– Здесь можно маленькую мастерскую соорудить, – сказал Ленька. – Переплетную. Станочки смастерим, я знаю, как их сделать. Будем книги переплетать.
– Нет! – возразил Карпа. Он что-то отмерял шагами. – Смотрите! Если выломать эту стену, то кладовка соединится с большой комнатой. В комнате поставим скамейки, а из кладовки выйдет сцена. Поняли, что получится?
– Тебе дай волю, так ты всех в артистов превратишь! – сказал Ленька.
Карпа уже ерошил ежик волос на голове, собираясь сражаться за свою идею, но в это время за их спинами раздался стук. Обе половины наружной двери распахнулись настежь, и в коридор влетела и бесшумно покатилась по полу бойскаутская шляпа. За ней через порог перевалился Тодик и растянулся на полу. Он быстро вскочил на ноги и, хватаясь за голову, пропищал, заикаясь:
– «Боб-ры»!
Его обступили ребята.
– Что ты трясешься, как овечий хвост? – спросил Карпа.
– «Бобры»… угоняют катер! – выпалил Тодик. – Они хотят… утопить фрегат, чтобы вам не достался.
Ребята растерянно уставились на Тодика. Первым опомнился Никита.
– За мной! – крикнул он и выскочил за дверь.
Хватая на ходу посохи, бросились вслед остальные.
Ребята с посохами наперевес неслись по улицам, как бойцы в атаку. Сзади со шляпой в руках едва поспевал Тодик.
Выбежав на набережную, они увидели катер. На его высокой грот-мачте развевался треугольный вымпел с силуэтом черного бобра. У борта покачивался ялик. С него двое «бобров» перебрасывали на катер тяжелые камни. У мачты с топором в руках стоял Костя. Увидев сбегающих на пристань «чаек», он что-то крикнул и взмахнул топором.
– Что ты делаешь! – отчаянно закричал Ленька.
Топор опустился, и до ребят донесся глухой удар.
Андрей побежал вдоль пристани к причаленному на дальнем конце карбасу. Никита прикинул на глаз расстояние, сильно оттолкнувшись ногами, бросился в реку. За ним прыгнули Карпа и Ленька.
Костя перешел на ялик, оттолкнулся от борта катера. «Бобры» поспешно выгребали на быстрину. Костя стоял на корме ялика и что-то насмешливо кричал.
В несколько взмахов Никита достиг низко осевшего катера. Он перевалился через борт и помог забраться подоспевшим друзьям. У самой мачты из прорубленной в днище дыры чистым фонтаном била вода. Катер, тяжело загруженный булыжником, медленно оседал.
– Камни, камни выкидывать! – крикнул Никита.
– Не успеем, – сказал Ленька. – Во сколько нагрузили! Утонет катер, пока возимся.
– Нет! – крикнул Карпа. – Не утонет наш фрегат!
Он примерился, присел и, выкрикнув «у-ух!», шлепнулся на пробоину.
– Ой, братцы, кажется, я на гвоздяру угодил, – пожаловался он и тут же закричал: – Чего уставились? Викидывай камни! Думаете, я собираюсь сидеть, пока у меня вода через рот пойдет…
Никита и Ленька набросились на булыжники. К борту приткнулся карбас с остальными «чайками». Андрей мгновенно оценил обстановку.
– Воду отливать! – приказал он и, быстро пробираясь на нос, крикнул Карпе: – Потерпи немного, я сейчас пластырь сооружу.
– Я сижу крепко, – состроил рожу Карпа. – Я на гвозде сижу.
– Не выдумывай, – сказал Андрей, вытаскивая из-под носовой палубы брезент и веревку. – Шлюпки делают не на гвоздях, а на медных заклепках. Нет под тобой никаких гвоздей.
– Помоги мне, – обратился Андрей к Никите.
Они быстро завели под катер подкильные концы, выровняли их и затянули пластырь из толстого прошитого брезента.
– Можешь вставать, – сказал Андрей, закрутив тугие концы.
Карпа ойкнул и встал на четвереньки. Андрей нагнулся над ним.
– Какой же это гвоздь? Просто здоровая заноза.
– А мне легче? – скривился Карпа.
Андрей достал из ящика, скрытого под банкой, плотницкие кусачки и, не дав Карпе опомниться, выдернул у него занозу. Карпа вскочил на ноги. Держась одной рукой сзади за штаны, другой он погрозил вслед едва видному ялику:
– Подожди, «Черный бобр», я тебе это припомню!
– За такие дела можно под суд отдать. Это вредительством называется, – сказал Ленька.
– Они свой пиратский флаг оставили, – пропищал Тодик, показывая на верх грот-мачты, где развевался вымпел с черным силуэтом зверя.
Андрей подошел к мачте, осмотрел со всех сторон.
– Фалы обрезаны. Флаг спустить нечем, – сказал он.
Никита сбросил мокрые штаны и рубашку. Повязал косынку на голую шею.
– Сейчас мы заменим этот «веселый Роджер». – Он поплевал на ладони и, быстро перебирая руками и ногами, вскарабкался на самый верх.
– Держи! – крикнул он сверху, бросая сорванный вымпел.
Немного повозившись, он соскользнул вниз. Над катером развернулась по ветру пионерская косынка.
Карпа завязал в сброшенный вымпел камень и крикнул, швыряя тотем за борт:
– Конец «Черному бобру»! Да здравствует наш пионерский флаг! Ура!
И все они, мокрые и возбужденные, продрогшие на ветру, закричали:
– Ур-ра!
Глава 15
В пионерском клубе кипела работа. Оборудовались уголки звеньев. Новички готовились на третий разряд. К концу недели в пионеры вступило больше тридцати ребят. Звеньев оказалось мало. Пришлось организовать еще два. Мальчишки назвали свое именем Карла Либкнехта, девочки – именем Розы Люксембург. Новым звеньевым у мальчишек стал Валька Симаков. Звеньевым девочек выбрали Маняшу Уткину с Кузнечихи. Маня была дочкой известного помора Прохора Уткина, Она все умела: грести, плавать, разводить костер. С парусами управлялась как заправский матрос. Ее так и звали
