подданных, а королева Мария-Луиза слыла бессовестной распутницей. Но поспешное возведение на испанский престол брата Наполеона — Жозефа — больно ударило по национальной гордости испанцев.
Все же французы контролировали ситуацию. Они выгнали англичан из Испании, а в ближайшее время завоюют и Португалию — маршал Султ уже занял город Опорто, — и тогда весь полуостров окажется в руках французов.
Если рассуждать логически, думала Дезирэ, страхи Пьера необоснованны. К тому же они проехали большую часть пути, и было бы глупо возвращаться.
— Я уверена, что слухи о зверствах партизан сильно преувеличены, — отмахнулась Дезирэ.
Месье Боше отреагировал с нескрываемым сарказмом:
— Все это замечательно, дорогая, но каким образом вы собираетесь добраться до Витории?
Уязвленная его тоном, Дезирэ сверкнула глазами.
— Дождемся, когда появится какая-нибудь карета. Это же королевская дорога на Мадрид, я уверена, что нас подвезут.
— Ха! Мы можем прождать несколько часов!
— Тогда пойдем пешком. До Витории осталось не больше лиги.[2] Если поторопимся, то будем в Витории через час-полтора.
— Пешком? — изумился Боше.
— Вы можете предложить что-нибудь другое?
— Да! Отказаться от этого безумного предприятия!
Синие глаза Дезирэ вспыхнули презрением.
— Всего пару недель назад вы довольно быстро согласились сопровождать меня, месье!
— Когда мы были в Орлеане, ситуация казалась иной. — Боше надул губы, словно обиженный ребенок. — Но сейчас у меня была возможность собрать кое-какую информацию и трезво оценить факты. Я отказываюсь продолжать путешествие без надлежащего вооруженного эскорта, мадемуазель.
— Вам заплатили за то, чтобы вы сопровождали меня до Бургоса, месье Боше, где меня встретит мой брат. — Дезирэ уже начала терять терпение. — Откуда я возьму вооруженную охрану, месье? Давайте не будем терять время и продолжим наше путешествие.
— Мы должны повернуть обратно, — упрямился Боше. — Вы можете написать брату, чтобы он встретил вас на границе.
Дезирэ закусила губу, опасаясь, что может нагрубить.
— Не говорите глупостей! — вспыхнула она. — Мой брат занятой человек. А я не просто хочу провести в Испании несколько дней, а намерена попросить брата разрешить мне остаться.
— Боже мой! Да вас зарежут в собственной постели!
— Что за чепуха!
— Если вы не хотите прислушаться к тому, что я говорю, — высокомерно заявил Боше, — я отказываюсь служить вам и уезжаю.
— Вы не желаете выполнять взятые на себя обязательства? — Дезирэ была поражена.
— Вы заплатили вперед только половину моего гонорара, — напомнил Боше. — Мы уже отъехали достаточно далеко от Орлеана, так что, полагаю, я выполнил свой долг.
— Вы мошенник!
— Вы меня оскорбили, мадемуазель. — У Боше задрожал подбородок. — Но лучше уж я буду мошенником, чем мертвецом.
Дезирэ стало не по себе: она остается одна в чужой стране — не очень-то веселая перспектива. Но она взяла себя в руки и сказала с ледяной холодностью:
— Как пожелаете, месье. Не сомневаюсь, что обойдусь без компании ленивого пьяницы. — Отвернувшись от Боше, она попросила Пьера достать из коляски ее чемоданы.
Несмотря на возражения кучера, она все еще надеялась, что сможет сесть верхом на одну из лошадей, тем более что у нее был с собой костюм для верховой езды.
Неожиданно она обратила внимание на то, что Боше о чем-то шепчется с Пьером.
— В чем дело? — осведомилась она.
— Я же сказал, что оставляю вас. — Боше выхватил из коляски свой чемодан и сунул его Пьеру. — Возьми и постарайся как-нибудь его пристроить.
Дезирэ бросилась к лошадям, но Боше преградил ей дорогу.
— У вас нет на них прав! — Лицо Дезирэ покрылось красными пятнами.
— Ошибаетесь, — хихикнул Боше. — Лошади, конечно, были наняты за ваши деньги, дорогая, но, поскольку они не могут довезти нас до Витории, полагаю, наш контракт можно считать расторгнутым.
— Да вы просто вор! — в негодовании воскликнула Дезирэ.
— Я не собираюсь оставлять их себе, — парировал Боше. — Я верну их в конюшню месье Ламонта. Так что вам незачем ему писать.
— Вы что же, ждете, что я вас за это еще и благодарить буду?
— Ваш тон неуместен, мадемуазель.
Возражать было бесполезно. У этого человека нет чести, и она не станет унижаться, вступая в перебранку.
Она попробовала поднять свои чемоданы, но поняла, что оба ей не донести.
— Пьер, — обратилась она к кучеру, — ты мне поможешь?
— Он ничего не понесет! — Торжествующие нотки в голосе Боше ошеломили ее.
— Ты тоже возвращаешься? — Дезирэ в ужасе взглянула на Пьера.
Тот опустил голову и кивнул.
— Проводи меня до Бургоса, и я тебя щедро вознагражу, — попросила она, поступаясь своей гордостью.
— Мне правда жаль, мадемуазель, — переминаясь с ноги на ногу, ответил Пьер. — Я бы помог вам, но месье Ламонт шкуру с меня сдерет за эту коляску. Я могу потерять работу, если…
— Я ему все объясню…
— Моя жена ждет нашего первого ребенка. Если я не вернусь, она будет беспокоиться.
— Поехали, мы теряем время, — вмешался Боше и приказал Пьеру помочь ему взобраться на лошадь. Без седла и поводьев это было довольно трудно, но лошадь попалась смирная и Боше удалось сесть на ее широкую спину. Пьер направился к другой лошади и вдруг замешкался.
— Поедемте с нами, мадемуазель, — сказал он. Дезирэ покачала головой и обратилась к Боше:
— Верните деньги, которые я дала вам на хранение. — Приказание Дезирэ явно застало Боше врасплох, и Дезирэ поняла, что он намеревался ее обокрасть. — И все мои документы!
— Эй, отдайте все! — сурово приказал Пьер. Взглянув на сжатые кулаки Пьера, Боше вздохнул и повиновался.
— Благодарю. — Дезирэ бросила на Боше презрительный взгляд и отвернулась.
Гортензия настояла на том, чтобы в каждую рубашку был вшит потайной карман. Как только эти двое уедут, она хорошенько спрячет все ценности.
— Так вы не передумали, дорогая? — насмешливо спросил Боше, но его глаза все же смотрели виновато.
— Поезжайте, и пропадите вы пропадом!
Отвернувшись, она стала спокойно перекладывать в чемодан поменьше все, что ей могло понадобиться в дальнейшем путешествии.
Когда в мареве палящего солнца показались золоченые шпили Витории, Дезирэ поставила на землю чемодан и расправила затекшие пальцы.
Долина Витории лежала перед ней, как великолепный изумруд, среди окружавших ее гор. Королевская дорога на Мадрид пересекала ее с северо-востока на юго-запад. К сожалению, в этот час она оказалась пустынной — ни одного экипажа.
Сняв перчатки, она подхватила чемодан и пошла дальше. Какой смысл жалеть себя? Этим ведь не поможешь.
Как часто именно это говорил ей дедушка. Всякий раз, когда она терпела неудачу, сэр Уильям настаивал на том, чтобы она пыталась снова и снова, пока не добивалась успеха.
