снаряжения сама по себе оказалась делом несложным, нервная нагрузка превзошла все ожидания. Как Дэн ни убеждал себя, что ничего особенного в его покупках нет, даже сейчас ему казалось, что все знают, куда он собрался, и смотрят только на него. Конечно, дело было прежде всего в нем самом — теперь, когда в его сумке лежали защитные шлемы и кожаные комбинезоны, вся их рискованная вертолетно-тарзанья авантюра вдруг стала куда более близкой и материальной, чем абстрактный разговор над картой в поезде…
Но так или иначе, первый пункт плана был выполнен. Можно было переходить ко второму. Дэн достал блокнот и стал прикидывать, в какой последовательности лучше всего будет обзвонить корреспондентов. Задача была не такой простой, как могло показаться на первый взгляд — следовало добиться того, чтобы все 'поднятые по тревоге' журналисты прибыли к базе СБ примерно в одно время — только так можно добиться достаточно сильного эффекта от раскрытия базы и избежать преждевременной или наоборот, запоздалой сенсации. Но поскольку все его знакомые корреспонденты жили в разных концах города, время звонка каждому из них нужно было определить с точностью до минуты. Кроме того, кого-то из них Дэн знал лучше, кого-то хуже, а это неминуемо должно было сказаться на 'времени убеждения' — ведь будь на месте Дэна кто-то совсем посторонний, ему скорее всего вообще не поверили бы! Ну а если учесть еще и то, что журналистам, чтобы отправиться к базе, придется отменять какие-то другие планы, искать замену для эфира или вызывать операторов с камерами — то вся процедура неожиданно превращалась в довольно сложную математическую задачу! А ведь оставались и в принципе неучитываемые факторы: дорожные пробки, возможное противодействие СБ…
Наконец Дэн решил, что лучше всего будет отправиться к кому-нибудь из журналистов прямо домой, рассказать ему ситуацию — не упоминая о вертолете! — и попросить помочь обеспечить «синхронность». Лучше всего для этой цели подходил Игнат Летт, научный обозреватель программы «Глобус-Радио». Это был один из немногих журналистов, обладающих природным тактом, и к тому же — не менее редкое свойство — его аура не начинала пронзительно желтеть через две минуты беседы с Дэном!..
Дэн был уверен, что Игнат сумеет помочь ему, а на его убеждение не потребуется много времени… и вообще, звонить из теплой уютной квартиры с надежно запертой дверью гораздо приятнее, чем из автоматной будки! С облегчением приняв это решение, Дэн поднялся, взял сумку и пошел искать телефон. Конечно, жаль будить человека в такую рань, но что поделаешь…
…Расставаться со сном Евгению категорически не хотелось! Несколько раз он почти просыпался, но нарочно не открывал глаза и вскоре снова задремывал. Но в конце концов игнорировать естественные надобности стало невозможно…
Окончательно придя в себя, Евгений обнаружил, что ночью его накрыли одеялом, и невольно почувствовал к своим тюремщикам нечто вроде благодарности. К тому же наручники оказались куда лучше, чем фиксирующие ремни!
Он откинул одеяло, нетерпеливо пошевелился… и только тут взглянул на часы. Четверть восьмого! И никто его не разбудил? Неужели Юлю до сих пор не поймали? Вот здорово!
…Переполненный мочевой пузырь снова болезненно напомнил о себе. Евгений беспокойно завертелся, пытаясь не столько высвободиться из ремней, сколько привлечь внимание наблюдателя у монитора. Однако прошло пять, десять минут, а в лаборатории так никто и не появился.
Евгений снова встревожился. Неужели у мониторов никого нет? Не исключено — если вся охрана брошена на поиски Юли… Но ведь он не выдержит долго!
Он попробовал крикнуть, но крик потонул в широком пространстве лаборатории. 'Да есть в этом здании хоть кто-то, черт побери?!' возмущенно воскликнул он про себя, борясь с подступающей паникой, и словно в ответ на этот беззвучный вопль дверь лаборатории распахнулась, и на пороге появилась Сара.
— Доброе утро! — поздоровалась она как ни в чем ни бывало.
Евгений что-то мрачно пробурчал в ответ, успокаиваясь. Конечно, Сару он сейчас хотел бы видеть меньше, чем кого бы то ни было, но все же…
Сара сразу поняла причину страданий Евгения. Она забрала одеяло подняла платформу в вертикальное положение и сообщила:
— Отвязать я тебя не могу: охрана, сам понимаешь, занята, а у меня есть все основания тебя опасаться! Так что извини…
Евгений скрипнул зубами от злости: он никогда и не считал себя стеснительным — но всему есть предел! Впрочем, Сара не стала злоупотреблять своим преимуществом. Она принесла обычное больничное судно (откуда оно взялось в этом царстве электроники!), пристроила его на стуле около Евгения и деликатно вышла из комнаты.
Через несколько минут она вернулась, забрала посудину и осторожно осведомилась насчет завтрака. В вопросе не было издевательства или насмешки, но ускорять обмен веществ после только что пережитого унижения Евгению сразу расхотелось.
— Спасибо, обойдусь! — коротко огрызнулся он.
Сара кивнула и отошла за приборные стойки. Где-то вне зоны видимости она раздраженно плюхнулась в кресло, судя по звуку, стряхнув при это что-то на пол. Да, она тоже явно не рассчитывала на такую ситуацию! Наверное надеялась еще сегодня ночью все закончить…
— Не нашли еще Юлю? — со всей возможной невинностью поинтересовался Евгений. — Или бросили искать?
Сара снова не ответила. Да что она там делает в конце концов? И зачем тут сидит? Шла бы уж по своим делам… или бодрствующего Евгения опасаются оставлять одного?..
Стоять было не очень удобно, к тому же без одежды снова становилось прохладно. Евгений вспомнил об одеяле и хотел было попросить Сару вернуть его, но передумал. Все-таки стоять лучше, чем лежать, да и холод не даст расслабиться — а это пригодится, если Сара допустит какую-нибудь ошибку…
Хотя черта с два она ее допустит! Даже подойти боится… и правильно делает, между прочим — разве он упустит хоть малейший шанс? 'Запугал слабую женщину, — мысленно сказал себе Евгений, — теперь торчи тут как пень!'
Больше Евгений не пытался заговорить с Сарой — просто стоял, погруженный в невеселые раздумья. Как там сейчас Юля? Сколько она еще сможет продержаться? Интересно, она нашла где спрятаться или просто мечется по саду, избегая встречи с охранниками? Наверное, спряталась: времени у нее было достаточно. А впрочем, какая разница — все равно рано или поздно ее найдут: тридцать человек охраны против одной женщины…
А вообще она молодец! Водит их за нос уже почти пять часов — это куда больше, чем он рассчитывал! Видимо, психологическая невидимость эффективна даже при направленном поиске…
…Неожиданно зазвонил телефон. Евгений вздрогнул, и тут же понял, что мог означать это звонок. Значит, ее все-таки поймали… Интересно, усыпили при этом? Хорошо бы…
Он попытался уловить суть разговора, но безуспешно — Сара почти ничего не говорила, только слушала. Невозможно было даже понять, кто находится на другом конце провода. Потом она неожиданно громко бросила трубку, поднялась из кресла — и Евгений увидел ее лицо.
Нет, не похоже было, что она получила сообщение о поимке Юли! Скорее наоборот, случилось что-то неожиданное… и неприятное — для нее! Но что? Евгений нерешительно окликнул Сару, но она, не удостоив его взглядом, шагнула к выходу. Хлопнула дверь, и Евгений снова остался один…
Он громко застонал от досады. Что-то происходило на базе — что-то важное, и наверняка для него хорошее, раз Сара так всполошилась! Но Сара ушла, а он остался в этой надоевшей до чертиков лаборатории без малейшей возможности узнать, что делается снаружи…
Около восьми часов утра дежурный охранник увидел на экране монитора сразу три незнакомых автомобиля, которые медленно ехали по улице, словно разыскивая что-то. Проехав мимо ворот базы, машины развернулись и дружно припарковались напротив. Из них вышли несколько человек с фотоаппаратами и направились прямо к воротам.
Дежурный забеспокоился — прибывшие вели себя весьма решительно. Один из них подергал ажурную створку запертых ворот, другие прижались к решетке, стараясь разглядеть, что делается внутри ограды.
Выслав к воротам двух последних охранников, не занятых поисками Юли, дежурный позвонил Майзлису. Но когда тот злой как черт, появился в аппаратной, на экранах мониторов уже вовсю
