— Я это давно знаю, — подавил улыбку Корд.
— Да нет — он действительно самодовольный идиот!
С этим Корд тоже согласился.
— Что он вытворил на этот раз?
— Я занята хлебом. Пойди и спроси у него сам.
Опять он угодил в разгар скандала, подумал Корд, с неохотой идя по коридору к библиотеке, откуда ясно доносился голос Лорены, прерываемый едкими замечаниями Джейка.
— Я не просил вмешиваться в мою жизнь. Почему я должен быть благодарен за предоставленную мне возможность играть какие-то пьески ради…
— Черт тебя подери, Джейк Макферсон! Как только меня угораздило познакомиться с таким неблагодарным, черствым человеком!
— А вы были знакомы со многими другими, мисс Клейпул? — насмешливо осведомился он.
— Твое замечание ни к селу ни к городу, — оборвала его выведенная из себя Лорена. — Ты оскорбил Рейчел, а она так старалась облегчить и улучшить тебе жизнь.
— Пока что никакого улучшения я не заметил.
— Почему же? Во-первых, ты передвигаешься за пределы этой комнаты, а во-вторых, ты снова играешь, и играешь хорошо.
— А ты, как я вижу, превратилась в критика? — продолжал насмехаться он.
— Я разбираюсь только в том, что знаю. Разве не на этом основывает свои взгляды любой критик?
— Существуют такие понятия, как мастерство, опыт и разные степени таланта, — заметил Джейк.
— И у тебя это есть? — спросила она.
Корд оперся о стену около двери в библиотеку, надеясь, что в результате этой перепалки между ними он узнает то, что ему нужно, не расспрашивая своего беднягу брата.
— Когда-то все это у меня было, — с горечью ответил Джейк.
— Ты ужасно обидел Рейчел, — помолчав, сказала Лорена.
— Передай ей мои извинения, ладно? — Это было сказано натянуто, но в его голосе все же прозвучали искренние нотки.
— Ты сам должен извиниться, Джейк Макферсон. Ты, недолго думая, обидел ее. А теперь отправляйся к ней и извинись.
— Рена, не настаивай на этом.
— Я люблю тебя, — с отчаянием в голосе произнесла она, — но порой ты мне противен.
Тут Корд услышал, что в библиотеке происходит какая-то суета: стук, шум и грохот.
— Ты что, собираешься разнести комнату? — Голос Джейка прозвучал совсем близко от двери, и Корд отошел назад.
— Я последний раз убираю все, что ты разбросал, а затем уезжаю домой.
— Ты меня бросаешь?
— Да, бросаю. Я устала от твоих недовольств и твоего эгоизма. И самое главное — я в тебе разочаровалась.
— Что ж, уезжай, раз так. Я обходился один и обойдусь впредь. Не пропаду, — еле слышно вымолвил Джейк.
Боль, прозвучавшая в словах брата, эхом отдалась в душе Корда.
Он молча вернулся на кухню.
Противни с хлебом выстроились в ряд на плите подобно солдатам. Рейчел сняла с них полотенце. По ее лицу было видно, что она довольна.
— Тебе нравится печь хлеб? — спросил он.
— Меня это успокаивает. — Рейчел внимательно на него взглянула. — У тебя такой вид, как будто ты с кем-то повздорил, — сказала она.
Он кивнул.
— Слушал, как они ругались. Лорена собирается уезжать.
— Надеюсь, не из-за меня. Мне не нужно, чтобы она за меня заступалась.
— А она заступилась. Да нет, Рейчел, она сама на него зла. Назвала его эгоистом и еще как-то, но я не запомнил.
— Ему надо дать время остыть, — спокойно заявила Рейчел.
Корд обнял ее за талию и прижал к себе.
— Ты не сердишься на него? Она покачала головой.
— Лорена сердится за нас обеих. Видишь ли, Корд, у него темперамент музыканта, и он все воспринимает очень остро. — Она подняла глаза, и Корда вновь поразила мягкость этой красивой женщины — его жены, которая долго не держит зла. — Мне кажется, он сам не знает предела своих возможностей, — медленно произнесла она. — Если бы только он был чуточку посговорчивей…
— Он не такой.
Рейчел загадочно улыбнулась.
— Он может измениться.
— Я уезжаю.
Решение Лорены не вызывало сомнений: сумка ее едва не лопалась от вещей, лицо раскраснелось, глаза блестели.
У этой златокудрой женщины кончились силы, а в проигрыше остался мужчина, который сидел в библиотеке, ссутулившись и уставившись в окно.
— Не делай этого из-за меня, — твердо сказала Рейчел.
— Отчасти это так, — призналась Лорена. — С другой стороны, я не могу наблюдать, как он катится вниз. Он не прилагает никаких усилий, Рейчел.
— Ты не права. Он прилагает усилия Он несколько часов играл на пианино, пока у него буквально не отсохли руки. И тогда он решил, что его усилия напрасны, поскольку он никогда не сможет играть за пределами дома.
Лорена села на стул.
— Ты лучше, чем я, — сказала она. — А я ведь люблю его.
— Я тоже его люблю, — ответила Рейчел. — Люблю за его талант, за смелость — ведь он отправился на войну, зная, что рискует не только жизнью. Я люблю его за то, что он нашел в себе мужество сесть сегодня утром за пианино, и за то, что он сидит в своем кресле, а не валяется по полу, колотя кулаками.
— На какое-то мгновение мне показалось, что он это сделает, — тихо сказала Лорена.
— Он придет в себя.
— Ты так считаешь?
— Я за этим прослежу.
Лорена посмотрела на сумку, набитую вещами.
— Непросто будет все распаковать.
— У нас к вам предложение, миссис Макферсон. Не смогли бы вы зайти в театр, когда закончите делать покупки? — обратился к Рейчел щегольски одетый господин, когда она шла к магазину Конрада.
— Какое предложение? — спросила она, хотя и догадывалась, что, если верить словам банкира, ее попросят помогать с репетициями, пока не приедут профессиональные музыканты.
— Нам нужен управляющий на тот период, пока не будет представителей нашей компании, — объяснил он.
— Понятно, — кивнула Рейчел, собираясь с мыслями. Вначале — продукты по списку. — Примерно через час я приду, — сказала она, удивившись своему решительному тону.
Мистер Болдридж приподнял шляпу и раскрыл перед ней дверь в магазин Конрада.
— С нетерпением буду ждать разговора с вами, — сказал он.
— Извините мое любопытство, но что нужно джентльмену из Нью-Йорка от жены владельца ранчо? — Конрад наклонился к ней, удивленно подняв брови и поджав губы.
