столь значительном объеме функций командующего воздушными силами и многочисленности персонала его штаба нельзя было избежать территориального отделения от главной штаб-квартиры. Тем не менее, когда главная штаб-квартира находилась в Плесе, Крейцнахе и, наконец, в Спа — Каттовиц, Мюнстер-на-Штейне и Вервье были настолько близки, что был всегда возможен постоянный обмен мнений.
Командующий воздушными силами делал начальнику штаба действующей армии необходимые для развития авиасил предложения, испрашивал у него разрешения на реорганизации, ходатайствовал о назначении личного состава, выделении принадлежностей и сырья для новых формирований, давал на основании имевшегося у него фронтового опыта соответствующие указания армиям в отношении наиболее целесообразного применения авиации.
Указанные ходатайства всегда удовлетворялись главным командованием, если это было возможно и если им благоприятствовала общая обстановка на фронте.
Также и с отдельными инстанциями главной штаб-квартиры, главным образом с военным кабинетом, генерал-квартирмейстером, начальником полевых железных дорог, начальником полевой связи (почты), начальником автоуправления фронта, генерал-инспектором артиллерийских стрелковых школ командующий воздушными силами поддерживал самые близкие служебные отношения.
Согласованная работа этих органов была необходима для развития воздушного флота и для правильного применения его на фронте.
Значительные успехи были достигнуты всеми авиачастями к весне 1917 года, когда начались события, от которых зависел исход войны.
Часть 6. Оборонительные бои 1917 года. Наступление в России и Италии. Летчики в Палестине
Разработанная командующим воздушными силами зимняя программа была выполнена к 1 апреля 1917 года, и можно сказать, что к этому времени германская авиация в отношении целесообразности организации, обучения и снабжения была на высоте.
Поддерживаемая сознанием тяжелой ответственности и воодушевляемая священным духом соревнования с другими родами войск, она бодро смотрела на предстоящие задачи в полной надежде на то, что кризис сражения на Сомме преодолен.
37 истребительных эскадрилий, включая одну морскую, стояли на западном фронте готовыми для боя с неприятельскими воздушными силами. Тыл снабдил их самолетами, летные качества и вооружение которых в то время не были превзойдены ни одним из неприятельских летательных аппаратов. Чтобы сохранить боеспособность истребительных эскадрилий даже при сильных потерях, им был предоставлен резерв (по 4 самолета «D»).
Число предусмотренных штатами эскадрильи самолетов, таким образом, возросло до 18-ти, для каковых имелось в наличии 14 летчиков.
Однако не все новые истребительные эскадрильи имели комплект личного состава: 12 из них имели только от 7-ми до 10-ти летчиков. Они были приданы фронтам, где вражеская авиация не проявляла особой активности, и должны были там мало-помалу пополняться.
Особые трудности составляло назначение командиров эскадрилий. От них зависели успехи ее деятельности. Звание и возраст не принимались во внимание, лишь наиболее отличившихся летчиков- истребителей ставили во главе истребительных эскадрилий. При этом приходилось забирать отдельных летчиков из состава удачно действовавших эскадрилий, успехи которых достигались совместными вылетами «хорошо сыгравшегося» персонала. Командиры этих эскадрилий, естественно, противились таким изъятиям, которые ставили под удар продуктивность работы всей эскадрильи.
Тем не менее выбора не было: приобретенный на фронте опыт должен был использоваться и новыми эскадрильями.
Как только на западном фронте улучшалась погода, с обеих сторон взлетали в небо самолеты. Вначале нам важно было выяснить намерения неприятельского командования. Вскоре мы выяснили, что на армейскую группу, стоящую между Мецем и швейцарской границей, противник не предпримет наступления.
Здесь впервые производилось наблюдение за неприятельским железнодорожным движением лишь одним единственным самолетом. В сочетании с тщательным наблюдением за вокзалами, местечками и дорогами этот новый метод дал достоверное доказательство тому, что здесь не было сосредоточения войск.
Тщательный подсчет количества новых неприятельских оборонительных сооружений и изучение тыловой зоны у Вердена также не дали указаний относительно наступательных намерений неприятеля.
Иначе дело обстояло на фронте против 3-й и 7-й армий; уже 24 января были обнаружены подозрительные расширения железнодорожных сооружений у Базоша западнее Фима. 9 февраля они были идентифицированы как постройка путей для орудий, устанавливаемых на железнодорожные платформы. 14 февраля разведкой были доставлены новые важные данные относительного этого, до сих пор совершенно спокойного участка.
В то время как 3-я армия при Мюизоне установила фотосъемкой постройку 4-х новых железнодорожных веток, летчики 7-й армия обнаружили еще недостроенные большие лагери-бараки между Буванкуром и Вантеле.
Дальнейшая разведывательная работа была прервана 10-дневным дождем; когда 25 февраля при улучшившейся погоде вновь начались авиационные полеты, фоторазведка показала, что противник готовит большое наступление в районе Вайли — Реймс; следовало ожидать, что наступление распространится и на местность восточнее Реймса. Почти ежедневно летчики доставляли новые данные о размерах и силе предполагаемого наступления. Так, например, 7-я армия насчитала 43 ветки и 15 насыпей для подъездных железнодорожных путей. Число бараков было увеличено более чем на 3000, ангары могли предоставить место 7500 самолетам!
Когда 6 апреля были обнаружены новые широкие окопы, в том, что вскоре враг предпримет наступление, уже не оставалось сомнений. Об успехах немецкой авиации начальник, оказавшийся под угрозой атаки армейской группы, сказал следующее:
«
Если французские летчики, в соответствии с указаниями своего высшего командования, ограничивались тем, что затрудняли глубокую разведку, то англичане развивали более бурную деятельность. Главным образом на английском фронте в первую неделю апреля из воздушных схваток отдельных истребительных отрядов развились первые воздушные сражения. Храбро, на хороших машинах, неприятель атаковал наши самолеты. Однако за свою смелость он заплатил громадными потерями. 6 апреля огнем наших лучше вооруженных истребительных эскадрилий было сбито 44 неприятельских самолета. Однако и мы понесли тяжелые потери, лишившись многих опытных летчиков-истребителей.
Особенно отличился 11-й истребительный отряд под командой барона Манфреда фон Рихтгофена. Он одержал за период с 23 января по 22 апреля 1917 года 100 подтвержденных воздушных побед. Дух Бельке жил в нем.
