Она решила убрать грязь, а потом приступить к упаковке вещей.
Она надеялась сначала, что Лоренсу удастся убедить брата не выселять ее, но после того как она увидела выражение лица Филиппа в гостиной, надежда на то, что ее план увенчается успехом, исчезла. Филипп в отличие от Лоренса не был добрым и отзывчивым, и демонстрация женской беспомощности на него не производила впечатления.
Ну что ж, она играла и проиграла. Мария положила перчатки рядом с ключом, повесила шляпку на крючок в стене возле двери и пересекла кухню. Соскоблив с посыпанной мукой поверхности рабочего стола комок теста, она отнесла его в судомойню вместе с испачканным краской фартуком. Выбросив все это в мусорное ведро, она надела свежий фартук и, взяв метелку и совок, стала сметать с поверхности остатки муки, но вдруг остановилась, оперевшись спиной на конторку.
«Все- таки все это крайне несправедливо, -подумала она, окинув взглядом поблескивающие медные кастрюли, расставленные на полке. - Чертовски несправедливо».
Она постаралась прогнать из головы эту мысль. Нет смысла жаловаться на несправедливости жизни. Не надо опускать руки. Она опять начнет искать и найдет новую кухню.
Но едва успела она вновь приняться за работу, как ее внимание привлекло какое-то движение за окном. Она испуганно напряглась, заметив, что показались длинные мужские ноги в идеально отглаженных черных брюках.
Мария сердито взглянула на открывшуюся дверь. На пороге появился Филипп.
- Что ты еще хочешь? Или ты пришел, чтобы помочь мне упаковывать вещи?
У него дрогнули губы, но он не улыбнулся.
- Боюсь, что я пришел не за этим.
- Разумеется, ведь ты мог бы измять безупречный вечерний костюм.
- Причина не в этом, хотя я с радостью измял бы все мои костюмы, лишь бы ускорить твой отъезд.
- Какое милое признание, - фыркнула она. - Ну если ты пришел не для того, чтобы помочь мне упаковывать вещи, то зачем ты здесь? Чтобы позлорадствовать?
- Едва ли. Это было бы не по-джентльменски.
- А клеветать на женщину, чтобы выселить ее, ты считаешь поступком, достойным джентльмена?
- Нет, - сказал он и отвел взгляд в сторону. - Не считаю.
Мария поморгала, услышав это признание, но не успела ответить, потому что он продолжил:
- На это мне всего несколько минут назад указал брат, - сказал он и, чуть помедлив, добавил: - К большому моему сожалению.
Мало что в жизни могло доставить большее удовлетворение, подумала Мария, чем вид выбитого из колеи Филиппа, но она не позволила себе насладиться этим зрелищем в полной мере, так как чувствовала, что это еще не все.
- Значит, ты явился сюда… позволь догадаться. Ты пришел, чтобы попросить прощения?
- Ну уж нет! - Он вздернул подбородок. - Я пришел, чтобы обсудить условия перемирия.
- Перемирия? - повторила она, и у нее вновь ожила надежда. Возможно, ей все-таки не потребуется искать упаковочные коробки? - Какого рода перемирия?
Он вошел в кухню, закрыл за собой дверь и остановился по другую сторону рабочего стола.
- Когда ты арендовала это помещение, ты знала уже, что Лоренс живет здесь? - спросил он, сверля взглядом ее лицо. - Только говори правду.
- Ты самый напыщенный, самонадеянный…
- Да или нет?
Мария сложила на груди руки и сердито смотрела на него, не желая сказать что-нибудь такое, что ослабило бы ее позицию. Но она знала его холодный, оценивающий взгляд, который не упускал ничего, и понимала, что лгать бесполезно.
- С тобой я столкнулась на прошлой неделе по чистой случайности, - сказала она. - А когда ты сказал мне, что живешь здесь, для меня это было полной неожиданностью. Я не знала также, что Лоренс живет вместе с тобой. По правде говоря, я не знала даже, что он вернулся из Америки.
- Все газеты писали о модернизации моей резиденции и о возвращении Лоренса из Нью-Йорка. Как же ты могла не знать об этом?
- Это у вас есть время бездельничать целыми днями, почитывая газетки, а я не могу себе этого позволить. О том, что Лоренс в Лондоне, я узнала лишь через несколько часов после того, как увидела тебя. Мне об этом сказала герцогиня Сен-Сир, моя самая близкая подруга.
Судя по всему, то, что ее лучшей подругой является герцогиня, на него не произвело должного впечатления. Он прищурился:
- Полагаю, что, когда ты об этом узнала, тебе и в голову не пришло арендовать помещение где- нибудь в другом месте?
- И отдать первоклассную витрину на Пиккадилли? Ты спятил?
- Значит, ты твердо решила обосноваться здесь? И открыть булочную?
- Кондитерскую, - поправила его она. - Я предполагаю, что это будет что-то вроде парижского кафе.
- Ладно. Допускаю, что встреча со мной была чистой случайностью. Но встреча с Лоренсом? Ты будешь утверждать, что столкнулась с ним на том же самом углу тоже по чистой случайности?
- Мне пришлось это сделать. Ты не оставил мне выбора! Долгие месяцы я искала подходящий дом для моей кондитерской. Увидев это место, я поняла, что мои поиски закончились. Я не хотела позволить тебе запретить мне заполучить его.
- Поэтому ты предпочла нарушить наше соглашение.
При этих словах у нее кончилось терпение.
- Да, черт возьми, я его нарушила! - задиристо выпалила она. - И пусть хоть сам дьявол будет моим соседом, мне на это наплевать! Я не собиралась позволить отобрать у меня лучшую кухню в Лондоне из-за какого-то обещания, которое дала, когда была глупенькой девчонкой с разбитым сердцем! Это бизнес, Филипп. Этим я обеспечиваю себе средства к существованию!
Тяжело дыша, она глядела на него. Он тоже смотрел на нее. Оба молчали. Молчание так затянулось, что к тому времени, как он его прервал, она была уверена, что ее признание лишало ее последнего шанса здесь остаться. Но на сей раз Филипп ее удивил.
- Ладно, так и быть, я не стану тебя выселять, - сказал он, но, не дав ей вздохнуть с облегчением, добавил: - Пока по крайней мере.
Она выпрямилась и с опаской взглянула на него:
- Пока? Что ты хочешь этим сказать?
- Срок твоей аренды составляет один год, но я считаю его неприемлемым. Я прикажу составить новый договор об аренде сроком на три месяца, а там видно будет. Если я замечу, что твои действия хоть в чем-то выходят за рамки чисто коммерческих интересов, я тебя выселю без зазрения совести. Каждые три месяца я буду пересматривать ситуацию.
- Ты, видно, шутишь, - сказала она, хотя знала, что Филипп никогда не шутит. - Как можно строить бизнес на такой непрочной основе?
- В таком случае начинай упаковывать вещи.
- Ладно, - сердито заявила она, - я согласна на твои условия.
- То, что я позволяю тебе остаться, сохраняет в силе обещание, которое ты дала двенадцать лет назад. Один раз ты уже нарушила это обещание, Мария. Только попробуй нарушить снова, и я тут же выселю тебя, причем мне абсолютно наплевать на то, как это отразится на твоей репутации. Понятно?
Она упрямо вздернула подбородок.
- Абсолютно понятно.
- Вот и хорошо. И помни, что я буду наблюдать за каждым твоим шагом. Если ты подойдешь близко к Лоренсу, я тут же брошусь на тебя, словно сокол на полевую мышь, так что будь осторожна.
С этими словами он повернулся и направился к двери. Марию, наблюдавшую, как он уходит, одолели противоречивые чувства. У нее отлегло от сердца, когда она узнала, что он передумал и что она сможет
