— Барсук. Зовут Борис, — грустно ответила Жозефина. — Шансов у него, конечно, никаких, раз он не рысь. Но все-таки генерал. Пускай ухаживает, почему нет?
— И то верно, — согласился Проспер. — Адресок?
— Я не знаю.
— Как так?
— Еще не хватало, чтобы я ему визиты наносила! Ха!
— Ну а телефон?
— Еще не хватало, чтобы я ему звонила! Ха!
— Ага. Значит, он сам вам звонит и просится в гости. Верно?
— Да, именно так.
— Как часто?
— Пару раз в неделю.
— Хорошо. Когда он снова позвонит, пригласите его. Пускай придет, а уж я задам ему несколько вопросов.
— Ладно, — кивнула Жозефина.
— А теперь мы осмотрим комнату вашей сестры, — сказал Проспер и поднялся с кресла.
— Идемте, — согласилась Жозефина и тоже поднялась.
— Нет-нет, вы не поняли, — остудил ее пыл сыщик. — Это мы с Антуанеттой осмотрим. Без вас. Профессиональное действие, видите ли…
— Вот всегда так! — расстроилась Жозефина.
— Что значит — всегда? — нахмурился Проспер.
— И эти… вчерашние сыщики. Тоже меня не пустили.
И правильно сделали, — чуть было не сказал Проспер, но сдержался. Жозефина отвела его и Антуанетту в спальню сестры, а сама удалилась, обиженно поджав губки. Проспер с помощницей провели в комнате беглый обыск, но ничего интересного не обнаружили.
— Комната аскета, — заметил Проспер. — Но все равно надо было проверить. А теперь — к тайнику. Если он есть, то именно здесь. — С этими словами сыщик приподнял матрас. — Ну вот, что и требовалось доказать.
Сыщики пролистали обнаруженные под матрасом книги и дневник.
— Мэтр, вы думаете, это действительно принадлежало Анжеле Витраж? — спросила Антуанетта.
— Будем рассуждать логически, — ответил Проспер. — Мы знаем, что вчера здесь побывали злоумышленники. Не допускаю мысли, что они бы не обнаружили такой примитивный тайник. А это значит… Ну, это значит?
— Это значит, что они его обнаружили, — закончила Антуанетта.
— А если так, то почему же они оставили здесь находки?
— Почему?
— Да потому что они сами же их сюда и подбросили! Не было у Анжелы никакого тайника. Его создали самозванцы, чтобы пустить нас по ложному следу, переведя стрелки на сверхобезьянцев!
— Так значит, дневник не настоящий? Это не Анжела писала?
— Убежден, что Анжела, но уже после похищения и под диктовку злодеев. Видишь, какой почерк неровный? Это потому что бедняжка дрожала от страха.
— Это гениально, мэтр.
— Нет, это ужасно.
— Да, мэтр. И что теперь?
— Теперь ты возьмешь у горничной составленный ею список и обойдешь всех, кто в нем указан. Узнай, не видели ли они что-нибудь подозрительное в последние дни. Затем ты отправишься в полицейский участок и поговоришь с инспектором. Разговори его — ты же это умеешь.
Антуанетта хищно улыбнулась.
— Умею, мэтр.
— Постарайся выяснить, были ли у них в последние дни интересные задержания. И поговори с ним о сверхобезьянцах, тоже не помешает.
— Все поняла, мэтр. А вы чем займетесь?
— А я нанесу визит подружке нашей клиентки, пуме Инессе. Что-то мне подсказывает — это будет нелишним.
— Гениально, мэтр!
Итак, пути сыщиков разошлись. Антуанетта отправилась собирать информацию, а сам Проспер, надев пальто и котелок, — в гости к пуме Инессе. Последняя встретила сыщика радушно.
— О, вы и есть тот самый знаменитый Проспер, — промурлыкала эта томная красавица с золотистым мехом и лукавым взглядом, принимая неожиданного визитера в гостиной, полной антикварных безделушек и безвкусных картин. — Счастлива познакомиться.
— Мне тоже очень приятно, — с улыбкой ответил Проспер, поудобнее располагаясь в кресле. — Вы, конечно, догадываетесь о цели моего визита?
— Догадываюсь, — с игривой улыбкой подтвердила Инесса. — Разговор пойдет о бедняжке Анжеле Витраж, не так ли?
— В дни перед ее исчезновением вы не замечали что-либо странное в поведении Анжелы?
— Нет. Если честно, я и ее саму совершенно не замечала. Серая, неинтересная девица.
— Так у вас даже нет предположения, кому могло понадобиться ее похищать?
— А ее похитили?
— Это одна из версий, — уклончиво ответил Проспер.
— Ну… как вам сказать. Есть у меня одна мысль… — замялась Инесса.
— Я внимательно вас слушаю.
— Видите ли, моя подруга Жозефина… Как бы это выразиться… Довольно алчная самка.
«Школьные подруги, — насмешливо подумал Проспер. — Так я и думал, что без взаимной ненависти эти кошечки дружить не могут. Ну-ну, послушаем вашу версию, госпожа Инесса».
— Неужели? — сыщик изобразил на морде удивление. — Не может быть! Вы, должно быть, с кем-то ее путаете.
— Ну что вы. Мне ли не знать Жозефиночку. Алчная, уж поверьте.
— Ну, хорошо, пусть так. И что с того?
— А то, что она обожает, когда ей дарят дорогие подарки.
— Верю. Но не понимаю, куда вы клоните, — недоуменно заметил Проспер, хотя прекрасно понимал, куда клонит лучшая подруга его клиентки.
— Сейчас поймете. Как вы думаете, много ли подарков получит Жозефина, если ей придется платить выкуп за сестру?
— Думаю, что много. Все же будут жалеть бедных сестричек.
— Ну, так кому выгодно похищение Анжелы? — хитро прищурилась Инесса.
— Не может быть! Такое коварство?! — наигранно возмутился Проспер.
— Нормальное коварство. Все в нормах кошачьей морали, — заверила его пума.
Проспер цокая покачал головой.
— Я просто в шоке, — сказал он. — Это ж надо. Сама похитила свою сестру! Но вот что странно. Никакого требования выкупа еще не было.
— Выжидает, — ответила Инесса. — Боится чего-то.
— А, ну да, возможно. Только вот еще… Обратилась за помощью к знаменитому сыщику. А это, во- первых, чревато разоблачением, а во-вторых, стоит денег, и немалых. Неувязка.
— Никакой неувязки, — и глазом не моргнув, возразила пума. — Сначала похитила сестру, потом убедила себя, что она ни при чем, поверила в это, и обратилась к вам. Все логично. У нас, у кошек, всегда так. Коварство и доверчивость идут лапа об лапу.
— Да, удивительные создания — кошки, — восхитился Проспер.
— Мяу, — отозвалась Инесса, полуприкрыв веки.
— Так если Жозефина теперь убеждена, что это не она похитила сестру, хотя это она ее похитила, то
