Вадим Петляков взошел на косогор. Обратил внимание на то, что на склонах невероятно много клубники. Вот только странное дело, её тут совершенно никто не собирает. А ведь за каких-то полчаса можно набрать целое лукошко.
На земле, уткнувшись лицом в траву, лежал тот самый наблюдатель. Его руки были стянуты за спиной, под левым глазом кровоподтек – его обездвиженность далась не без труда.
Вадим подошел поближе, наблюдатель, повернувшись в его сторону, зло блеснул разбитым в кровь оком. Теперь Петляков имел возможность рассмотреть его в деталях. Внешность обыкновенная: ничего такого, за что можно было бы назвать его злодеем, хотя на роль героя-любовника он тоже бы не подошел. Физиономия сытая, даже самодовольная, такие обычно нередко встречаются у чиновников средней руки, но сразу было понятно, что он не из тех людей, о которых можно вытирать ноги. Сломать его можно, но для этого придется потратить немало усилий, чтобы отыскать самую чувствительную точку. Можно поступить по-другому, похитрее, что ли, Петляков присел на корточки, стараясь не углублять морального перевеса.
– Петр Герасимович, какая встреча! Вы, случайно, не ушиблись?
– Я вас не знаю, кто вы?
– Зато я вас прекрасно знаю. Ведь именно вы находились у банка в тот самый момент, когда было совершено нападение на Шевцова. Вы ведь контролировали проведение спецоперации, я так понимаю?
– Вы меня с кем-то спутали, я бизнесмен!
– Разумеется, бизнесмен, – охотно кивнул Петляков. – Вы возглавляете компанию, оказывающую охранные услуги. Весьма неплохое прикрытие! А несколько лет назад вы занимались торговлей оружия. – Мужчина угрюмо молчал. – Вы торговали в Африке, в Латинской Америке… Именно в связи с этим вас разыскивает Интерпол. А когда стало совсем горячо, так вы вернулись в Россию и занялись более спокойным делом: организовали группу убийц, которая берет заказы от высокопоставленных чиновников. Я смотрю, у вас на лице синяк. Он ведь долго не пройдет, – лицо Петлякова выражало сочувствие. – Продержится недели три. Что же вы своим сослуживцам скажете?
– Что вам от меня нужно?! Развяжите меня!
– А я ведь знал, что мы с вами встретимся, и даже сумел тщательно подготовиться к нашей встрече.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – Петр Герасимович побагровел.
– Сейчас объясню, – терпеливо сказал Петляков. – Вы думали, что в этой машине поедет Шевцов, и решили посмотреть, как будет происходить его ликвидация, чтобы доложить об этом своему заказчику. А ведь его в машине не оказалась. Хотите знать, где он? Он пересел в другую машину, точно такую же. А не хотите у меня спросить, почему это вдруг ваша машина запылала? Пока вы дожидались машину с Шевцовым, под днище вашей был подложен фугас, и мне достаточно было нажать на кнопку брелка, чтобы грузовик взлетел на воздух. Что же вы так просчитались, а? А теперь скажи мне, кто тебе заказал убрать Шевцова? – спросил Петляков, стиснув челюсти.
– Я не знаю, о чем вы говорите, это какая-то нелепая ошибка! Вы меня с кем-то спутали.
– Что ж, придется говорить с тобой по-другому, – распрямившись, Вадим поставил ногу на затылок лежащего. Получилось весьма символично. – Итак, я спрашиваю, кто за тобой стоит?
– Не зна… – попытался приподняться Петр Герасимович, но тотчас уткнулся лицом в землю.
Информацию следовало выкачивать в первые минуты, воспользовавшись замешательством пленника, позже, когда он сумеет прийти в себя, сделать это будет крайне трудно.
– А ты подумай, – Вадим надавил ботинком на его голову. – Ну как, поразмыслил?
– Я ничего не знаю! – проорал пленник, сплевывая землю.
Всполохи пламени от горящего грузовика бились в небо, обжигали траву. На трассе народу немного: удовлетворяя любопытство, остановилось всего-то три проезжающие легковушки. Водители вышли, поглазели на охваченный пламенем грузовик и покатили дальше. Тем, кто остался в полыхающей машине, уже не помочь, зато собственные дела не терпят отлагательств.
Но эта безмятежность была обманчивой. Патрульные машины находились на полпути к месту происшествия, и через каких-то минут пятнадцать подле места трагедии будет не протолкнуться от подъехавшего начальства. Следовало поторопиться.
Петляков сожалеючи развел руками – решение было принято.
– Что ж, тем хуже для тебя. Вот что сделаем, – повернувшись к Ковалеву, он приказал: – Отнесите его подальше в лес и заройте поглубже, так, чтобы никто не нашел. Сам понимаешь, его будут искать, а нам это ни к чему.
Охрана осталась невозмутимой. Парням следовало отдать должное, похвальное самообладание. Полное впечатление, что подобные приказы они получают едва ли не ежедневно, а потому особенно удивляться не стоило. Лишь Ковалев поддакнул:
– Лопата здесь.
В разговор следовало внести ясность, игра шла по-крупному, а потому все фальшивые интонации нужно отметать сразу. Ребята должны понять, что хорошие деньги им платят не только за то, чтобы они хорошо выглядели и ходили на работе в черных костюмах, но и для того, чтобы в случае необходимости старательно махать лопатами.
Петр Герасимович приподнял голову, внимательно посмотрев на Петлякова, – на шутку не походило, дело принимало острый оборот. Если они подожгли машину с людьми, то что же их остановит устранить еще одного?
– Чего встали? – раздраженно спросил Петляков. – Взяли его за руки и за ноги и понесли вон к тем посадкам. Голову не забудьте замотать, а то еще кричать начнет, народ услышит. Тряпка есть подходящая?
Под жестковатым взглядом начальника службы безопасности Ковалеву сделалось малость не по себе. Вадим никогда не повышал голоса, однако от его интонаций пространство начинало просто уменьшаться в объеме и густеть. Через него приходилось пробиваться, будто через вязкую массу.
– Найдем, – кивнул Ковалев. Не тот случай, чтобы сводить разговор к обыкновенной иронии. Строго глянув на рыжеватого парня, стоящего рядом, спросил: – Что у тебя здесь?
Приподняв холщовую сумку, парень неопределенно пожал плечами:
– Рубашка старая, на тряпки хотел порвать, для машины.
– Вытряхивай её, – скомандовал Ковалев. – Напяль сумку ему на голову, придушим немного, чтобы не дергался.
– Понял...
– Постойте! Чего же вы творите?! – выкрикнул Петр Герасимович. – Да что же это делается?!
Парень присел, аккуратно подтянув брюки на коленях, и принялся натягивать сумку на голову отчаянно сопротивлявшемуся пленнику.
– Хорошо, я все скажу, – обессилено проговорил тот. – Только то, что я вам скажу, вряд ли вам понравится.
Ковалев вопросительно посмотрел на Петлякова.
– Пусть выговорится, – смилостивился тот. – Если я почувствую, что ты со мной не до конца откровенен, то в следующий раз ты меня не уговоришь. Что там у тебя?
– Я понимаю, – усиленно закивал пленник. – Только развяжите меня, ради бога!
Рыжий принялся расторопно развязывать пленнику руки. Теперь Петр Герасимович был готов к очередному употреблению. Зная об этом, он даже вжал голову в плечи, надеясь выглядеть не столь объемно.
– Ну? – поторопил Петляков, когда пленник поднялся.
– Все гораздо серьезнее, чем вы думаете. Шевцову все равно не выбраться. В его газопровод заложена логическая бомба.
– Что это еще за хренотень?
Пленник, глянув на обступившую его охрану, попросил:
– Мне бы хотелось переговорить с вами наедине... Куда я от вас денусь? Если вам покажется, что я солгал, то вы всегда сможете закопать меня, – кивнул он в сторону опушки.
Ладно. Куда ему, в самом деле, деться?
