множество социально-психологических проблем, которые сегодня не то что решать, их и ставить почти невозможно — потому что нет никакой базы: нет никаких сведений о том, что вообще думали, чувствовали, хотели от жизни мужики, как воспринимали они окружающее?
Нет ответа. Общественная и историческая психология «русских туземцев» совершенно не изучена, практически не известна и для второй половины XIX, даже и для XX века. Например, вот очень загадочный вопрос: почему народ в своей массе так не хотел Первой мировой войны?
Массовый энтузиазм? Простите, но чей энтузиазм? Русские европейцы и правда хотели войны.
Начало Первой мировой войны — 1 августа по новому стилю… 19 июля — по старому. 20 июля 1914 года улицы Петербурга запрудили ликующие толпы. Состоялся и немецкий погром: толпа громила кафе и магазины под вывесками с немецкими именами или названиями. На Литейном проспекте вытащили из трамвая и чуть не линчевали немецкого офицера: бедняга приехал в Россию в гости к родственникам, в гражданской одежде. Теперь он направлялся на Финляндский вокзал, чтобы уехать домой… Изрядно побитый немец еле добрался до германского посольства, но и там не было безопасно: вечером 22 июля германское посольство взяла штурмом толпа, вооруженная ломами и железными крючьями. К тому времени дипломаты уже уехали, но остался привратник Адольф Катнер. Привратника убили, здание посольства ограбили и подожгли. К ночи оно пылало, как свечка.
В эти же дни празднично одетые толпы с криками ура и с пением патриотических песен сходились к Зимнему дворцу, танцевали на мостовой. К этим веселым, разряженным, выходили царь с царицей, слушали верноподданнические восторги.
Подобное происходило не только в России! Справедливости ради: в Берлине не сожгли русское посольство, но ликование было массовым и распространялось от столицы до самых до окраин.
В Вене и в других городах и весях империи Габсбургов «необозримые толпы людей» запрудили площади и аллеи, кричали войскам: «Вы наши герои! До встречи под Рождество! Ждем с победой!»
Ну ладно — Германия и Австро-Венгрия начали войну, но ведь и в Англии, во Франции начало войны встречали с таким же энтузиазмом. Между прочим, читателю наверняка знакомы тексты, свидетельствующие об этом энтузиазме! Взять хотя бы рассказ Конан Дойла «Его прощальный поклон». Действие рассказа происходит в «самом страшном августе за всю историю человечества», и в нем повествуется, как Шерлок Холмс обманул и в конце концов сдал властям немецкого агента фон Борка. В конце рассказа, после слов о том, что «англичанин существо терпеливое, но сейчас он несколько ощерился», Шерлок Холмс обращается к Уотсону с такой речью: «Скоро поднимется такой восточный ветер, какой никогда еще не дул на Англию. Холодный, колючий ветер, Уотсон, может, многие из нас погибнут от его ледяного дыхания. Но все же он будет ниспослан Богом, и когда буря утихнет, страна под солнечными лучами станет лучше, чище, сильнее».[107]
Вся Европа готовила Первую мировую войну. Вся Европа радовалась, когда она началась, и все предвкушали победу. Но ничего подобного не возникло «во глубине России». Не было там ликования, не было нарядных толп, не было всплесков патриотического восторга. Была лояльность — готовность выполнять долг, но уже осенью 1914 года число дезертиров превосходило всякое вероятие.
Можно как угодно относиться к этому — но у народов Европы дезертирство было очень, очень непочтенным явлением. В книгах и Джона Голсуорси, и Пьера Даниноса комплиментом звучит: «Он безупречно вел себя во время войны».[108]
В России был слой, в котором Георгиевский крест почитался, а вернувшихся инвалидов почитали. Но гораздо больший процент крестьян воевать не хотели и только терпели призыв, как «налог кровью», и то пока армия побеждала. К концу же 16-го года великое множество дезертиров делали почти неуправляемой ситуацию в прифронтовой полосе, а в некоторых деревнях число дезертиров превысило число призывников.
В начале 1917 года толпы дезертиров хлынули с фронта, а в Петербурге стала возможна Февральская революция, опиравшаяся на части, которые не хотели попасть на фронт.
С чего я взял, что это были именно русские туземцы?
Во-первых, потому, что в Европе не было ничего подобного. В том числе в Германии и в Венгрии, где в 1918 году тоже произошли революции. Но вот массового дезертирства, дезертирства как политической проблемы в них — не было.
Во-вторых, интересно поведение этих дезертиров, этих массовых беженцев с фронта: они громят не только помещичьи усадьбы, но и хутора крестьян, которые выделились из общины. Дезертиры явно враждебны как раз всем проявлениям русской Европы, в том числе и в крестьянской среде.
Вот громадная загадка истории: почему русские туземцы в начале XX века так не хотят воевать? Вся Европа хочет — а они не хотят! Эти туземцы сопротивляются то пассивно, всячески уклоняясь от призыва, а потом бегут от воинской повинности, и наконец, доведенные до крайности, бросаются на русских европейцев.
Загадка огромной значимости, решение которой позволило бы гораздо лучше понять нашу историю — причем такую недавнюю! Понять это — значит, совсем по-новому посмотреть на историю России, а быть может — и на самих себя.
Слава еще ожидает того, кто напишет хотя бы начало истории русских туземцев — пусть в самых общих чертах. Историю не государства Российского и не историю России с точки зрения русских европейцев, а историю народа, которого как бы и не существует: русских туземцев. Историю их участия в войнах с Наполеоном, в Первой мировой войне, в Гражданской войне 1917–1920 годов. Пока такая история даже не начала писаться.
Глава 4
ТУЗЕМНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ
— В Европе не так.
— А нам Европа не указ.
— И в Америке не так.
— А нам и Америка не указ….
И в Московии, и в петербуржской Руси русские туземцы были необычайно разнообразны. Ни малейшего единства! Основную часть их составляли крестьяне. По первой ревизии 1719 года их 90 % всего населения, по десятой ревизии 1857 года ? 83 % всего населения Российской империи. Поданным Всероссийской переписи населения 1897 года их 74 %, больше 93 миллионов человек обоего пола и всех возрастов. В 1926 году, уже в Советской России, крестьян 75 % населения, к 1939 году ? 67 %. Только после Второй мировой войны крестьяне перестали составлять большинство населения России.
До 1861 года эти миллионы людей, основное население России, фактически принадлежат к разным сословиям. Дворцовые крестьяне принадлежат царской семье. Государственные и церковные крестьяне считаются лично свободными, но в законе неравноправны и уходить со своих наделов тоже не могут. Помещичьи… Тут все понятно.
Число дворцовых с 1719 по 1857 год уменьшилось с 7,7 до 3,9 % общего числа крестьян, церковных с 12,4 % в 1719-м до 8,5 % в 1811-м (когда их передали государству). Число же государственных возросло с 25 % в 1719 году до 49 %. Число помещичьих крестьян за тот же срок уменьшилось с 54 % до 47 %.
Александр I ввел новое сословие вольных хлебопашцев. Между 1804 и 1861 годами число вольных хлебопашцев колебалось между 2 и 4 % всего крестьянского населения.
Но и эти крестьяне не были равны! Среди помещичьих крестьян была бесправная дворня, не имевшая никакой вообще собственности. Были сидевшие на барщине ? особенно в черноземных
