ушедшему из жизни любимому человеку.
К глубокому моему сожалению, я не располагаю подробностями жизни и весьма активного участия Анны Глинской в многолетней разведывательной деятельности ее мужа — выдающегося советского разведчика Станислава Мартыновича Глинского, участника знаменитых операций «Синдикат 2» и «Трест», за успешные действия в которых он был награжден первым орденом Красного Знамени. Став в дальнейшем резидентом ИНО, он успешно действовал в Хельсинки, Риге, Варшаве, Праге был награжден вторым орденом Красного Знамени: за работу в Париже ему присвоили звание старшего майора госбезопасности, что соответствовало армейскому званию комбриг.
Несмотря на все свои заслуги перед советским народом С. М. Глинский был безжалостно репрессирован по распоряжению палача Ежова и погиб в возрасте 43 лет.
Его жена, Анна вместе с мужем принимала активное участие в разведывательной работе, начиная с революционных лет, когда ей приходилось с разведывательными заданиями нелегально отправляться в белогвардейские тылы. При этом она однажды была арестована и чудом избежала расстрела.
В дальнейшем Анна участвовала в разведывательной работе под руководством мужа, выезжая вместе с ним в страны, куда он назначался резидентом ИНО.
Разделяя с мужем все опасности и риск во многих ответственных закордонных операциях, она не избежала его участи. В 1937 году ее арестовали и осудили на 10 лет лагерей в Карагандинской области. Все эти годы она ничего не знала о том, что ее муж уже вскоре после ареста был расстрелян.
Отсидев свой срок, Анна в 1947 году вернулась, надеясь, что узнает о судьбе мужа. Но ее собственные страдания не окончились. Сразу по возвращении она вновь была арестована, теперь по указанию Берии, и направлена в сибирские лагеря. Повторное чудовищное осуждение сломило ее мужество, она поняла, что никогда больше не увидит мужа, и по дороге в лагерь скончалась.
Место ее захоронения осталось неизвестным.
Активная деятельность Анны Глинской, способствовавшая успехам разведчика Станислава Мартыновича Глинского, достойна доброй памяти и останется в истории внешней разведки вместе с памятью о ее славном муже.
История тяжелых переживаний этой женщины, аналогичная судьбе Анны Глинской, но без фатального для нее завершения, заслуживает глубокого сочувствия. Она является показательной для ряда советских разведчиков периода 1937–1940 годов, которые, попав под репрессии Ежова — Берии, отделались относительно короткими сроками осуждения или с последующей реабилитацией. То, что пришлось пройти жене разведчика Каминского, потребовало от нее великого мужества.
Иван Николаевич Каминский, прежде, чем стал разведчиком-нелегалом, успешно проработал в пяти легальных резидентурах: в Польше, Чехословакии, Латвии, Италии и Финляндии, при этом в трех последних был уже в качестве резидента ИНО.
В 1931 году он уже как нелегал, возглавил резидентуру в Германии. В 1933 году проходил подготовку в Центре, в 1934 году стал руководителем нелегальной резидентуры в Париже.
За мужественное поведение в швейцарской тюрьме, он был награжден вторым знаком «Почетного чекиста», был назначен начальником отделения ИНО в Центре.
Однако все его заслуги в борьбе за безопасность Родины не спасли его в 1938 году от ареста и осуждения на длительное заключение.
Ему повезло больше, чем другим разведчикам. В 1944 году Центру потребовались специалисты по борьбе с националистическим бандитизмом. Ивана Николаевича знали в руководстве 4-го управления НКВД как опытного разведчика и по ходатайству этого подразделения его вновь вернули в органы госбезопасности, после того, как он уже отсидел шесть лет в лагерях.
Что пришлось испытать разведчику во время следствия, а затем в лагерях от исполнителей репрессивного аппарата — известно. Только разведывательная закалка помогла ему сохранить боевое состояние и он с готовностью включился в борьбу с украинскими националистами на освобожденных от немцев землях.
Но пережитое близкими И. Н. Каминского во время следствия невозможно измерить никакими мерками. Ведь в 1938 году, когда его арестовали (сотрудникам НКВД было хорошо известно, что это означало почти верную смерть), среди сотен арестованных чекистов только нескольким из них, таким, как Быстролетов, Парпоров, удалось остаться живым.
Долгие месяцы страшной неопределенности дальнейшей судьбы Ивана Николаевича держали его супругу, в крайне напряженном состоянии.
Иван Николаевич, пройдя бериевский лагерный ад и выжив, к сожалению стал жертвой бандитской пули.
Имя Ивана Николаевича Каминского входит в Золотой фонд истории внешней разведки как пример беззаветной преданности своей профессии и мужественной стойкости и его самого, и его близких.
Послесловие
Представленная книга о советских разведчицах-нелегалах, хотя и не является исчерпывающим описанием того, как внешняя разведка использовала женские кадры, но дает достаточное представление о многообразных направлениях разведывательной деятельности.
Работая над выбранной темой, я стремился на конкретных примерах подтвердить следующие мои убеждения.
Во-первых, женщине-разведчице, особенно работающей нелегально, всегда найдется дело, которое в определенных условиях она может выполнить лучше чем мужчина-разведчик. Это убедительно продемонстрировали своей работой «Соня», «Вега», «Патрия» и Галина Федорова.
В том же плане специфика деятельности нелегальных связников-курьеров успешнее осуществляется и более конспиративна, когда курьерами являются разведчицы. Это видно на примере «Ады», «Анны», «Лиины».
Ко всему этому, разведчицы оказываются незаменимыми руководителями, когда требуется работа с агентами из числа женщин-иностранок. Такую успешную работу показали Е. Ю. Зарубина, «Ирина», М. И. Кирина, Ахмерова. Причем все они не менее успешно руководили и агентами-мужчинами.
Во-вторых, все описанные примеры разведывательной деятельности убедительно опровергают тезис о каких-то физиологических особенностях женщин, делающих для них разведывательную работу менее доступной. Во всяком случае это совершенно не серьезный аргумент для нелегальной разведки, которая, как известно, является наиболее сложной и совершенной разведывательной деятельностью.
Могу согласиться с указанным тезисом в известной мере для разведчиц, работающих с легальных позиций. Но и то скорее потому, что в силу действующих у нас традиций женщины крайне редко занимают высокие дипломатические или иные официальные посты во внешнеполитических и торговых представительствах за рубежом, удобных для прикрытия их разведывательной деятельности.
Однако, весьма успешная работа с легальных позиций разведчиц «Ирины», Е. Ю. Зарубиной, М. И. Кириной и других говорит о том, что они и с этих позиций способны не хуже мужчин решать разнообразные разведывательные задачи.
И наконец в-третьих. Внешняя разведка, и в первую очередь ее нелегальная служба, решая свои первоочередные задачи за рубежом, не может забывать и тем более игнорировать положение в тылах разведчиков-нелегалов, в их семьях как во время активной деятельности разведчиков в их служебных командировках, так и после ухода в отставку. Причем особую важность для будущего нелегальной службы приобретает эта забота после того как заслуженный разведчик или разведчица завершают свой жизненный путь, а остающиеся их близкие подчас испытывают большие трудности с адаптацией к возникающим у нас условиям. Они нуждаются в правовой и социальной защите.
