— И еще я заметил в верхней части купола странный объект в форме чаши, футов тридцать в поперечнике, — продолжал Крейн.
— А, да. Это аварийная спасательная капсула. Просто на случай, если кто-то ненароком вытащит пробку.
Сказав это, Ашер засмеялся — легко, заразительно.
— Извините, не могу не спросить. Купол вокруг нас не такой уж и маленький. Наверняка иностранные правительства уже интересовались?
— Конечно. Мы тщательно подготовили кампанию по дезинформации, якобы здесь затонула сверхсекретная исследовательская субмарина. Все думают, что мы проводим операцию подъема. Но это не останавливает русских или китайцев — какая-нибудь их подводная лодка нет-нет да и пройдет мимо, что, конечно, сильно нервирует наших военных.
Они прошли мимо двери, возле которой был укреплен сканер сетчатки глаза; там же стоял пост — два моряка, вооруженные винтовками. Ашер не стал ничего объяснять, а Крейн ничего не спросил.
— Сейчас мы на двенадцатой палубе, — рассказывал Ашер. — Здесь в основном вспомогательные службы, работающие на всю станцию. Одиннадцатая и десятая палубы заняты жилыми помещениями, там же располагается и спортивный комплекс. Вы, кстати, будете жить на десятой палубе. Ванную будете делить с Роджером Корбеттом, военным психологом. Большинство ванных рассчитано на две комнаты — как вы понимаете, место мы должны экономить. Штат у нас полностью укомплектован, а вы — неожиданное пополнение.
Он остановился перед лифтом и нажал кнопку.
— Девятая — палуба снабжения. Медпункт, где вы будете работать, тоже там. На восьмой палубе административные помещения и исследовательские лаборатории.
Раздался тихий сигнал, и двери лифта с легким шуршанием открылись. Ашер жестом пригласил Крейна войти и последовал за ним.
Лифт был сделан из того же необычного материала, что и коридор. На панели имелось шесть кнопок без всяких обозначений. Ашер нажал третью сверху, и лифт поехал вниз.
— О чем я? А, да. Седьмая палуба — научный отдел. Там компьютерный центр и всевозможные лаборатории.
Крейн покачал головой.
— Невероятно.
Ашер просиял, словно станция была его собственностью, а не правительственным учреждением.
— Я не упомянул, наверное, сотню подробностей, которые вы узнаете сами. Тут есть три кают- компании, камбузы при которых готовят самую изысканную еду. Полдесятка залов для отдыха, удобные комнаты для трехсот с лишним человек. В общем, Питер, мы — небольшой город в двух милях под поверхностью океана, вдали от любопытных глаз.
— «На ложе океана, без пригляда…» — процитировал Крейн.
Ашер с любопытством на него посмотрел, неопределенно улыбаясь.
— Это ведь Эндрю Марвел?[2]
Крейн кивнул.
— Да, «Бермуды».
— Только не говорите, что любите читать стихи.
— Почитываю. Приобрел такую привычку, когда служил на лодках. Это мой скрытый порок.
Улыбка на обветренном лице Ашера стала шире.
— Питер, вы мне нравитесь.
Прозвучал сигнал, и двери открылись в новый коридор, на этот раз более широкий и оживленный. Выглянув, Крейн очень удивился — жилая зона была оформлена очень красиво. На полу лежал элегантный ковер, а на оклеенных обоями стенах — о чудо! — висели написанные маслом картины в рамах, совсем как в вестибюле роскошного отеля. Мимо, болтая друг с другом, шагали люди в форме или в лабораторной одежде. У каждого на воротнике или на кармане рубашки был прикреплен бейдж с индивидуальным номером.
— Да, станция — просто чудо техники, — продолжал Ашер. — Нам очень повезло, что мы здесь работаем. Ну вот, это и есть десятая палуба. Я сейчас покажу вам вашу комнату. У вас есть какие-нибудь вопросы?
— Всего один. Вы сказали, что палуб двенадцать. Но перечислили только шесть. И в лифте только шесть кнопок. — Крейн указал на панель. — А что на остальных уровнях?
— А-а… — Ашер замялся. — Нижние шесть этажей засекречены.
— Засекречены?
Ученый кивнул.
— Но почему? Что там?
— Простите, Питер, хотел бы рассказать вам, но не могу.
— Не понимаю. Почему?
Но Ашер не ответил. Вместо этого он еще раз улыбнулся — наполовину огорченно, наполовину лукаво.
6
Если жилая зона станции напомнила Крейну дорогой отель, то девятая палуба, как ему показалось, имела много общего с круизным лайнером.
Ашер дал ему час, чтобы принять душ и разложить вещи, а потом появился снова; он обещал отвести Крейна в медицинский пункт.
— Пора вам познакомиться с коллегами.
По дороге они зашли на девятую палубу, официально названную палубой снабжения.
Но название никак не могло передать реальную обстановку. Ашер быстро провел Крейна мимо зрительного зала на сотню мест и обширной библиотеки и вывел на широкий перекресток, где жизнь била ключом. Из помещения, очень напоминавшего кафе на каком-нибудь бульваре, доносилась негромкая музыка. Дальше Крейн разглядел пиццерию, а рядом — небольшой садик со скамейками вокруг. Все было немного уменьшено, сжато, чтобы поместиться в ограниченном пространстве станции, но исполнено это было столь мастерски, что ни теснота, ни большое количество людей не мешали.
— У девятой палубы нестандартная планировка, — говорил Ашер. — Все помещения располагаются вдоль двух перпендикулярных друг другу коридоров. Их пересечение персонал прозвал Таймс-сквер.
Крейн присвистнул.
— Еще бы.
— Центр мультимедиа и прачечная — вон там. А здесь — магазины военно-торговой службы.
Ашер указал на витрины, которые подошли бы скорее дорогому универмагу, а уж никак не гарнизонному магазину.
Крейн разглядывал небольшие группки сотрудников вокруг — те болтали, попивали кофе за столиками, читали книги, что-то печатали на ноутбуках. Некоторые были в форме, но большинство носило гражданскую одежду или лабораторные костюмы. Крейн покачал головой. Почти невозможно представить — ведь над головами у них пара миль морской воды!
— Не могу поверить, что военные ухитрились такое построить! — воскликнул он.
Ашер ухмыльнулся.
— Вряд ли заказчик имел в виду именно это. Но не забывайте, что работа здесь продлится не один месяц. А может, несколько лет, и уезжать отсюда на отдых — дело дорогостоящее, допустимое только в самом крайнем случае. В отличие от вас большинство сотрудников не имеют никакого опыта работы и жизни на подводных лодках. Наши ученые не привыкли обитать в стальных ящиках без окон и дверей, и мы стараемся, как можем, чтобы сделать их жизнь сносной.
Крейн, вдыхая запах свежемолотого кофе, донесшийся из кафе, решил, что жизнь здесь вполне
