плиты молотом бьет в грудь так, что темнеет в глазах, а на губах появляется кровь. Волна пыли и мелких каменных осколков напрочь лишает зрения. Кровь лупит в виски так, что кажется еще удар, и она вырвется на свободу. Наваливается тошнота, и я со стоном падаю на пол.
- Не стой под струей, - звучит в наушниках насмешливый голос Десятки. - Шампунь дать?
- Шестерка! Шестерка, что там у тебя? Отвечай! - орет Дама. - Девятка, что с Шестеркой?
- Су-у-ка! Волчара позорный! - повторный рев Семерки, слышимый безо всякого передатчика. - Убью-ю-ю шавку!
- Оживленное движение в окнах десятого этажа, - извещает Десятка. - Шестера, Девятка готовьтесь, Волки двигнулись вниз. Вероятно вы у них на пути. Их много!
- Рекомендую временно укрыться и переждать ротацию сил противника. Вероятно, что вожак не будет принимать участия в бою. - Монотонным спокойствием звучит Восьмерка. - Мы оттянем силы на себя вниз. У вас будет шанс попасть на верхний этаж. Учитывая какой шорох здесь навел Семерка, - он помедлил как бы собираясь сказать что-то в его адрес но передумал, - рядом с вожаком никого кроме телохранителей быть не должно. Шестерка ты меня слышишь?
Я пытаюсь что-то ответить, но из губ вырывается лишь хрип, а вслед за ним на панцирь выплескивается фонтан крови. Ничего этого я не вижу, вполне достаточно одних ощущений.
Эфир заполняется криками и отборной руганью. Что-то невнятно орет Семерка, перекрикивая гул собственного пулемета. Шепот Восьмерки наполняет уши, создает фон для этой какофонии, а голос Десятки вслух отсчитывающего количество жертв своей снайперской винтовки выступает в нем первой скрипкой.
Похоже на этот раз мы крупно влипли. Судя по звукам, бой идет не шуточный - со стороны противника стволов двадцать, как минимум.
Глухо ахнул близкий взрыв, и по стенке частой россыпью застучали осколки. Что-то упало мне прямо в ладонь, как мелкая монетка нищему, просящему подаяния.
Сильное жжение заставляет вздрогнуть и отбросить непрошеную милостыню, судя по всему оказавшейся свежерожденным осколком ручной гранаты взорвавшейся поблизости.
Осторожно открываю глаза, закрываю и вытираю их рукой. Открываю.
Вроде целы.
Это радует.
Картинка окружающего мира присутствует, но носит довольно размытый характер.
Держась за стену, медленно поднимаюсь, борясь с головокружением и тошнотой. Меня качает как в девяти бальный шторм или после основательной попойки паленой водкой.
- Шестерка жив, - сиплю в микрофон, попутно забрызгивая его слюной перемешанной с кровью.
- Шестерка, что там у вас твориться? - пробивается сквозь шум боя голос Дамы. - Мы застряли на пятом этаже. Тут этих козлов немерянно. Цель обнаружили?
- Пока нет, - с трудом выдавливаю из себя слова. Никогда не думал, что каждое слово может приносить такую боль. - Я контужен… - Взгляд пробегает по длинному коридору в поисках Девятки, который должен был прикрывать мою спину. - Девятка мертв, - глухо бормочу, наткнувшись глазами на тело напарника с кривым куском арматуры, торчащим из шеи.
- Ср-рань! - в сердцах орет Дама. - Ты должен найти цель. Понял? Шестерка? Ты должен его убить во что бы то не стало! Мне плевать на твою никчемную жизнь!
Меня интересует лишь одно! И ты это сделаешь! Слышишь? Сделаешь, иначе я тебя наизнанку через жопу выверну. Я прошу тебя! Слыш? Шестера? Я Дама, умоляю тебя.
Все что угодно лишь бы эта гнида сдохла! - В ее голосе появляются нотки страха.
- Ты сам знаешь, что будет, если мы провалим задание.
На ответ не хватает сил. Как сломанная кукла обрушиваюсь на грязный пол лицом вниз. Ее последние слова жарким факелом полыхают в сознании, побуждая к действиям. Да, я знаю, что будет в случае провала миссии… Ничего не будет… ни для кого из нас. Те кто останутся в живых позавидуют мертвым окунувшись в привычную серость. Возможно я и не прав… Возможно дома у них все расчудесно… в отличие от меня.
Звуки боя и лепет передатчика становятся все тише и тише, словно отдаляясь.
Остается лишь боль, терзающая тело раскаленными щипцами. Неужели это все? Я представлял финиш несколько иначе… А где же свет спускающийся с небес, где врата, через которые я должен войти и избавиться от страданий? Страданий?
Страданий… Какое неприятное и болючее слово. В детстве оно у меня всегда ассоциировалось с больницей, а особенно со стоматологическим кабинетом, в котором был частым гостем.
- Больница? - пытаясь вспомнить что-то важное, сосредотачиваю внимание на этом слове. - Ну конечно же… Как мог забыть…
Рука тянется к боевой аптечке на левом предплечье. Со щелчком отскакивает крышка, и пальцы ложатся на выступающие кнопки пневмошприцов.
- Так, нужно вспомнить… Вспомнить…
Глаза никак не хотят открываться, чтобы помочь рукам в трудном выборе.
- Первый и третий… Нет. Первый и четвертый, - бормочут окровавленные губы.
Желательно не перепутать, иначе результат может оказаться совершенно противоположным ожидаемому.
Две тонкие иглы втыкаются в тело, впрыскивая реаниматор и стимулятор.
Над моей головой раздаются незнакомые голоса. Чья-то нога в высоком ботинке с ребристой подошвой отшвыривает мой автомат в сторону. Сильные руки переворачивают на спину.
- У меня потери! Восьмерка мертв! Шестерка отзовись, - мрачной реальностью врывается в уши голос Дамы. - Вынуждена отступить. С верхних этажей Волки как тараканы лезут. Семерка прикроешь меня.
- Понял! - наполняет голову болью ревущий бас. - После твоего появления две ракеты в точку выхода и отходим.
- Принято.
- Десять, - спокойно отсчитывает Десятка. - Возьму на себя окна. Сколько смогу.
Кстати, в доме напротив кто-то шастает. Шестера ты еще жив?
- Шестера, это Дама, ответь!
Надо мной на фоне облупленного потолка с разбитым светильником нависло испещренное глубокими морщинами лицо на половину прикрытое чеканной стальной пластиной-маской. Оранжевый слипшийся от пыли гребень волос свисает набок.
Кажется, что этот человек только что покинул костюмированный карнавал. Этакий петушок оранжевый гребешок, лысая головушка, железная мордушка.
Уже чувствуется результат работы аптечки. Еще немного, и смогу действовать.
Такой удачи я даже не ожидал - вот так запросто оказаться рядом с целью. Теперь успех миссии полностью в моих руках. Скорей бы стимулятор начал действовать в полную силу.
Рядом с вожаком стаи появилась пара телохранителей с лицами сплошь покрытыми густыми разводами татуировок. Один из них поднес пахнущее гарью дуло карабина к моему виску и хищно оскалился. Страх, мелькнувший на моем лице, заставил захохотать его во весь голос. Вожак презрительно сплюнул мне на грудь, и небрежно махнул рукой, отходя в сторону. Это послужило командой для телохранителей. Покрытое мелкими точками ржавчины лезвие двинулось к моему горлу.
Интересная альтернатива получается - если не застрелят, то зарежут как овцу.
- Шестерка, мы пока держимся. Если жив, отзовись, - настойчивость Дамы становится утомительной. - Ты сделал это? Ты достал его?
- Уже делаю! - откликаюсь и одновременно начинаю действовать.
Каким-то шестым чувством вожак почувствовал опасность, и юлой крутнулся на месте, разворачиваясь лицом ко мне. Он как раз успел к финалу - на пол тихо опускается уже второй телохранитель, пытаясь вытащить из горла собственный нож. Покачав головой вожак насмешливо взглянул на меня и… Я даже не успел заметить, откуда в его руке появился древний револьвер с длинным дулом как прозвучал выстрел.
Тело среагировало само, уклоняясь от пули, в результате я отделался лишь глубокой царапиной на
