месторождениями, а я контролирую финансовые потоки в Москве.
– Это хорошо, – кивнул Майкл. – Мы следим за ситуацией, по нашим прогнозам цена на газ в следующем полугодии возрастет, так что ваши капиталы увеличатся как минимум еще на полтора миллиарда долларов.
– Приятная новость, надеюсь, что ваш аналитический отдел не ошибается.
– А теперь поговорим о главном... Мне кажется, что настало самое время, чтобы вспомнить наш разговор о передаче компании в руки инвесторов.
Отложив нож в сторону, Всеволод внимательно посмотрел на Майкла Хейсли.
– Сейчас не самое подходящее время, чтобы передавать вам компанию. Нужно подождать... Неизвестно, как может сложиться ситуация с ценами через год.
Майкл отрицательно покачал головой:
– Это исключено. Уже все решено. Мы бы хотели заключить с договор о передаче вашей компании.
– Я очень признателен, что ты привлекал инвесторов, компания от этого только выиграла... Но с момента нашего разговора многое изменилось... Не только в компании, но и в стране... Давай сделаем так, я даю тебе на карман столько, сколько ты хочешь, и мы забудем наши соглашения, тем более что никаких серьезных документов мы не подписывали.
Майкл Хейсли нахмурился:
– Ты это говоришь серьезно?
– Вполне. – Взяв салфетку, Всеволод положил её перед Майклом и продолжил: – Напиши цифру, которая бы тебя устраивала. Ну?.. Смелее!
Майкл Хейсли нахмурился, скомкал салфетку и бросил её на стол:
– Вижу, что наш разговор принимает неприятный оборот. Мы так не договаривались.
– Признайся откровенно, а всегда ли ты соблюдал наши первоначальные договоренности?
– Это не имеет отношения к делу; речь идет не о пятаках, в нашем деле задействованы очень серьезные суммы. Кроме того, что я скажу инвесторам, которые поверили мне?
– Ты старый лис, Майкл, – улыбаясь, сказал Елизаров, – ты наверняка что-нибудь придумаешь.
– Что-то у меня пропал аппетит, – сухо сказал Майкл, отодвигая от себя тарелку, – мне нужно подумать. Желаю приятно провести вечер.
– Крепко подумай, Майкл, – хмыкнул Елизаров вслед удаляющемуся Хейсли. – Надеюсь, что нам все- таки удастся договориться.
Вернувшись в гостиничный номер, Майкл долго размышлял над тем, какими словами следует сообщить Джону Бейкону о возможном провале их планов. Получается, что этих слов было не так уж и много. На этот раз его словарный запас был крайне скуден, его можно было расширить рюмкой качественного виски и выкуренной сигарой. Достав бутылку виски, Майкл щедро, не обращая внимание на количество миллилитров, налил напиток в стакан. После чего, приподняв стакан, глянул сквозь него на свет. Поймал себя на том, что душа возрадовалась, когда напиток заиграл в преломлении граней радужным светом. Определенно, изобретение шотландских мастеров добавляет настроения. Выпил виски одним махом, чуть поморщившись.
Теперь очередь за сигарой. Пыхнув серым дымом в потолок, он блаженно зажмурился. А может, послать к дьяволу этого Джона Бейкона, взять предложенные Елизаровым миллионы и свалить куда-нибудь на острова в Атлантике, где осело немало таких, как он, ловцов удачи? С его опытом разведчика затеряться среди них будет не так уж и сложно: поменять имя, фамилию, внешность. А дальше и вовсе просто: поселиться с красивой креолкой в роскошном доме на берегу океана и нарожать кучу детишек!
Так можно зайти очень далеко. ЦРУ не благотворительная организация, и уж тем более оно не пожелает расстаться со своими геополитическими планами. Его будут искать даже через пятьдесят лет после побега, и совершенно нет гарантии, что не найдут. Уж лучше раньше времени выйти в отставку, чем в преклонном возрасте быть отравленным где-нибудь в приморском ресторанчике.
Мозги малость просветлели, но что самое главное – улучшилось настроение, поспособствовавшее твердым интонациям в голосе. Подняв трубку, Майкл набрал конспиративный номер, а когда в ответ прозвучал равнодушный мужской голос: «Слушаю», Майкл произнес:
– Это Гарри?
– Он самый. С кем я разговариваю?
– Это Питер тебя беспокоит. Задержусь еще на пару дней. Тут происходит много чего интересного.
– Советую сходить в Третьяковскую галерею, – отозвался Гарри. – Лично на меня это произвело сильное впечатление.
Майкл отключил телефон. За этими невинными фразами пряталось сообщение: Елизаров отказывается от первоначальных соглашений, опасаюсь, что это может привести к провалу операции.
Джон Бейкон прибыл в Москву по туристической визе под именем Мартина Швейцера. Причем прилетел сначала во Францию, а добирался до Москвы из Парижа на автобусе, останавливаясь по пути в каждом крупном населенном пункте.
То, что Джон Бейкон прибыл на автобусе, скорее всего, была хитроумная операция по обезличиванию агента, чем недочет американской разведки. Ведь ему приходилось пересекать не одну границу, на каждой из которых паспорт заверяли множествами печатей, что способствовало на последующем пограничном пункте взирать на туриста не столь пристально.
Прибыв в Москву, Бейкон тотчас сообщил о том, что намерен встретиться в Третьяковской галерее часа через два. Майкл Дантон невольно хмыкнул: типичная классическая ситуация, когда два агента встречаются в музее, чтобы переговорить о своих насущных шпионских делах. За сухими фразами Бейкона чувствовалось трудноскрываемое раздражение, которое следовало понимать так: «Начальство просто так не приезжает, я сильно рискую, так что, будьте добры, поднимите свою задницу, хочу лично выслушать ваш доклад и оценить ситуацию».
Майкл Далтон приехал точно в назначенное время. Он рассчитывал увидеть Джона Бейкона разбитым, раздраженным, злым на утомительную дорогу, но его взору предстал собранный человек, настроенный вполне деловито.
– У меня ровно час, – предупредил Бейкон.
– Я понимаю.
– Как только ты сообщил эту неприятную весть, я тотчас решил выбраться. Дело настолько серьезно? – присел он на небольшую скамейку.
Майкл Далтон присел рядом. Зал был просторный и светлый, освещение способствовало в полном объеме оценить красоту красок. Вдоль стен лениво передвигались экскурсанты, рассматривая полотна мастеров. У окна на стуле сидела ветхая старушка и пристально всматривалась в каждого посетителя. Майкл не исключал, что среди посетителей могут быть русские контрразведчики.
– Думаю, что да. У меня уже не осталось аргументов, чтобы убедить его выполнить свои обещания.
– Жаль... Что ж, придется действовать по запасному варианту. Что ты на это скажешь?
Джон Бейкон не был склонен к сопереживанию, его жалость больше походила на сожаление: для правильного выхода из сложившейся ситуации придется потратить дополнительные усилия. Опять все упирается в деньги!
Майкл Далтон задумался. Он был далек от мысли, что от его слова зависит судьба проекта, но вот совершенно точно, что одно неверное слово могло значительно осложнить его положение.
– Думаю, что без этого не обойтись.
– В случае устранения Елизарова компания переходит к Шевцову, я так понимаю?
– Совершенно верно. Ситуация форс-мажора прописана в их соглашении.
– Понимаю, – закивал Джон Бейкон. Майкл был уверен, он в этот момент принимал решение. И не ошибся! – Сделаем вот что: обратись к Владимиру Васильевичу.
– Кто он такой? – спросил Майкл, тут же пожалев об этом, подобное любопытство вызывало если уж
