ушей и сочло за благо успокоиться.
Сердце благородного Блюма екнуло, однако же лицо его было закрыто, и потому легкий испуг, который оно отразило, никто не заметил. Со стороны же казалось, что задумавшийся и идущий куда-то по своим делам курун остался совершенно бесстрастен. Он медленно поднял голову на всадника и задумчиво, с легким прищуром, поглядел на него.
-- Вам следует быть более осторожным, уважаемый. -- негромко произнес он. -- Будь на моем месте не одинокий приезжий, которого можно стоптать конем и не заметить, а айар, вы были бы уже мертвы.
Наездник смерил псевдокуруна тяжелым взглядом, в то время как десяток его телохранителей споро и вполне профессионально брали аазурца в кольцо, отрезая тому пути к бегству. Впрочем, о побеге сэр Лестер и не помышлял. Он узнал человека, под копытами коня которого едва не закончил свою недолгую жизнь, и сейчас лихорадочно прикидывал, какую выгоду можно извлечь из этой нежданной встречи.
-- Да знаешь ли ты, с кем говоришь, несчастный? -- взревел здоровенный командир телохранителей. -- Моли Тарка, ибо только он может спасти тебя! Позволь, господин, я отрублю ему голову!
-- Кого бы ты не охранял, пехлеван, делаешь ты это плохо. -- внешне спокойно ответил сэр Лестер, даже не делая попыток дотронуться до рукояти шаша. -- Это, впрочем не странно. Судя по всему, тебе привычнее передвигаться на двух ногах, а не на четырех.
-- Ты дерзок, и это плохо. -- спокойно произнес человек, едва не стоптавший баронета, одним движением руки останавливая своих охранников. -- Но ты смел, и это хорошо. Скажи, почему ты решил, что мои спутники -- пехотинцы? Ты узнал меня?
-- Как я мог узнать тебя, уважаемый, если я первый день в Аксаре? -- не моргнув глазом соврал сэр Лестер. -- Нет, все гораздо проще. Оружие.
Аазурец кивком указал на бастард одного из телохранителей.
-- Такое, я слышал, использует тяжелая пехота северных королевств и стража Холодного квартала.
Собеседник молодого ре Лееба задумчиво потер подбородок своей массивной пятерней.
Человек этот в толпе бы, явно, не затерялся. Высоченный, под два метра ростом, широкоплечий, превосходно сложенный, с гладко выбритой непокрытой головой и не хуже выбритым лицом, что для жителей султаната было отнюдь не характерно, загорелый до черноты, с грубыми, словно из камня вырезанными, но не лишенными привлекательности чертами лица, он, казалось, излучал силу и властность, достойную правителя могучей державы. Одет он был в богатый синий халат поверх доброй кольчуги и кавалерийскую бурку, а на поясе его висел все такой же короткий пехотный меч в простых, лишенных украшений ножнах. Котурны всадника спереди прикрывали наголенники, украшенные черненой чеканкой.
-- Не только они. -- усмехнулся он. -- Есть еще одна часть в султанате, вооруженная такими клинками.
-- В таком случае мне следует предположить, -- все столь же невозмутимо (с виду, только с виду) ответил благородный Блюм, -- что я разговариваю с одним из старших офицеров ени-чери.
-- Ха! Каков? -- всадник хлопнул себя по бедру и повернулся к командиру своих телохранителей. -- Что скажешь, ар Тайан?
-- Позволь, я отрублю ему голову? -- жизнерадостно оскалился тот. -- Она у него слишком хорошо думает.
Остальные стражники тоже едва сдержали усмешки. Кому в этот момент было не до смеха, так это сэру Лестеру, поскольку он серьезно сомневался в своих способностях справиться хотя бы с одним из всадников, не говоря уже о том, чтоб отбиться от всего десятка. Потому как шутки шутками, а отрубить ему голову собеседник может и позволить. Прецеденты случались.
-- Ты верно угадал. -- всадник наклонился в седле в сторону сэра Лестера. -- Меня зовут Исмаль ар Фарди и я паша ени-чери. Как зовут тебя, юноша?
-- Меня зовут Риш ар Зорг, сердар. -- аазурец склонил голову, положив правую руку на сердце. -- Я второй сын Ахмет-бая из племени зуяф.
-- Зуяфы славятся как лихие наездники. -- флегматично, как будто ни к кому не обращаясь, произнес ар Тайан.
-- Решил попытать счастья среди султанских сипахов? -- спросил Исмаль-паша.
-- Там я могу сразу рассчитывать на полусотника. -- ответил аазурец. -- А при некотором везении, и на сотника.
Фулдазерех и ар Тайан обменялись взглядами. Ени-чери пожал плечами, как бы говоря своему командиру, что я, мол, свое мнение уже озвучил, и отвел взгляд в сторону.
-- Могу предложить место простого гуляма в конной сотне ени-чери. -- произнес Исмаль-паша. -- На днях освободилось одно место. Доспехи, оружие, лошадь и питание за счет казны, жалование -- полдинара в месяц, жилье в казармах, но отслужить надо не менее пяти лет. Что скажешь?
-- Это большая честь, господин.
-- Но?.. -- сердар вопросительно изогнул бровь.
-- Никаких 'но'. -- спокойно ответил сэр Лестер.
-- Тогда жду тебя к началу пятой стражи в казармах ени-чери со всеми пожитками, ар Зорг. -- бросил Исмаль-паша и тронул коня, двигаясь ко дворцу. Благородного Блюма он больше не удостоил и взглядом.
-- Однако... -- с некоторой завистью произнес сэр Анхель, когда благородный Блюм закончил свой рассказ.
-- Однако, вы сильно рисковали, особенно после провала в чайхане. -- задумчиво сказал сэр Валентайн.
-- Однако, в окружение Исмаль-паши все одно надо было кого-то внедрять. -- хмыкнул Годриг. -- Так что мальчик все сделал правильно, не будьте брюзгой, барон. Хотел бы я знать, кстати, что Фулдазерех делал во дворце, и выбрался ли оттуда вообще.
-- Выбрался, я видал его у тер Гийюна. -- ответил сэр Валентайн. -- Да и что он делал во дворце, тоже не тайна. Требовал пустить его к султану, буянил, а попутно проводил рекогносцировку. Пока жив султан, он и пальцем не шевельнет, но едва у него появятся сомнения на этот счет, как ени-чери пойдут выкуривать Гемаля из Топкапы.
-- Пустили? -- спросил сэр Максимилиан.
-- К султану -- нет. Но издалека Джимшала ему показали. Старик отдыхал в саду и шевелился сам, хотя и с трудом. Я полагаю, вчера у него был удар и ждать осталось недолго.
-- А вы так и не сказали, на кого мы ставим в этой скачке, сэр Валентайн. -- сказал Клейст.
-- На всех понемногу и, пока, ни на кого конкретно. -- Виризг мягко улыбнулся. -- Мы намекнем на наше участие всем заинтересованным сторонам, но действовать, именно действовать, а не обозначать действия, станем только наверняка, когда наметится фаворит.
-- Так и скажите, что у нас плана пока нет, потому что вводные постоянно меняются. -- хмыкнул Годриг. -- Кстати, мне пора. Через два часа почтенному аазурскому купцу Хайнриху Бойль, сиречь мне, дает аудиенцию султанша Фируза. Сэр Анхель, лавка на вас, не рассиживайтесь тут долго.
-- Да и мне пора. -- сэр Лестер прислушался. -- Дождь, кажется, стихает. Не сильно промокну.
-- Да, -- кивнул Клейст, -- Это хорошо, что в Имладоне затяжных дождей не бывает.
-- Завтра утром, к открытию ворот, встречаемся в домике на улице Жестянщиков. -- бросил сэр Валентайн. -- Блюм, вас это не касается. Если необходимо будет сообщить что-то важное и срочное, оставьте сообщение через нищего старика, который сидит возле храма Тарка Воинственного. Когда потребуется, я найду способ передать вам распоряжения, а пока мы вас 'замораживаем'. И купите уже у бен-Бабара бурку, а то и впрямь промокнете по дороге. Он торгует ношеной одеждой по сходной цене.
Подчиненные разошлись, а сэр Валентайн остался сидеть за столом, задумчиво крутя чашу с вином в ладонях.
Самим фактом приглашения на сегодняшний вечер Гафар тер Гийюн сделал недвусмысленный
