Экономическое учение Карла Маркса

Но товарное производство развивается ещё дальше. Растёт число продуктов труда, изготовляемых для обмена, т. е. товаров, и регулярный обмен охватывает всё большее и большее число самых разнообразных товаров. Не только скот, но и мечи, пояса, кубки и т. д. становятся предметами регулярного обмена. Самый ходкий из этих товаров, например скот, становится тем товаром, в котором чаще всего выражаются стоимости товаров, пока он, наконец, не оказывается единственным выразителем стоимости. Тогда вступает в силу вторая из приведённых выше формул — всеобщая форма стоимости.

Рассмотрим ближе эквивалентную форму в этом равенстве. Как мы уже видели выше, эквивалентная форма является воплощением человеческого труда вообще. Но в прежних формах стоимости тот или иной товар являлся таким воплощением только случайно и на время. В равенстве 1 сюртук = 20 аршинам холста холст, действительно, является только формой выражения стоимости. Но когда 20 аршин холста приравниваются 1 гектолитру пшеницы или опять-таки сюртуку, то уже пшеница или сюртук являются воплощением человеческого труда вообще, холст же фигурирует здесь как потребительная стоимость.

При всеобщей форме стоимости дело обстоит иначе. Тут эквивалентом служит один- единственный товар; это всеобщий эквивалент. Подобно всем прочим товарам, товар этот как был, так и остаётся и потребительной стоимостью и стоимостью. Но все другие товары противостоят ему, по-видимому, только как потребительные стоимости, сам же он выступает в качестве всеобщей и единственной формы проявления стоимости, в качестве общественного воплощения человеческого труда вообще. Он теперь тот товар, который может быть непосредственно обменён на все другие товары. Поэтому каждый охотно берёт его в обмен. Все же другие товары теряют вследствие этого способность и возможность обмениваться непосредственно друг на друга. Всякий обмен двух товаров может происходить теперь только при посредстве всеобщего эквивалента, в котором отражаются стоимости всех других товаров.

4. Обмен товаров

Обмен товаров может производиться при наличии двух условий. Во-первых, обмениваемые продукты должны быть и потребительными стоимостями для тех, кто их не имеет, и не быть ими для своих обладателей. Во-вторых, обменивающиеся стороны должны признавать друг друга частными собственниками обмениваемых товаров.

Правовое отношение частной собственности является только отражением волевых отношений обменивающихся лиц, обусловленных экономическими отношениями. Не потому люди начали обмениваться товарами, что считали друг друга частными собственниками этих последних. Наоборот, они стали признавать друг друга частными собственниками, когда они стали обмениваться друг с другом товарами.

Самой первоначальной формой, в которой продукт труда перестаёт быть для своего собственника потребительной стоимостью, т. е. самой первичной формой товара, является излишек продуктов труда сверх потребностей их владельца. Эти продукты ещё не производятся с заранее установленной целью обмена. Они производятся для собственного потребления. Только обмен делает их товарами.

Что касается второго условия, т. е. признания владельцами отчуждаемых предметов друг за другом прав частной собственности на эти последние, то такое признание возможно лишь там, где вступают во взаимные сношения лица, независимые друг от друга.

«Такое отношение взаимной отчуждённости не существует между членами естественно выросшей общины, будет ли то патриархальная семья, древнеиндийская община, государство инков и т. д. Обмен товаров начинается там, где кончается община, в пунктах её соприкосновения с чужими общинами или членами чужих общин. Но раз вещи превратились в товары во внешних отношениях, то путём обратного действия они становятся товарами и внутри общины» («Капитал», т. I, стр. 97).

На первых ступенях развития обмена величина и форма стоимости ещё очень слабо развиты. Количественные отношения, в которых обмениваются продукты, случайны н часто колеблются. Но постепенно обмен продуктов становится всё более и более регулярным общественным процессом. Люди уже не ограничиваются обменом излишков, а начинают производить потребительные стоимости специально с целью обмена. Вследствие этого количественные отношения, в которых обмениваются товары, становятся всё более и более зависимыми от условий их производства. Величина стоимости товара начинает определяться количеством необходимого на его изготовление рабочего времени.

Как только продукты начинают изготовляться специально для обмена, скрытое в природе товара противоречие между потребительной стоимостью н стоимостью должно ясно выступить наружу.

Это противоречие, присущее всякому товару, выражается, как мы знаем, в форме стоимости. В выражении 20 аршин холста = 1 сюртуку холст сам говорит нам, что он — потребительная стоимость (холст) и стоимость (равен сюртуку). Но в простой форме стоимости трудно придать этому противоречию устойчивость. Ибо товар, который служит здесь эквивалентом, воплощением человеческого труда вообще, играет эту роль только временно. В развёрнутой форме стоимости это противоречие выступает уже ясней. Теперь эквивалентом служат и могут служить уже много товаров, потому что все эти товары обладают одним общим свойством: они представляют собой продукты труда, стоимости.

Чем дальше развивается обмен товаров, чем больше продуктов труда становится товарами, тем нужнее оказывается всеобщий эквивалент. На первых порах существования обмена каждый меняет то, в чём он непосредственно не нуждается, на то, в чём он нуждается. Но это становится всё трудней и трудней по мере того, как товарное производство становится всеобщей формой общественного производства.

Представим себе настолько развитое товарное производство, что в нём появились уже самостоятельные ремёсла — портного, пекаря, столяра, мясника. Портной продаёт столяру сюртук. Для портного сюртук не представляет потребительной стоимости, для столяра представляет. Но портному не нужен продукт труда столяра: у него достаточно мебели. Столы и стулья не составляют, таким образом, потребительной стоимости ни для столяра, ни для портного. С другой стороны, портному нужен хлеб, производимый пекарем, мясо, которое доставляет мясник, потому что прошли те времена, когда он пёк дома хлеб и откармливал свиней. Мясо и хлеб, нужные портному, не являются для мясника и пекаря потребительными стоимостями, но они сейчас не нуждаются в сюртуке. Таким образом, портному грозит голодная смерть, хотя он и нашёл покупателя на свой сюртук. Ему нужен товар, который служил бы всеобщим эквивалентом, который, будучи непосредственным воплощением стоимости, являлся бы потребительной стоимостью для каждого.

Тот же ход развития, который делает этот эквивалент необходимым, влечёт за собой и появление его. Когда различные товаровладельцы стали обменивать между собой различные предметы, должно было наступить такое положение, при котором многие из этих различных предметов сравнивались как стоимости с одним и тем же товаром, когда для них находился, таким образом, общий эквивалент. Сначала какой-нибудь товар служил общим эквивалентом лишь временно и случайно. Но, как только оказалось более выгодным употребление одного особенного товара как всеобщего эквивалента, роль эквивалентной формы стоимости должна была всё более закрепляться за этим товаром.

Какому именно товару доставалась эта роль, зависело от самых разнообразных обстоятельств. Но в конце концов благородные металлы получили монополию служить всеобщим эквивалентом, они стали деньгами. Этому могло отчасти способствовать то, что украшения и материалы для них всегда были важными предметами обмена; но решающим явилось главным образом то обстоятельство, что естественные свойства золота и серебра вполне соответствуют тем общественным функциям, которые выполняет всеобщий эквивалент.

Достаточно указать здесь на следующее. Благородные металлы всегда одинакового качества. Они не