первый раз увидел ее глаза, ее лицо… Моргот показал мне ее из-за угла, со спины, и я, пока не помог ей подняться, ее лица не видел. Она показалась мне очень красивой. Не той красотой, которую лепят на рекламные плакаты, нет. Таких, как она, любят всю жизнь.
Я киваю. Стася - очень милая девушка. Я бы не назвал ее красивой или некрасивой. Она именно мила. Она… очаровательна, хотя формально черты ее лица можно назвать неправильными.
Их банальные слова, тысячи раз повторенные человечеством, их взгляды, неотличимые от миллионов взглядов их предшественников, их вздохи, описанные сотнями книг, остаются необыкновенными для них самих. Все влюбленные одинаковы. Смешны и прекрасны.
«Сегодня мы провожаем в последний путь нашего коллегу, выдающегося журналиста-международника Анджея Хитрова. Двадцать лет он проработал на нашем канале, двадцать лет, каждое воскресенье, выходила в свет его “Международная жизнь”, собирая у экранов миллионы зрителей. И смерть его, внезапная и загадочная, не оставила равнодушными его коллег. Смотрите на нашем канале журналистское расследование: “Анджей Хитров - последний репортаж”.
(На экране - отрывки документального фильма, сменяют друг друга лица коллег известного журналиста).
- Анджей ненавидел коммунизм, он боролся с ним по мере сил и возможностей.
- Его фильмы только кажутся лояльными к режиму Лунича, на самом деле их насквозь пронизывает тонкая ирония человека, в совершенстве владеющего эзоповым языком.
- Лишь в последние несколько лет он получил возможность говорить правду открыто, но годы, проведенные в застенке, каким являлась наша страна до демократических перемен, сделали свое дело.
- Его последний фильм обещал стать настоящей бомбой, развенчивающей Лунича и его международную политику. Но ему не позволили говорить. Кто до сих пор боится правды? Кому помешал журналист- международник? Пока банды вооруженных фанатиков не будут полностью уничтожены, пока правительство не посмотрит правде в глаза и не скажет: с этим пора покончить, мы, журналисты, говоря правду, остаемся под прицелом!»
Макс пришел к нам вечером и застал Моргота перед телевизором, что случалось очень редко.
- Непобедимы! - гаркнули мы и даже построились в шеренгу, увидев, как он входит в подвал, пригибая голову.
- Садись, - Моргот подвинулся в широком кресле и предложил Максу бутылку пива.
- Ты что это, изучаешь пропаганду Плещука с целью ее анализа?
- Нет, мне интересно, как они будут превращать Хитрова в героя, павшего в бою против коммунистов.
- И как? - Макс присел рядом с ним на широкий подлокотник и открыл бутылку.
- Пока топорно. Он, оказывается, всю жизнь говорил эзоповым языком, - Моргот захихикал.
- Между прочим, последний фильм он снимал о вывозе наших технологий за рубеж.
- Откуда ты знаешь?
- Он получил разрешение делать съемки на АЭС, якобы для проверки соблюдения техники безопасности, и отснял скрытой камерой, как миротворцы грузят и вывозят отработанное топливо. Часть отснятого материала попала к нам, а честь пропала безвозвратно. Что он еще успел снять, я не знаю.
- Они забирают у нас плутоний, - сказал Моргот, - на этом же построена вся эта катавасия с ядерным оружием в руках Лунича. Из-за того, что у нас есть плутоний.
- Кстати, миротворцы брали и пробы графита из реактора…
- Я думаю, они их брали не в первый раз… Ты заметил, как быстро они провели журналистское расследование? Сегодня день похорон, трех дней не прошло… Я думаю, фильм начали снимать примерно за месяц до его смерти, - Моргот смотрел в экран.
- Не думаю. Хитров, конечно, сильно мешал, но никто не ожидал от него никаких разоблачений.
- Ты не выяснял у своих, пригодилась ли тетрадка Игора Поспелова?
- Выяснял. Говорят, наши нашли эксперта. Через пару дней мне что-нибудь ответят. Если посчитают нужным.
- А если не посчитают? - хмыкнул Моргот.
- Тогда не ответят, - пожал плечами Макс с улыбкой.
- В шпионов играете? Детский сад это все, Макс. Детский сад. Кнопки на стуле учителя. Вы уже вывезли контейнеры с юго-западной площадки? Я тебе план нарисовал - вы их вывезли?
- Не смеши меня! Как мы их вывезем? Сколько машин потребуется, ты представляешь?
- Вот я об этом и говорю. Зачем это все? Старший Кошев может в сотни раз больше, чем все ваше Сопротивление, вместе взятое! Я не удивлюсь, если контейнеров там уже нет.
- Перестань, - махнул рукой Макс, - я устал это слушать. Возьми и вывези контейнеры, что тебе мешает?
- Это вы - пламенные борцы, а я так, погулять вышел… - Моргот хмыкнул. - Кстати, как прошла встреча с агентом «Кролик»?
- Сам ты… Кролик… - Макс отвернулся и скрипнул зубами.
- Что-то я не понял, неужели ты не сумел продолжить столь блестяще начатого знакомства?
- Это не твое дело, - Макс продолжал смотреть в сторону, и лицо его сделалось каменным.
- Да ну? Товарищ командир не желает отчитываться перед подчиненными?
- Отвяжись, сказал.
- Макс, я не понял, - Моргот слегка смягчился. - Ну, не вышло, что ж теперь… Я же должен знать, что мне делать.
- Ничего, - сухо ответил Макс, сжимая губы. - Продолжай ей звонить.
- Да ладно, рассказывай. Неужели добрый молодец, кудрявый блондин двухметрового роста, да еще и герой Сопротивления не впечатлил тонкую натуру художницы?
- Послушай… - Макс наконец повернулся к Морготу лицом, - заткнись, а?
- Да иди ты к черту! Ты еще вчера учил меня, как ее надо правильно трахать, а сегодня это все «не мое дело» и мне надо заткнуться?
Макс неожиданно схватил Моргота за грудки:.
- Не смей даже заикаться о ней, ты понял?
- Убери руки, придурок… - спокойно ответил Моргот.
- Если бы ты только знал, какая ты сволочь… - Макс скрипнул зубами напоследок и толкнул Моргота обратно в кресло, - ты… такая сволочь…
- А ты не знал? - довольно ухмыльнулся Моргот.
- Я всегда знал, - Макс снова отвернулся. - Она же… Она чистая, понимаешь? А ты… ты что, по- человечески с ней не мог?
- Ты чокнулся, - Моргот рассмеялся. - Ты чокнулся, Макс! Ты впал в детство!
- В этом нет ничего смешного. Неужели ты не видел, кто перед тобой? Тоже мне, милый друг…
- Я должен был поразить ее тонкостью душевных качеств и глубиной мыслей? Я выбрал другой путь. Заметь, мне это было совершенно не нужно, это только ради тебя и твоего Сопротивления.
- Иногда я действительно тебя не понимаю… - Макс покачал головой, - я не понимаю, как у тебя рука поднялась? Ну как можно было?…
- Рука? Макс, ты что-то путаешь, - Моргот снова расхохотался, откидываясь в кресло.
- Сейчас я точно дам тебе в зубы. Если ты не заткнешься.
- Между прочим, она была в меня влюблена. Не веришь? - продолжал глумиться Моргот, заливаясь смехом.
- Громин, заткнись! Я мастер спорта, я не промахнусь!
- Макс, ты не представляешь, как это смешно!
Макс поднялся с подлокотника, но не рассчитал и стукнулся головой о низкий полоток, вызвав у Моргота новый приступ хохота. Я думал, Макс обидится, но он, напротив, сначала усмехнулся, а потом неуверенно хохотнул, потирая макушку.
- Конспиратор, мля, - смеялся Моргот, - подпольщик!
