почувствовала, что вдруг стала невесомой и может лететь куда угодно.
Дракон проводил ее за забор полным зависти взглядом и, прекратив писать, тоже начал подпрыгивать на месте, повторяя слово 'левитация'. Увы, что дано людям, не положено волшебным млекопитающим, поэтому ему ничего не оставалось, как, уцепившись когтями за сетку рабицу, перелазить через забор, как это сделали орки.
Пока неповоротливый толстозадый дракон, держа зубами тетрадь, лез на поле, там развернулась самая настоящая битва.
Как только Алина добежала до аэробуса венгерских авиалиний, вокруг которого чуть ли не в салочки играли Дэн и троица орков, она совершенно случайно для себя испустила настоящий боевой файербол в сторону преследователей мага-незнакомца.
Заклинание получилось само собой: девушка лишь представила, как из ее руки вылетает маленький огонек и разрастается до размеров шаровой молнии. И как только она произнесла слово 'файербол', в сердце нечто зажглось, горячая лава прошлась по артериям до ладони правой руки и, вылетев на воздух, превратилось в полуметровый шар.
Почему она решила помочь этому странному парнишке в синей мантии? Почему он хороший, а орки обязательно должны убежать с подпаленными спинами? Если бы не воспоминания момента ее ухода из банального мира, девушка и внимания бы не обратила на этого высокого крепкого парня в синей мантии и его проблемы. А раз это был единственный свидетель ее перехода в мир магов, то его надо спасти от орков, даже если эти монстры – господа 'хорошие'. А то как же – кого допрашивать, если они убьют мага.
Три нелюдя, завидев неслабое боевое заклинание, рухнули на землю, прижав затылки лапами. Недаром говорят, что орочье отродье не отличается умом и сообразительностью: головы-то монстры наклонили, но вот пятые точки выставили как раз очень удачно, чтобы брошенный Алиной файербол подпалил их штаны на самом неприличном месте.
Сбегавший от нелюдей маг остановился и обалдело уставился на невесть откуда появившуюся спасительницу, бормоча под нос единственное слово: 'Лина'. Удивлению его не было конца, но расслабляться и праздновать победу оказалось слишком рано. Да и Алине самой стало интересно, с какого перепуга он знает ее имя и называет ее на европейский манер.
– Letistenote 2! Letiste! – словно резаный заорал черный дракон, сидевший на заборе, чем вывел парня из ступора по поводу спасшей его девушки, а волшебницу – ну… тоже из ступора.
Магичка, не знавшая языка, на котором кричало животное, лишь посмотрела, куда дракон указывал лапой. Туда же уставился и маг.
Файербол, подпаливший орков, не растаял в воздухе, а продолжал свой путь… в сторону маленького Боинга у соседнего выхода. А самолетик уже включил двигатели. Не нужно быть авиатором, чтобы понять, что произойдет от соприкосновения огненного шара с топливом. Так и аэропорт несложно разнести. Бэн Ладен обзавидуется.
Ну почему огненные шары потухают сами лишь в мультиках и фантастических романах? Однако тратить время на обдумывание этого Алина не стала.
– Водяная пушка! – выпалила девушка первое пришедшее в голову заклинание и вытянула обе руки вперед ладонями.
Сила снова не заставила себя долго ждать. Теперь волшебнице показалось, что сердце ее утонуло в глубинах океана, а из ее ладоней под большим напором хлынула струя воды, что она с трудом устояла на ногах.
Надо сказать, успела Алина как раз вовремя, и шипящая головешка рухнула на землю буквально за пять метров от крыла самолета.
– Фух!
Дэн, довольно улыбаясь, смотрел на тяжело дышащую магичку.
Но, увы, снова расслабляться оказалось рано. Ей была обеспечена такая встреча с асфальтом, о которой волшебница еще долго будет вспоминать. Двое орков предприняли тактически верное действие и, сбив ее с ног, уселись на ней, как на бревне: один на лопатки, другой – на колени.
Щека, которой Алина ударилась оземь, ныла от боли, но она не могла и головы поднять.
– Зачем вмешалась, сучка? – рявкнул орк, устроившийся на лопатках. – Розовая Фифа не любит самодеятельность!
При всем желании девушка не могла и слова молвить. А пока два отвратительных таксиста сдерживали ее, оставшийся набросился с ножом на Дэна. И не жить ему, если бы не случайность.
– Эй, орк, погоди! – на чешском крикнул черный дракон, уже перелезший через забор и устроившийся неподалеку от поля боя со своим конспектом.
Таксист, который, очевидно, никакого языка, кроме русского, не знал, вопросительно выпялил глаза на животное, что говорило на очень похожем на этот русский, но на несколько другом языке. Украинский? Молдавский? Болгарский?
– Что уставился? Ты должен нападать на Дэна со зверским выражением на лице, а мой хозяин должен умело увернуться от тебя. А то пафоса в поэме не хватает.
Орк, хлопая глазами, вопросительно посмотрел на дракона-иностранца, который после своей пламенной речи опять начал усердно калякать в тетрадке.
Дэн, очень не любивший пристрастие питомца к стихоплетству, подмигнул ему. Оказывается, иногда глупая речь графомана действует на врага сильнее заклинания. Все орки бросили добычу и пошли к писателю. Неужели решили почитать его героическую поэму?
Алина, конечно же, поднялась, не переставая потирать разодранную в кровь щеку.
– Jak se jmenujete, Linanote 3? – искоса посмотрел на девушку Дэн.
Алина вопросительно уставилась на мага обалделым взглядом. Его фраза была похожа на тупой студенческий стэм: 'Кто написал Му-му Тургенева?'
– Я никого не именую, – фыркнула она. – И я не Лина. Вы обознались.
– Ты меня не понимать, русская женщина. Я тебя спросить, как тебя звать. А Лина… Ты очень походить на она.
Девушка представилась и улыбнулась в ответ, насколько ей позволяла разбитая щека. Зато маг открыл рот от удивления. Пускай не Лина, Алина, какая разница.
– А ты иностранец? – спросила она в ответ. – Но ты неплохо знаешь русский.
– Я приехать в Москва из Прага. Я звать Дэн. Я учить русский в школа. Я есть некромант. Я получить…
Но договорить он не успел. Орки, которых подозрительно быстро перестала интересовать поэзия дракона, с ухмылкой смотрели на жертву. Зато Алина прекрасно поняла, что встреченный ей в аэропорту маг не владеет боевыми заклинаниями. Это левитацию не уметь применить стыдно, а на другие прибамбасы нужны силы. Если Дэн – некромант, то все его способности – в воскрешении умерших, а не в метании огненных шариков. Поэтому парень и гонял орков вокруг самолета, ибо единственное, что он мог сделать им – извести физическую силу.
Волшебница вытянула руки вперед и прошептала:
– Трах-тиби-дох-тиби-дох! Кириешкус-димедролус!
Она закрыла глаза и представила, как из ладони правой руки вылетают маленькие сухарики, переполненные снотворным. Почему-то она с перепугу решила, что глуповатые орки непременно кинутся к рассыпанным на земле сухарям и начнут пожирать их. Будто неудачный опыт киношного Шурика с профессорской колбасой ни о чем не говорил.
Но, увы, даже первый пункт плана Алины не удался. Она еще не достигла того абсолютного уровня, когда любые выдуманные заклинания претворялись бы в жизнь. Раскатала, как говорится, губу: без часу полдня в магическом мире, а уже самопальными заклинаниями разбрасываться захотелось.
Вот и получилось, что вместо града сухариков из руки волшебницы вдруг выпала пачка 'Кириешек'. Так и настал бы конец глупышке-неумехе, если бы один из орков не поднял сухари и не проглотил вместе с упаковкой. Алина скривилась, как ей была несимпатична подобная привычка монстров.
Вдруг нелюдь схватился за живот и выплюнул на землю горку белых кругляшиков… обсосанные
