– Благодаря «Аль-Каиде» мы теперь подключены ко всем диспетчерским вышкам в нашем полушарии. Когда пилот Зизи заполнит план полета, мы будем знать маршрут.
– Сколько на это потребуется времени?
– Обычно несколько минут.
– Полагаю, мне не надо напоминать вам, что чем быстрее, тем лучше.
– Просто доберетесь до берега, – сказал Картер. – Об остальном я позабочусь.
– Это Монэ, – сказал Зизи, когда они направились к берегу под низкими черными тучами. – Я уже несколько лет слежу за картиной. Владелец не хотел с ней расставаться, а прошлым вечером позвонил в мое бюро в Женеве и сказал, что заинтересован договориться.
– И чего вы от меня хотите?
– Познакомьтесь с картиной и убедитесь, что условия разумны. Затем внимательно изучите ее происхождение. Как, я уверен, вам известно, во время войны тысячи картин французских импрессионистов попали в Швейцарию незаконным путем. Я меньше всего хочу, чтобы какая-нибудь еврейская семья стала ломиться в мой дом, требуя вернуть картину.
Сара почувствовала, как в груди шевельнулся страх. Она отвернулась и стала смотреть в окно.
– А если с происхождением картины все в порядке?
– Договоритесь о подходящей цене. Я готов дойти до тридцати миллионов, но, ради Бога, не говорите ему этого. – Он дал ей визитную карточку с номером телефона, написанным от руки на обратной стороне. – Когда окончательно договоритесь о стоимости, позвоните мне, прежде чем давать согласие.
– В какое время я с ним встречусь?
– Завтра в десять часов утра. Один из моих шоферов встретит вас сегодня в аэропорту и отвезет в отель. Вы сможете хорошо выспаться за ночь до встречи с картиной.
– А вы не сообщите мне имя владельца?
– Герман Кларсфельд. Он один из богатейших людей в Швейцарии, а это уже кое о чем говорит. Я предупредил его, что вы красавица. Он ждет встречи с вами.
– Отлично, – сказала она, продолжая смотреть в окно на приближающийся берег.
– Герру Кларсфельду за восемьдесят, Сара. Так что можете не волноваться – ничего неподобающего не будет.
Зизи посмотрел на бин Талаля. Начальник охраны сунул руку под сиденье и извлек оттуда новую сумку от «Гуччи».
– Тут ваши вещи, мисс Сара, – сказал он извиняющимся тоном.
Сара взяла сумку и открыла. Внутри лежала электроника, которую у нее отобрали в день приезда: мобильный телефон и ручной компьютер, ай-под и фен, даже дорожный будильник. От нее не осталось ничего на борту «Александры», никаких свидетельств того, что она когда-либо там была.
Вертолет начал снижаться. Сара снова посмотрела в окно и увидела, что они спускаются к аэропорту. В конце летного поля стояло несколько частных самолетов. Один из них заправляли для вылета. Зизи снова принялся восхвалять богатство герра Кларсфельда, но Сара его не слушала. Она думала сейчас лишь о своем побеге. «Никакого герра Кларсфельда нет, – сказала она себе. – Как и никакого Монэ». Ее посадят в самолет в никуда. Она вспомнила напутствие Зизи в тот день, когда она приняла его предложение о работе. «Как видите, я очень щедр к тем, кто работает на меня, но я очень гневаюсь на тех, кто меня предает». А она предала его. Предала Габриэлю. И теперь она заплатит за это своей жизнью.
Она посмотрела вниз, на летное поле, и подумала, не оставил ли случайно Зизи в своем плане какую-то трещинку, сквозь которую она сможет выскользнуть. Может, будет какой-то чиновник аэропорта, или полицейский, или двое полицейских. Она мысленно отрепетировала, что скажет им. «Меня зовут Сара Бэнкрофт. Я американская гражданка, а эти люди пытаются отправить меня в Швейцарию против моей воли». Тут она посмотрела на Зизи и его начальника охраны. «Вы же учли возможность такого сценария, верно? И вы заплатили таможенникам и подкупили местную полицию». Зизи не терпит промедлений, особенно когда это происходит из-за неверной истерички.
Лыжное шасси «Сикорского» стукнулось о бетон. Бин Талаль открыл дверь кабинки, вылез наружу и протянул Саре руку. Она приняла его руку и спустилась по лесенке в завихрения ветра. В пятидесяти ярдах от вертолета стоял «Фолкон-2000» с грохочущими, готовыми к взлету моторами. Сара огляделась: ни таможенников, ни полицейских. Зизи закрыл единственное окошко, какое у нее могло быть. Она бросила взгляд назад, в кабину «Сикорского», и увидела Зизи в последний раз. Он дружески помахал ей и взглянул на свой золотой «Ролекс», словно врач, присутствующий при смерти и отмечающий ее время.
Бин Талаль схватил ее сумки, напомнил, чтобы она пригнулась и не ударилась головой, затем взял под руку и повел к «фолкону». На лесенке она попыталась избавиться от него, но он держал ее руку словно в тисках и провел ее вверх по лесенке. Она позвала на помощь, но звук ее голоса потонул в реве реактивных моторов и грохоте мотора на «Сикорском».
Она пыталась сопротивляться, но бин Талаль подавил ее крик ударом меж лопаток. Она спотыкаясь влетела в маленькую кабину самолета, роскошно отделанную лакированным деревом и мягкой рыжей кожей. Это напомнило Саре гроб. По крайней мере, она отправится в никуда в комфортабельных условиях. Собрав все силы для еще одного бунта, она в ярости набросилась на саудовца. Теперь, где его никто не мог увидеть, он уже не стал стесняться. Он с такой силой ударил Сару ладонью по правой щеке, что она, перевернувшись, грохнулась на пол кабины. Саудовцы знают, как обращаться с мятежными женщинами.
В ушах у Сары зазвенело, и на мгновение она ослепла от взрывавшихся перед глазами звезд. Когда она вновь обрела зрение, то увидела Жан-Мишеля, вытиравшего руки о льняное полотенце. Француз сел на ее ноги и дождался, чтобы бин Талаль прижал ее руки к полу и достал шприц. Сара почувствовала укол, и затем расплавленный металл потек по ее венам, и она погрузилась в холодную черную воду.
Глава 30
Сен-Мартен
Часом позже «зодиак» вошел в Большой залив. Четверо мужчин на борту были в спортивных куртках и брюках, и у каждого для отвода глаз местных властей была сумка с необходимыми вещами для краткосрочной поездки. Поставив «зодиак» на стоянку у Бобби, мужчины сели в поджидавшее их такси и отправились в аэропорт. Там, пройдя паспортный контроль – все по фальшивым паспортам, – они сели в ожидавший их частный самолет «Гольфстрим V». Команда уже подала план полета и попросила разрешение на вылет. Через час – в 11.37 – самолет вылетел. Местом его назначения был аэропорт Цюриха в городе Клотен, Швейцария.
Когда «Гольфстрим V» поднялся над водами залива Симпсона, Адриан Картер сделал три телефонных звонка: директору ЦРУ, подразделению управления, занимающемуся тайными поездками, и доктору управления, занимающемуся лечением раненых агентов. Затем он открыл свой стенной сейф и достал один из трех бумажников. В нем лежал фальшивый паспорт, кредитные карточки, немного денег и фотографии несуществующей семьи. А через десять минут он шагал по западному паркингу к своему «вольво». Человек, сидевший в штаб-квартире, снова стал оперативником. И оперативник отправлялся в Цуг.
Узи Навот сидел в центре Мюнхена за поздним ленчем с платным информатором из Германской службы разведки, когда ему срочно позвонили из Тель-Авива. Звонок был не из Оперативного отдела, а непосредственно от Амоса Шаррета. Разговор их был кратким и односторонним. Навот молча слушал, время от времени коротко мыча и давая тем самым понять Амосу, что понимает, как надо действовать, затем выключил телефон.
Навот не хотел, чтобы разведчик-немец понял, в каком критическом положении оказалась Контора, поэтому просидел в ресторане еще полчаса, ковыряя под столом ноготь большого пальца, пока немец
