уже более быть для нас союзницей, на которую мы могли бы рассчитывать и на которую мы могли положиться, как это необходимо для нас в виду все более и более угрожающего поведения наших западных и восточных соседей. Поэтому мы предоставили Австрии полную свободу в ее отношениях к Сербии. В приготовлениях к этому мы не принимали никакого участия'.
Эти слова лежали перед социал-демократической фракцией 4-го августа; слова, представляющие собой единственно важное и решающее место всей 'Белой книги'; лаконическое заявление немецкого правительства, перед которым все остальные желтые, серые, голубые и оранжевые книги совершенно не важны и не нужны для объяснения дипломатической подготовки войны. В руках фракции рейхстага был ключ к оценке положения. Вся социал-демократическая печать за неделю перед этим кричала, что австрийский ультиматум — это преступная провокация мировой войны и надеялась на умиротворяющее, сдерживающее влияние немецкого правительства на венские воинствующие круги. Вся немецкая социал-демократия и вся немецкая общественность были убеждены, что немецкое правительство со времени австрийского ультиматума в поте лица своего трудилось над сохранением европейского мира. Вся социал-демократическая пресса считала, что этот ультиматум явился для немецкого правительства, как и для немецкого общества, молнией с голубого неба. Белая книга заявляла коротко и ясно: 1) что австрийское правительство на свое выступление против Сербии имело согласие Германии, 2) что немецкое правительство было в совершенстве осведомлено о том, что выступление Австрии приведет к войне с Сербией и в дальнейшем к европейской войне, 3) что немецкое правительство не только не склоняло Австрию к уступчивости, но, наоборот, заявило, что уступчивая, ослабленная Австрия не может более быть достойным Германии союзником, 4) что немецкое правительство заверило Австрию, перед ее выступлением против Сербии, в своей готовности оказать при всех обстоятельствах поддержку в войне и, наконец, 5) что немецкое правительство не удержало за собой даже контроля над решительным ультиматумом Австрии Сербии, от которого зависела мировая война, но предоставило Австрии 'полную свободу действий'.
Все это узнала наша фракция рейхстага 4-го августа. И еще один новый факт узнала она из уст правительства в тот же день, что немецкие войска уже вступили в Бельгию. Из всего этого социал- демократическая фракция заключила, что вопрос стоит об оборонительной войне Германии против чужеземного нашествия, о существовании родины, о культуре и освободительной войне против русского деспотизма.
Могла ли немецкая закулисная сторона войны и прикрывающие ее кулисы, могла ли вся дипломатическая игра, сопровождавшая объявление войны, крики о бесчисленных врагах, которые все покушаются на жизнь Германии, стремятся ее ослабить, унизить, подчинить, могло ли все это быть неожиданностью для немецкой социал-демократии, могло ли это предъявить слишком высокие требования к ее методу мышления и критической проницательности? Меньше всего это могло быть как раз с нашей партией. Она пережила уже две больших войны и из них почерпнула памятный урок.
Всякий, изучивший историю, знает теперь, что первая война в 1866 года против Австрии планомерно и задолго подготовлялась Бисмарком; что его политика с самого начала вела к разрыву, к войне с Австрией. Кронпринц, впоследствии король Фридрих, сам записал в свой дневник от 14-го ноября того года это намерение канцлера.
'Он (Бисмарк) имел твердое намерение, с момента занятия, своей должности, довести Германию до войны с Австрией, но опасался говорить тогда или, вообще, слишком рано об этом с его величеством, пока не сочтет момент подходящим'.
'С этим признанием', — говорит Ауер в своей брошюре 'Празднование Седана и социал-демократии', 'сравните воззвание короля Вильгельма к своему народу: Отечество в опасности! Австрия и большая часть Германии выступила с оружием против нас. Прошло немного лет с тех пор, как я, по свободному решению и не думая ни о каком несправедливом деле, протянул императору Австрии руку союзника, в момент, когда стоял вопрос об освобождении немецкой страны от чужого господства. Но мои надежды были обмануты. Австрия не может забыть, что ее императоры когда то владели Германией. В молодой, но могучей развившейся Пруссии она естественно видит не союзника, но опасного для себя соперника. Пруссии — думает она — надо противодействовать во всех ее стремлениях, так как то, что выгодно Пруссии — вредно для Австрии. Старая бесчестная зависть зажглась снова ярким пламенем: Пруссия должна быть ослаблена, уничтожена, обесчещена. По отношению к ней недействительны более никакие соглашения, немецкие союзные князья не только восстанавливаются против Пруссии, но и побуждаются к разрыву союза. Куда бы мы ни обратились, по всей Германии, мы видим себя окруженными врагами, победный клич которых: 'Унижение Пруссии'!
Чтобы призвать божье благословение на эту войну, король Вильгельм повелел организовать 18-го июня всеобщее молебствие и покаяние по всей стране, при чем он сказал: 'богу не было угодно, чтобы мои старания сохранить для моего народа блага мира увенчались успехом'.
Не был ли для нашей фракции, если только она не совсем забыла историю своей собственной партии, весь официальный аккомпанемент, сопровождавший объявление войны 4-го августа ожившим воспоминанием давно известных слов и мелодий?
И не только это. В 1870 году последовала война с Францией. С ее началом в истории неразрывно связан один документ — Эмская депеша, документ, который представляет собой классический пример для всего буржуазного искусства создания войны, и который вместе с тем является достойным внимания эпизодом в истории нашей партии. Это был старый Либкнехт, это была немецкая социал-демократия, которая сочла своей задачей и обязанностью открыть и показать народным массам: 'как делается война'.
'Делание войны' исключительно и всецело для защиты угрожаемого отечества, вообще, не было изобретением Бисмарка. Он следовал лишь со свойственной ему педантичностью старому, всеобщему, действительно международному рецепту буржуазного государственного искусства. Где и когда происходила хоть одна война, с тех пор, как так называемое общественное мнение играет некоторую роль в соображениях правительств, чтобы военная партия не была бы вынуждена вынуть меч из ножен против своего соперника с тяжелым сердцем и всецело и исключительно для защиты отечества? Легенда также необходима для ведения войны, как свинец и порох. Игра стара. Ново лишь то, что в этой игре принимает участие социал-демократическая партия.
III
Еще более глубокие причины, еще более глубокая проницательность приготовили нашу партию к тому, чтобы понять истинную сущность, истинные цели этой войны и ни в коем случае не дать захватить себя врасплох. Обстоятельства и действующие силы, приведшие к 4-му августу 1914 года, не представляли ни для кого тайны. Мировая война шаг за шагом непрерывно подготовлялась в течение десятилетий с полной откровенностью при ярком свете дня. И если в настоящее время многие социалисты мрачно требуют уничтожения 'тайной дипломатии', состряпавшей за кулисами эту чертовщину, то они приписывают ей совершенно незаслуженно тайную силу, уподобляясь язычнику, наказывающему своего идола за наступление грозы. Так называемые вершители судеб различных государств теперь, как и прежде, являются лишь шахматными фигурами, которыми двигают могучие исторические события и побуждения. И если кто- нибудь старался и был способен в течение всего этого времени ясно уразуметь эти события и побуждения-то это была немецкая социал-демократия.
Две линии в развитии новейшей истории привели прямиком к теперешней войне. Одна ведет от периода конституирования, так называемых, национальных государств, т. е. современных капиталистических государств, от Бисмарковской войны против Франции. Война 1870 года, бросившая, благодаря аннексии Эльзас- Лотарингии, французскую республику в объятия России, разделившая Европу на два враждебные лагеря и открывшая эру безумного состязания военных вооружений, приготовила первый горючий материал для теперешнего пожара. Когда войска Бисмарка стояли еще во Франции, Маркс писал Брауншвейгскому комитету.
'Тот, кто не совсем одурачен поднявшимся в настоящее время криком или же не заинтересован в том, чтобы одурачивать немецкий народ, должен видеть, что война 1870 года также неизбежно подготовляет в
