после резких слов Джейса. — Приберегите их для Бирка.
— Бирк Ходж заслужил куда большего, чем лекция, — мрачно ответил Джейс.
— Осторожнее, инквизитор, — предупредила Тори. — Вы так часто общались с реа, что становитесь мстительным, как Акрас. Это едва ли подобает адепту Сессерды.
— Вы правы. — Джейс прищурил переливающиеся глаза. — Но когда твою кожу нарезают лентами, поневоле становишься раздражительным.
Чувствуя, как будто ее заслуженно отшлепали, Тори виновато извинилась:
— Простите, Джейс.
Напряженные плечи Джейса слегка расслабились.
— Ничего, — улыбнулся он. — У всех нас был тяжелый день.
Нгина вздохнула, погруженная в невеселые размышления.
— Я хотела доказать моему почтенному отцу, что я достойная дочь, а вместо этого обрекла свой народ на несчастья, подставив его под удар мести Реа. «Вахта смерти» всех втянула в конфликт.
Осознав, что снова разглядывает раны на лице и шее Джейса, Тори обернулась к Нгине.
— Никогда слишком долго не задумывайся об упущенных в прошлом возможностях, — посоветовала она, сама переполненная сожалениями о многих недавних поступках. — Это угнетающее занятие, которое редко способно изменить к лучшему настоящее или будущее.
— Вы начинаете рассуждать, как философ Сессерды, мисс Дарси, — спокойно произнес Джейс.
— Вы оказываете дурное влияние, мистер Слейд.
— Очень часто, — согласился он. — И я собираюсь продемонстрировать это вновь, отменив один из несправедливых запретов вашего дяди Пера. Ты когда-нибудь пилотировала корабль, Нгина?
— Пилотировала? — переспросила Нгина и пробудившийся интерес покрыл ее кожу здоровым фиолетовым оттенком. — Такой корабль? Нет. А я могла бы научиться?
— Очень легко, так как большинство функций корабля автоматизированы, а остальные следуют стандартам ксиани, которые, я уверен, тебе уже известны. Я продемонстрирую их вам обеим и позволю попрактиковаться по очереди, прежде чем мы достигнем атмосферы Стромви. Я планирую лететь прямо к ферме Ходжа и использовать судовой передатчик, чтобы «прощелкать» сообщение Нгури, объяснив ему трудное положение его дочери.
— Ваш план очень походит на обычный шантаж, — вставила Тори, ибо указание на Нгури как на противника пробудило в ней память о дружбе со старым стромви. Она подумала, следует ли приписать влиянию Джейса ее способность рассуждать здраво.
Джейс кивнул:
— Калонги могут лишить меня звания адепта Сессерды и подвергнуть реабилитации, как преступника, если я проживу достаточно долго, а могут и наградить. Это трудный вопрос.
— Очевидно, не для вас, — сказала Тори, чувствуя, что словно разрывается надвое. Она испытывала отвращение к использованию Нгины против Нгури, но понимала необходимость этого жестокого плана, зная упрямство старого стромви.
— Вот почему только адептам первого уровня доверяют выносить суждение Сессерды о самих себе, — отозвался Джейс. — От личных предубеждений трудно избавиться.
«Джейс больше не мой инквизитор, — напомнила себе Тори. — Он уже вынес мне свой вердикт: личные предубеждения и тому подобное. Теперь он только мужчина, причем моего собственного вида — более или менее».
— Надеюсь, вы вынесли решение в мою пользу, — продолжал Джейс, — так как я рассчитываю, что, если потерплю неудачу, вам с Нгиной удастся убедить Нгури. Я могу ошибаться насчет сравнительного эффекта токсина на потребителя реланина или неверно рассчитать степень заражения. В любом случае я, возможно, не продержусь достаточно долго, чтобы найти Нгури и уговорить его исправить содеянное. Если вы согласны, я подготовлю вас обеих к завершению плана.
— Мне бы хотелось ненавидеть вас и считать своим врагом, — сказала Нгина, — но я верю вам, Джейс Слейд. Вас ценят калонги, и мой почтенный отец называл вас своим другом. Я сделаю то, что вы попросите.
Тори неловко пожала плечами, желая, чтобы она могла разделить доверие Нгины. Быстрый ответ стромви, несмотря на вред, который принесли «чужие» ей и ее соплеменникам, заставил Тори почувствовать себя испуганным подростком, каким называла себя Нгина. По иронии судьбы теперь Тори завидовала смелости Нгины.
Джейс не стал давить на Тори, требуя ясного ответа. Нгина наблюдала за его манипуляциями с пультом управления. Они с Джейсом, казалось, полностью понимали друг друга. Тори внезапно почувствовала себя недостойной их, и ей не было легче от того, что официальная таблица цивилизованных рангов Консорциума подтверждала этот факт: соли относились к 6-му уровню, стромви — к 5-му. Тори не знала, к какой категории отнести Джейса Слейда, но адепт Сессерды явно помещался выше уровня ее вида. Тори рано научилась оценивать себя по собственной шкале, не принимая во внимание официальные категории, служащие всего лишь руководством для межвидовых отношений. Совпадение с суждением калонги ей не нравилось.
— Я не стану притворяться, что полностью доверяю вам, Слейд, — медленно проговорила она. — Возможно, вы сразу почувствовали бы притворство. Вы знаете, что я вообще не жалую инквизиторов и сдержанно отношусь к закону Консорциума. В вашем конкретном случае мне нужно преодолеть кое-какие личные предубеждения, вроде подозрения, что вы так же двуличны, как Арес, Роаке и Акрас. Я еще не встречала никого, кто так ловко колебался бы между обманом и Правдой Сессерды, как вы.
— Я не спрашивал, как вам удалось завоевать расположение Ареса, — мягко промолвил Джейс.
— Ну и что это доказывает? — осведомилась Тори, из всех сил стараясь не покраснеть.
— То, что я вам доверяю.
— Это делает вас еще более безумным, чем Арес.
Со всезнающей улыбкой, которая усилила смущение Тори, Джейс указал на пульт управления:
— Это панель штурмана. Видишь, Нгина? Орбитальный пункт назначения можно определить по координатам теураи или по любому планетарному справочному комплексу в пределах Консорциума…
Глава 44
Шейные усики Оми зашевелились, чувствуя приближение нового существа. Ужас, испытываемый бори перед его владельцем, сделал его пульс неритмичным и усилил способность Оми наблюдать за человеком, которого скрывал столь эффективный камуфляж. Обладавший собственными ресурсами адаптации, бори не нуждался в адаптаторе, попав на Стромви, и остался нечувствительным к распространяющемуся токсину, который очень досаждал Оми.
Калонги допускал неприятную возможность, что псевдовирус стромви необратимо повредит его нервную систему. Оми уже казалось, что его чувства притупились, а способности решать одновременно несколько задач значительно уменьшились. Практически все обширные возможности его организма были заняты битвой с враждебными внешними элементами, ибо природные адаптационные средства калонги только приманивали эту алчущую реланина армию. Даже идентификация характерных черт эссенджи затруднила Оми, вынуждая его пересмотреть свои намерения. При таких обстоятельствах полномасштабное расследование выглядело невозможным.
Гиса шагала вперед с решительностью, которую Оми считал похвальной, зная, как глубоко гнездятся в ней страхи. Калонги не пытался рассеять ее боязнь пророчеств и проклятий Ходжа. Она жила в своей культурной среде, и Оми не должен был разрывать путы деетарийской веры. Он просто предложил ей защиту правосудия калонги и напомнил об обязательствах деетари поддерживать закон Консорциума и идти на определенные жертвы ради его покровительства. Гиса нехотя повела его к потайной комнате по другую сторону холла от кабинета Бирка.
— Ты уже связалась со своими сестрами на Деетари, Гиса? — тихо спросил Бирк, хотя его голос не мог быть услышан за пределами специально оборудованной комнаты никем, кроме калонги. Говоря, Бирк
