукинское училище. Да, именно туда.
– Понятно. А где сидит Алла?
– Уже не сидит. Еще до того, как убили Николая Евгеньевича, она взяла отпуск с последующим увольнением. Месяца за два до убийства. Он работал в последние недели вообще без секретаря. Сейчас наверняка она сидит дома. Вы знаете, их просто посадили на голову.
– Кого именно?
– Милу и Аллу. Им платили по три тысячи долларов, и они чувствовали себя здесь незаменимыми. Разве можно платить такие деньги секретарям? Все об этом шептались. Но Вахтанг Михайлович считал, что секретарь определяет лицо компании. Она должна быть хорошо одета, у нее должен быть лучший парфюм и так далее. Все остальные женщины, конечно, завидовали. А когда им сократили зарплату, Мила начала устраивать скандалы, а Алла просто уволилась. Я считаю, что обе поступили некрасиво, хотя об Алле я была лучшего мнения.
– У вас есть ее телефон или адрес?
– Конечно, есть. Сейчас я вам все выпишу.
– Говорят, что Маргарита была очень красивой девушкой и вызывала различные слухи в вашей компании?
– Ах, Яков Андреевич, – снова сказала Подрез, – он никак не может успокоиться. И только потому, что она ему нравилась. Она всем здесь нравилась. Всем нашим мужчинам от двадцати и выше.
– Значит, действительно была симпатичной девушкой.
– Была, – вздохнула Подрез. – Как вы думаете, следователь сумеет найти этого убийцу?
– При желании можно раскрыть любое преступление, – сказал Дронго.
– Его уже, наверно, нет в живых, – шепотом сообщила Антонина Алексеевна.
– Про кого вы говорите? – тоже понизил голос Дронго.
– Про убийцу.
– Почему?
– Я знаю, кто его послал, – сказала главный бухгалтер, – и убийцу, наверно, давно убрали. Они послали его специально, чтобы убить Николая Евгеньевича и напугать Вахтанга Михайловича.
– Становится очень интересно, – произнес Дронго уже обычным голосом, – с этого места давайте подробнее.
Глава шестая
Главный бухгалтер испуганно посмотрев на дверь, покачала головой.
– Только учтите, я вам ничего не говорила. Я даже в прокуратуре не стала ничего говорить. Не верю я им, ничего они не найдут. А вам верю, ведь вы пришли сюда от Сутеевых. Его, конечно, «заказали», как сейчас говорят. Они прислали убийцу, чтобы напугать нас всех и заставить заплатить.
– Кто это они?
– Банк КТБ, – сразу сообщила Антонина Алексеевна. – Дело в том, что мы должны «Альфа-банку» где- то около миллиона с хвостиком, а остальные деньги брали в КТБ, хотя еще тогда я была против. У них всегда была репутация не очень надежных партнеров. Но нам нужны были деньги под небольшие проценты,
