руин.
- Вероятно, был слишком пьян, чтобы понимать, что делает, - Вирджиния аккуратно сняла крышечку и заглянула в тёмное нутро сосуда. – Ага, всё понятно. Рисунок прост. Много времени не займёт.
- Тебе легко говорить.
Он посмотрел вниз на тени внутри баночки. Темнота там была необычной. Она была слишком густой – и это было единственным видимым для глаза предупреждением о наличии крошечной ловушки. В жутковатом свечении зелёных катакомб Мёртвого Города члену команды, ведущей раскопки, было чрезвычайно легко принять черноту иллюзии за обычную тень, но здесь, в ярко освещенной кухне, и для натренированного глаза различие было очевидно.
Очевидно, но не менее опасно.
Он и раньше видел, как работают наладчики, но сейчас впервые наблюдал за работой Вирджинии. За то время, что она арендовала у него офис, у неё была лишь горстка клиентов, и она занималась ими в одиночку.
Тут он почувствовал вспышку пси-энергии и движение воздуха. Высокая частота. Сэм был впечатлен: мастерство Вирджинии оказалось на той высоте, которую обещали все ее дипломы.
Выражаясь технически, она была пара-резонатором эфемерной энергии; наладчиком, говоря обычным языком. При помощи специальным образом настроенного янтаря ее сережек Вирджиния могла фокусировать свой специфический тип паранормальной энергии таким образом, что он позволял ей нейтрализовать опасные, а иногда и смертельные, ловушки иллюзии. Гиблые западни были одной из трудностей пара- археологической работы в инопланетных руинах. Подавляющее большинство наладчиков стало пара- археологами. Это был один из двух естественных путей развития карьеры, второй – нелегальная торговля памятниками древности.
Ловушки иллюзии были хитрым устройством. Будучи обнаруженным, оно выпускало паутину эфемерной пси-энергии инопланетного кошмара, который окутывал ум того несчастного, кто столкнулся с ней. Каждая ловушка была неповторимой, со своим уникальным жутким видением. Какие-то, особенно по– настоящему старинные, легко поддавались дэрезонированию. Но в более поздних хармониевых ловушках энергия была сплетена в сложные структуры, которые поддавались только самым искусным наладчикам.
Никто из тех, кто когда-либо был пойман в сеть ловушки иллюзии, не мог полностью описать их кошмары. Сэму случалось прихватывать остатки энергии из неудачно вскрытой ловушки, поэтому он знал, что видения состояли из невообразимых цветов и головокружительной темноты. Эксперты утверждали, что уже через несколько минут после появления кошмара человеческий мозг погружается в бессознательное состояние. Последующая кома могла длиться многие часы или даже дни. Когда пострадавший, в конце концов, приходил в себя, у него непременно наблюдалась амнезия, которая стирала большинство подробностей случившегося с ним. Некоторые так никогда и не восстанавливались полностью, нередко заканчивая свои дни в пара-психиатрических отделениях клиник для душевнобольных. Другие были настолько травмированы, что больше никогда не могли работать под землёй.
Никто не знал, зачем хармоняне начинили свои подземные катакомбы капканами. Кем бы ни были их враги, они давно исчезли, как и те, кто установил для них ловушки.
- Поймала, - сказала Вирджиния с чувством лёгкого удовлетворения. Она вздохнула и отвела взгляд от баночки. - Даже янтарь мой не нагрелся. Всё чисто.
- Хорошая работа.
Он взял баночку и повертел ее в руках, исследуя с разных сторон. Шипения враждебной энергии, которое ранее предупредило его о наличии ловушки, больше не было. Опытный наладчик мог переустановить ловушку, но если этого не сделано, то баночка безопасна.
Сэм посмотрел внутрь. Неестественная, густая тень пропала. Вместо неё там была обычная темнота, какую ожидаешь найти внутри любого небольшого сосуда. В баночке было что-то ещё. Он вытащил сложенную в квадратик бумажку.
Вирджиния нахмурилась.
- Похоже на записку.
- Да, похоже на то. Возможно, наш шутник хочет покрасоваться. Позаботился дать нам подсказку.
Он развернул бумажку и прочёл вслух написанное: “Весёлого Хэллоуина. На этой неделе призраки и гоблины в катакомбах настоящие. Держитесь подальше. Больше предупреждать не стану”.
- Что за…?
- Не слишком оригинально, - заметил Сэм.
Вирджиния выхватила бумажку из его руки.
- Дай мне взглянуть.
Пока Вирджиния читала записку, брови ее сошлись у переносицы в суровом выражении. Затем она взглянула на Сэма.
- Ну и что ты обо всём этом думаешь?
- Я думаю, - сказал Сэм, - что один из конкурентов Maка Юэрта не хочет, чтобы мы пошли работать на него. И это не в первый раз, когда соперник пытается отпугнуть консультантов другой команды.
- А! - она выбросила записку в мусорную корзину. - Кто бы это ни послал, очевидно, не понимает, с кем имеет дело. Фирму «Гейдж и Бёрч» так легко не отпугнуть.
Сэм увидел бесстрашную решимость в её глазах и улыбнулся. Отчего-то он внезапно почувствовал гораздо больше оптимизма в отношении своих брачных перспектив, чем когда спускался утром вниз.
- Это самое ужасное из того, что я когда-либо видел, - рукой с загрубевшими пальцами Мак Юэрт взъерошил свои редеющие седые волосы. - Я слышал о водопадах, но за те двадцать лет, что я занимаюсь картографированием катакомб, этот - первый, с которым я столкнулся.
- Они редки, - согласился Сэм. - Но я думаю, что мы сможем справиться с этим для вас.
Вирджиния почувствовала, что у неё отвисает челюсть. Ей с трудом удалось скрыть шок. Она была поражена, как обыденно ответил Сэм на сообщение Юэрта. Им придется дэрезонировать водопад? Она чуть не застонала в голос. Что за невезение. В чём они совершенно точно не нуждались, так это чтобы первое дело их новой фирмы «Гейдж и Бёрч» оказалось почти невыполнимым. Ведь это она ответила вчера утром на телефонный звонок Мака, и о водопаде совершенно точно не было сказано ни слова.
Она напомнила себе, что водопады входили в область компетенции Сэма. Она должна была восхититься им за то, что он продемонстрировал профессиональную уверенность, но серьезно сомневалась, что у него был хоть какой-нибудь опыт работы с водопадами. Мало у кого он вообще был.
Она, конечно, читала о них. В учебниках их описывали как уникальные каскады нестабильного проявления диссонансной энергии – призраки, которые могли заблокировать все коридоры. В отличие от большинства НПДЭ, они не дрейфовали бесцельно сквозь подземные туннели Мёртвого Города. Вместо этого они были зафиксированы на одном месте, формируя непроницаемые стены бурлящей пси-энергии, которая могла изжарить любого имевшего неосторожность приблизиться к ней. Известно о них было немного именно потому, что слишком мало их было обнаружено. Найденные «водопады» были обезврежены командами очень дорогих, высококвалифицированных экспертов, а отнюдь не мелкими консультантами по безопасности. Сэму придётся самостоятельно разбираться с этим. Её имя теперь красовалось на недавно перекрашенной двери офиса, но это не значило, что она могла помочь ему с водопадом. Это работа для охотника за призраками. Очень, очень хорошего охотника. Всё, что она могла сделать, это подбадривать его.
Юэрт взглянул на Сэма со смесью отчаяния и настойчивой требовательности.
- Думаете, сможете разобраться с этим, Гейдж? Мы с этим проектом уже выбиваемся из графика. В прошлом месяце у меня были задержка за задержкой в туннелях. Я не могу позволить себе ещё одну.
- Я должен взглянуть, - сказал Сэм. - Как только я обследую его, смогу дать твёрдый ответ.
Юэрт положил руки на стол и глянул на одетого в хаки и кожу человека, который стоял, привалившись к стене.
- Леон, вот, полагает, что никакой одиночка–охотник не сможет дезактивировать водопад. Говорит, что мне придется заключить контракт с гильдией на команду специалистов. Проблема в том, что мой бюджет это не потянет.
- Он большой, - произнёс Леон с подчёркнутой медлительностью. - Скопление призрачной энергии
